дверь в ванную. И пулей несусь в комнату. Накидываю кардиган.

— Вы замерзли — с улыбкой спрашивает он, когда я выхожу из комнаты.

Игнорирую этот вопрос.

— Я уже все подготовила! Мне только уколоть и все.

Показываю ему на шприц и салфетки. Поворачиваюсь спиной. Теперь я стою лицом к зеркалу. Он присаживается на корточки. А я, дура, опускаю штаны с правой стороны. Вот идиотка.

Он смотрит на меня через зеркало. На его лице читается недоумение.

— Это кто вас так?

— Вы, — как ни в чем не бывало лгу я.

— Да что вы мне рассказываете, Виктория Сергеевна! Я прекрасно помню, что колол вас с левой стороны.

И дергает штаны слева. Вот нахал! Теперь я свечу перед этим мужиком обоими полупопиями!

— Я же говорил — вот след от моей инъекции.

И щипает меня за попу слева. Пока во мне поднимается волна возмущения, я понимаю, что укол уже сделан. А я кроме щипка ничего не почувствовала. Перехватываю у него спиртовую салфетку, поворачиваюсь. А он уже возвышается надо мной в полный рост.

Так что за маньяк так разукрасил вам ягодицу?

— Я сама!

Он округляет глаза.

— Виктория. Вы точно будущий врач?

— Вообще-то я умею делать инъекции всем, кроме себя. Я не могу сознательно причинять себе боль. Поэтому так затянула с аллергией.

— И что? Среди ваших знакомых не нашлось ни одного человека, который мог бы помочь вам в этой ситуации?

— Ну, видимо, не нашлось, раз мне пришлось обратиться к вам. Ладно, спасибо за помощь. И за яблоки тоже спасибо, — говорю я. В надежде на то, что он засобирается на выход. Но он не собирается. Ну как мне теперь его отправить?

— Виктория. А может, чаю?

— Вообще-то вы на моей территории. И это должна быть моя реплика! Извините, но я на чаепития не настроена!

— Ладно, ладно, ухожу, — улыбаясь, говорит Андрей Константинович. И начинает обуваться.

— Так подождите. А как же завтра?

— Думаю, что завтра я как-нибудь справлюсь сама.

— Уверены? Вы вон уже справились. Один раз.

— Я разберусь. Если что, я вам напишу.

Ляпнула, а потом подумала. Что я сказала? Напишу?

— Все, спасибо вам за помощь. Вы меня очень выручили, — говорю я и пытаюсь закрыть за ним дверь. А он так и стоит на пороге.

— Ну что ж. Я буду ждать вашего письма. Виктория!

Улыбается доктор. И сбегает вниз по лестнице.

7

Андрей

Спускаюсь. На встречу мне поднимается пожилая пара. Оба смотрят на меня удивленно, оборачиваются. Странные люди. Ах, да, я же улыбаюсь как дебил. К тому же видят они меня здесь определенно впервые. Вот и реакция соответствующая.

Как удачно я сходил за кормом. Твою ж мать! Корм! Матильда, наверное, уже пол квартиры сгрызла. В третий раз иду за покупками, покупаю корм собаке. И направляюсь домой. Мамин Папийон за последнюю неделю выпил мне уже всю кровь. А ведь я сам виноват. Подарил матери маленькую милую собачонку в прошлом году на юбилей. Кто бы мог подумать, что я сам создам себе столько проблем этим подарком. Мелкая зараза отличается особо вредным нравом, и это далеко не единственный ее минус. Дело в том, что именно этот экземпляр совершенно не переносит дорогу. Ее нельзя перевозить на дальние расстояния, потому что Матильду жутко укачивает. Собственно, поэтому я стал обладателем своего же подарочка на ближайший месяц. Прошла только неделя…

Отмыкаю дверь. Прохожу в квартиру. Странно, собака заперта в комнате. Скулит и подвывает. Я ее не запирал. Через секунду из спальни появляется Юля. Юля, как всегда, во все оружия! Ну что мне делать с этой девкой. Ключи я у нее уже забирал. Надо менять замки. Точнее, с Юлей мне делать ничего не надо, а вот с собой желательно. Падок я на красивых женщин. А если эта женщина еще и сама проявляет инициативу. То меня можно считать пропавшим без вести. Если с этой инициативой не перегибают, а Юля перегнула…

— Андрюш, я тебя заждалось! Ужин приготовила. Но он уже остыл.

Девушка подплывает ко мне, обдавая запахом сладкого приторного парфюма.

— Ты зачем ее закрыла?

— Да она бешеная! Тебе нужно показать ее ветеринару. Она меня укусила! Представляешь!

— Юль, мы уже с тобой обо всем поговорили. Зачем ты снова пытаешься сделать вид, что между нами есть отношения.

Сам я виноват. Я с ней пытался порвать уже раз пять, не меньше. Сегодня мы ставили точку. Юля в слезах, сыпя проклятиями в мой адрес, вылетала из квартиры. А на завтра обычно меня ждала такая же картина, как сейчас. И я снова ставил в наших отношениях многоточие. Два года она меня устраивала во всех смыслах. Абсолютно во всех. Ровно до тех пор, пока не стала намекать на брак. Последний раз и вовсе без моего согласия пыталась устроить знакомство со своими родителями. К моей то маме она втерлась в доверия почти сразу. Не скажу, что мама ее любит, но то, что наши отношения походили на что-то серьезное, ее радовало.

— Ты на машине?

— Андрей!

— Юль, я задал тебе вопрос!

— Ну что ты за мудак такой?

— Так вызвать тебе такси?

— Я соскучилась, Андрюш! Ну прекрати!

Юля, как обычно, пытается пронять меня своим привычным приемом. Ну что мне, Юлька, твоё кружево. Когда у меня перед глазами белая трикотажная маечка.

Выпускаю собаку. Юля с визгом уносится в спальню, закрывает за собой дверь. Иду на кухню кормить это недоразумение. Как ни странно, собачонка рада меня видеть. Виляя хвостом, набрасывается на еду.

Стучу в дверь спальни.

— Юль, я могу тебя отвезти!

Юля, полностью одетая, выходит из комнаты. Плакала. Глаза как у панды.

— Да пошел ты, козел! Последний раз я к тебе сама приходила!

Юля хлопает дверью, а я… А я наблюдаю отвратительнейшую картину!

Да уж! Отомстила, так отомстила!

Юлька, пытаясь, наладить отношения с Матильдой. Чем только ее не накормила! Эта шавка заблевала мне всю квартиру! Четыре утра, а я везу ее в круглосуточною ветеринарку! Если Матильда отправится в мир иной. А судя по ее вялому виду, она туда собирается. Мама мне этого не простит.

Викторию я возил в травму. Матильду — к ветеринару. А с восьми утра у меня сегодня сутки в стационаре. Я нахожусь в какой-нибудь из больниц восемьдесят процентов своего времени. Как же я хочу в отпуск!

А если Виктория мне все-таки напишет. Смотаюсь с работы на полчаса. Я такой возможности не упущу…