живот, одновременно гладить попу… В общем, издевался, как мог. Но она стоически продолжала разговор ровным голосом. И только положив трубку, застонала от удовольствия.

— Лёша, ты на меня не обидишься? — она запустила пальцы мне в волосы. — Я тебя очень-очень хочу, но сейчас я должна…

— Мама приехала в гости? — понял я.

— Да, она меня потеряла, дозвонилась до Маратыча, читала новости про крыс, и очень переживает. Приехала повидаться, а меня дома нет… Она вот только с самолёта, на такси приехала. Прости, пожалуйста!

— Мама — это мама, — я вымученно улыбнулся, — главное запомни, на чём остановились.

— На том, что я вся извелась! — Майя села ко мне на колени верхом, прижавшись ко мне. — Это просто пытка какая-то! Но и на бегу… как-то не то.

Она поспешно оделась и убежала, а я остался наедине с огромной проблемой, злой как чёрт.

Майя позвонила утром.

— Милый, прости, пожалуйста! — начала она вместо приветствия.

— Ты-то здесь при чём? — удивился я.

— Я знаю, мне самой обидно! — она натурально всхлипнула. — А сегодня у нас столько дел!

— Мама-то с тобой? — спросил я на всякий случай.

— Нет, уже улетела, у неё гастроли, она вырвалась в перерыве между концертами. Валерия сейчас звонила, мы договорились, что встретимся через час у тебя, я ей сказала адрес. Ты не против?

Голос Майи звучал виновато.

— Не против, конечно. Хотя предпочёл бы видеть одну тебя, и желательно без одежды.

— Сам снимешь?

— Сниму, конечно. Ты главное приходи пораньше.

— А я уже подхожу, встречай!

Мы успели лишь немного прибраться, готовясь к приходу внучки Рысева. Конечно, я всячески к Майе приставал, но слишком сильно руки не распускал. Всё равно ничего не успеем. И нам ещё сегодня в дежурную часть надо, дел реально очень много. С тем большим нетерпением будем ждать вечера!

Валерия пришла точно в назначенное время.

— Привет! — она очаровательно улыбнулась, разуваясь на пороге. — Спасибо, что согласились встретиться!

Мы прошли на кухню, сели с одной стороны стола мы, с другой гостью посадили.

— Твой дедушка сказал, что у тебя какие-то вопросы? — напомнил я о цели визита.

— Да, — она на секунду задумалась. — Можете немного рассказать о тех, кто вчера завалил экзамен? Хотя бы о тех четверых, что из вашего отделения?

Глава 3

Подстава

— Можете немного рассказать о тех, кто вчера завалил экзамен? Хотя бы о тех четверых, что из вашего отделения? — Валерия выжидательно посмотрела на нас.

— Нет, не можем, — спокойно ответила Майя. — Во-первых, мы подписали такую кучу бумаг, что нам, пожалуй, даже думать о них запрещено. Во-вторых, нечего рассказывать, все два месяца они молчали. Мы даже как их зовут, узнали от нашего комода.

— Но, может быть, — я бросил на напарницу предостерегающий взгляд, — ты сама расскажешь нам, чем они тебя заинтересовали?

— Ну, я расследую одно дело… — Лера замялась, не зная, делиться ли с нами информацией. — Журналистское расследование, хочу большую статью написать… Вот как вы думаете, что делают с тушками иномирных животных?

— Сжигают, как потенциальный источник заразы? — предположил я.

— Только опасных, — сразу покачала головой Майя, — я читала в материалах лекций, а ты, видимо, этот момент прозевал. Вот наших крыс наверняка сожгли. Но если особой опасности нет, они идут на переработку. В основном, шкуры. А остальное как-то перерабатывается, стерилизуется. Это крупные и ценные, конечно. С мелочёвкой природа сама разбирается.

— Всё верно, — кивнула Валерия. — Вот только такие шкурки — это эксклюзив. И используются в основном таксидермистами, для изготовления музейных экспонатов. Некоторое количество — самими аномальщиками, для изготовления амуниции. Но кроме этого есть немало желающих приобрести вещи из шкур иномирных животных, вот только, сами понимаете, в магазине такое не купишь.

В какой-то момент от рассказа Валерии у меня появилась обонятельная галлюцинация. Сработали рефлексы из прежней жизни. Я почувствовал запах денег.

— А разве нельзя, например, заключить договор с аномальщиками на утилизацию этих тушек, и спокойно торговать изделиями из экзотических шкурок? — спросил я.

— Да, заготовительные артели так и делают, — согласилась Лера. — Вот только у них есть квоты, какую часть сырья они могут использовать по своему усмотрению.

— А им хочется больше? — улыбнулся я. — Дай попробую догадаться! Самые предприимчивые придумали добывать особо ценные шкурки самостоятельно?

— Именно, — кивнула Лера. — Вот только…

— Обычный человек в аномалии долго не протянет, — закончила за неё Майя. — Точнее, выживание в аномалии — лотерея.

— В открытом доступе нет даже информации, почему так, — развела руками Лера.

— Нужны аномальщики, прошедшие базовую подготовку, но не «засвеченные», не ставшие кадровыми, — сделал я очевидный вывод. — Ииии?

— Таких как раз и готовят в учебной части, — объяснила журналистка. — Те, что не сдали экзамен. У меня ничего не сходилось, пока не случилась эта ваша история с крысами. Вы день на тот момент не закончили обучение, а крыс остановить смогли. Да и меня когда на экзамене прокатили… вы видите в темноте, двигаетесь с какой-то нечеловеческой скоростью, реакция… И я поняла — даже не закончившие подготовку курсанты могут работать в аномалии. Всё, что нужно, чтобы не попасть после этого на службу — это завалить экзамен!

Мы с Майей переглянулись. Мы-то понимали, что все эти чудесные способности прекрасно лечатся антибиотиками. Ну или сывороткой, или ещё чем-то. В общем, вернуть аномальщика к обычной человеческой норме — это один укол. Который всем, кто экзамен не сдал, обязательно сделали. Но только журналистов там тогда уже не было, и Лера про сыворотку ничего не знает, да и те, кому её поставили — тоже вряд ли понимают, что это такое. Может, и догадываются, но догадки не аргумент.

Так что все, завалившие экзамен, вышли из учебки обычными людьми, а не аномальщиками-недоучками.

— А ты не пробовала с этими выводами обратиться в шестой отдел? — спросила Майя у Леры, а заметив мой непонимающий взгляд, добавила: — Который экономическими преступлениями занимается.

— В том и дело, что преступления-то никакого и нет, — вздохнула Лера. — Обращалась я в шестой отдел. Там про эту полулегальную деятельность знают, и смотрят на неё сквозь пальцы. Потому что добытчики работают там, куда у аномальщиков рук не хватает дотянуться. Или когда сразу несколько аномалий появляется и дежурная часть разрывается, не успевают.

— То есть они такие добровольные помощники, которые делают нашу работу и забирают себе трофеи? — уточнил я. — Тогда в чём проблема? Или они налоги не платят?

— А вот это я и хочу выяснить, — Лера откинулась на спинку стула. — Считайте, мне интуиция подсказывает, что здесь что-то не чисто. Работа в аномалиях опасна, что будет с ранеными, кто их будет лечить?