До первых деревьев добралась благополучно и тут же, угодив в паутину между стволов с крупным пауком посередине, я поняла, что надеждам моим не сбыться. Полдня я перелазила через поваленные стволы и пробиралась через кустарник, оплевывалась от паутины и получала ветками по лицу. А еще увидела кучу неизвестных мне грибов, и даже каких-то ягод.

Ближе к вечеру лес стал редеть.

А уж когда начало темнеть мне повезло, я наткнулась на какую-то тропу. Пройдя по ней совсем чуть-чуть, неожиданно вышла на пустынную дорогу. Она была хорошо утоптанной и широкой. По ней запросто могут ехать несколько телег в ряд. Но вот сейчас она была совершенно пустынной. Идя на север по обочине, стала задумываться, а не напутал ли ничего змеелюд. Может дорогой этой уже и не пользуются. Но промчавшись вскоре всадники доказали, что дорога вполне обитаема.

Одеты северяне были странно. Длинные кафтаны темных расцветок и черные штаны, заправленные в высокие сапоги. На головах вместо привычных для южан шапок были наброшены капюшоны. Лиц не различить.

Вскоре послышалась и телега. Она скрипела так, что казалось и вовсе не доедет до меня, развалится на части. Но нет, повозка таки догнала и даже перегнала меня, и теперь я отчетливо поняла, почему она так скрипела. Кроме щуплого мужичка возницы на ней восседали четыре такие дородные женщины, что теперь меня удивляло, как кони не издохли их тащить. Разодетые в пух и прах бабы, в ярких желтых и оранжевых шубках, в невообразимой расцветки платьях и красных сапожках выглядели ну совсем дико. Зато вид у барышень сделался при виде меня ну такой снисходительно важный, что прямо впору лопнуть от важности этой можно было.

Скрепя повозка уехала вперед, лошади утащили свой важный груз. Я снова осталась одна.

Но одиночество мое долго не продлилось. Заржали позади кони, и появился небольшой отряд всадников. Они почти обогнали меня, когда впереди скачущий мужчина в годах неожиданно пришпорил коня и развернулся ко мне.

— Ты что тут одна делаешь девчонка? Куда смотрит твой батька?

Что я могла ответить, лишь плечами пожала. Мужчину такой ответ не устроил.

— Чего молчишь, куда направляешься?

Я махнула рукою вперед. Туда, мол, иду.

— Ты чего молчишь-то девочка, ты чего немая, что ли?

Дядька выглядел представительно. Сразу ясно, что командир отряда. Даже сидя на лошади, он возвышался над остальными более молодыми мужчинами, которые странными взглядами одаривали меня. Командир был одет в черный кафтан, подбитый белым мехом. Чуть сползший капюшон позволил разглядеть его лицо. Белолиц, зоркие и строгие темные в сумраке глаза, тонкий прямой нос и чуть впалые щеки. Он явно не был простолюдином. Но между тем остановился, не проехав мимо как остальные.

— Ты чего так смотришь на меня? Чего тут делаешь одна, где спутники? – я снова покачала головой.

— Да, в самом деле, немая ты что ли?

Я радостно улыбнулась, кивая головой. А что!? Говорить нормально я не могу, пусть думают, что немая, и вопросов поменьше зададут, и отвечать не придется.

— Вот те раз! Одна на тракте и немая. Куда топаешь-то? Хотя, как ты скажешь-то.

Он, чуть пожевывая нижнюю губу, что-то обдумывал. Пару раз смерил меня пристальным взглядом и пришел к какому-то своему выводу.

— Въюго, возьми девочку себе, довезем хотя бы то таверны Ваяма, там разберемся, куда ее пристроить.

Через секунду я взлетела в седло молодчика и оказалась прижата к нему спиной. При этом в полете он успел стащить с меня рюкзак и отобрать из рук сумку, и теперь привязывал мой багаж к своему седлу.

Опомниться не успела, как уже скакала вперед по дороге на лошади.

Было непривычно и немного страшно. Почему – то мне всегда казалось, что ездить верхом - это так просто. Теперь сидя впервые на коне, поняла, насколько это неудобно и даже немного болезненно. Через полчаса затекла спина, болели с непривычки ноги. Словно почувствовав мой дискомфорт, мужчина прижал меня сильнее. Переместив руку мне на живот.

— Ты чего так дергаешься красавица? Не ездила на лошади раньше? – его голос оказался очень глубоким и бархатистым. — Расслабься. Станет легче.

Не то, чтобы я поверила в его слова, но и дальше сидеть и держать ровно спину, не было никаких сил. Я действительно расслабилась и чуть откинулась назад.

— Вот и молодец. Отдыхай. Путь длинный, к середине ночи приедем. Жена Ваяма женщина добрая, пристроит тебя на какую-нибудь повозку.

Мы продолжали ехать, когда совсем стемнело. Я перестала вообще что-либо видеть, но мои спутники даже не сбавили темпа. Меня укачивало. Сказалась бессонная ночь, и глаза сами собой стали закрываться. Зевок я подавила. Но мужчина за моей спиной все же заметил моё состояние. Осторожно он передвинул меня так, что моя голова легла на его плечо, ноги же он перекинул через свое бедро. Я буквально лежала в его объятьях. Мои попытки поменять положение результатов не дали. Мужчина лишь нагнулся и шумно втянул в себя воздух.

— Как же ты одурманивающе пахнешь! Как жаль, что не моя! – и снова шумный вдох, его губы слегка коснулись моего виска

В темноте сверкнули потусторонним огнем зеленые глаза. Они горели неровным пламенем. Не простой человек! Древний. Мужчина не видел моего смущения и страха, он наслаждался моим запахом и вкусом кожи.

– Какая сладкая. Какой дурак отпустил тебя одну. Такое сокровище и на пыльной дороге.

Оставшийся путь он не прикасался ко мне. Но его неровное дыхание говорило о том, что сдерживаться ему сложно. К таверне мы подъехали уже в рассветных сумерках. Часть пути я проспала. Мой спутник бережно держал меня в объятиях, как будто я не простая девка с дороги, а что-то ценное и значимое.

Таверной оказалось трехэтажное добротно сложенное из бревен строение. Из его трубы на крыше валил дым. Несмотря на раннее время, вокруг было весьма оживленно. У дверей стояли мужчины, одетые, как и мои провожатые. Чуть поодаль от них возница распрягал коней из повозки. За его спиной видимо была конюшня. Именно туда уводили животных. За ней стояло еще какое-то здание, соединенное с таверной. Наш небольшой отряд направился именно туда. Спешившись, все быстро поснимали сумки и, сдав животных на руки подбежавшим мальчишкам, направились в таверну.

У меня болело все. Меня шатало и чуть подташнивало. Эта поездка легко мне не далась.

— Потерпи немного девочка, скоро окажешься в теплой кроватке и поспишь. — От этих слов Вьюго мне стало не по себе, вскинув голову, я уставилась в его горящие глаза.

Он лишь усмехнулся тонкими губами

— Не моя ты, а чужого я не трогаю.

Обняв меня за плечи, он мягко толкнул в дверь. За ней оказался большой зал, заставленный множеством столов с лавками. Повсюду шныряли подавальщицы, разнося ароматно пахнущие яства. Слышался гул голосов и смех. Мы прошли вперед и сели за большой стол. Все было как-то нереально. Столько людей, веселье, тепло и еда. Запахи сводили с ума. Мой живот протестующе урчал.