– Рассказать? Что именно? Как её любимый папочка оставил меня ни с чем? Заграбастал мою идею, мой проект, которым я жил долгие годы и который сам разработал, а меня как ненужную собачонку вышвырнул на улицу?! Или рассказать ей о том, как с подачей, опять же, её любимого папочки, меня исключили из Ассоциации молодых бизнесменов, где я, черт возьми, был одним из главных представителей?!

Резко замолкнув, Матвей закрыл глаза. Стараясь восстановить дыхание и успокоиться, он подумал о кофе. Считая этот напиток истинным спасением от любых невзгод, он даже обустроил в своей съемной квартире «кофейный уголок», где в специальных баночках с золотыми крышками, хранились ароматные зерна самых разных сортов. Ему не составляло труда даже просто представить кофейный аромат и дышать им, когда не было возможности сделать это по-настоящему.

Успокоившись, Матвей почувствовал себя глупо. Он позволил ненужным эмоциям вырваться наружу, и самому себе теперь казался бесхребетным существом, но только не мужиком, готовым уверенно отбиваться от любых ударов судьбы.

Прочистив горло, Матвей твердым голосом сказал:

– Я не стану присматриваться к ней. И не буду ничего рассказывать. Мне просто нужно вернуть моё. Чтобы Грановский приполз и отдал то, что украл у меня. Сам, понимаешь?! Надо задеть его, внушить страх, опасение – что угодно, лишь бы это заставило его вернуть украденное. Что я могу сделать?!

Слава издал продолжительный вздох, а потом, сделав вдохновляющее «парам-пампам», с забавой в голосе предположил:

– Что, если его единственная дочь увлечется человеком, с которым он не желает иметь ничего общего?

Матвей сощурился.

– Навряд ли его обрадует перспектива породниться с тобой, – добавил Слава. – Догоняешь, друг мой?

– Жениться. На его дочери.

– Это уж на крайняк! А так, можно просто, грубо говоря, притвориться влюбленным в эту девчонку и заявить о своих типа-намерениях-жениться на ней! Грановский, узнав об этом, велит тебе держаться от нее подальше, а там уже ты продиктуешь ему условия своей капитуляции.

Мысленно Матвей покрутил пальцем у виска и плюнул в сторону, ведь идея была хуже некуда.

– Правда, обычно на это уходит года два минимум, – засмеялся Слава, – но тебе ли не знать, как ты действуешь на женщин. У тебя все за неделю получится!

– Чтобы этот глупый план сработал, нужна самая малость – девчонка должна влюбиться в меня, а времени на эту ерунду у меня нет! А теперь серьезно, – буркнул Матвей и вышел из машины, – за максимально короткое время мне нужно вернуть свой проект и эта девчонка – мой единственный козырь против Грановского! Как придумаешь что стоящее – звони. Но чепуху, подобно этой, даже не предлагай!

– Я уже предложил стоящий вариант. Ты просто не хочешь…

Матвей фыркнул и отключился. Сейчас не то время и не те обстоятельства, чтобы брать во внимание какие-то глупости.

Дождь усилился, а они все еще не приехали. Через несколько минут черная туча, подползающая с моря, повиснет над поселком и тогда никакой зонтик не спасет. Ариана спрятала пальцы рук в длинные рукава вязаной кофты и затаила дыхание, заслышав звук автомобиля. Её глаза расширились, когда впереди появилась черная машина. Несколькими секундами позже девушка издала беспокойный вздох, ведь это был не тот автомобиль, который она ждала.

Сверкнула молния. Ариане показалось, что она вспыхнула над самой крышей её дома и с легкостью могла пробить дыру. Тем временем черный автомобиль плавно остановился напротив кирпичного забора, и только повнимательнее приглядевшись в лобовое стекло, она поняла, кто был за рулем.

– Неужели вы ждете меня? – с улыбкой поинтересовался её новый гость, покидая автомобиль. – Должно быть, я задержался, извините.

Прежде, чем ответить, Ариана снова устремила свой взгляд на дорогу. Там, в самом начале, послышался знакомый скрип, а следом и громкое рычание, прерываемое глухим грохотом.

Матвей оглянулся:

– Кажется, кому-то потребуется эвакуатор.

Его слова заставили её усмехнуться.

– Это Степа и его «не убиваемая семерка».

– А-а-а, местный дедушка, что не желает расставаться со своей любимой машиной?

Теперь Ариана засмеялась.

– Этому «дедушке» восемнадцать и он вкладывает уйму времени и сил, чтобы превратить свою «Ласточку» в машину-убийцу. – Их взгляды встретились. – Весной Степа будет принимать участие в гонках, – уточнила Ариана.

– Надо же.

Ей показалось, что эта информация была для Матвея лишней. Ощутив неловкость, она спрятала руки в задних карманах джинсов и увела взгляд в сторону. Должно быть, он приехал сюда из огромного города, где небоскребы вздымались до самых небес, а по идеальным дорогам разъезжали дорогие автомобили. Тому фантастическому миру не понять этот – простой и обыденный, где даже своеобразная форма маленького камешка заставит умилиться.

А ведь она сама когда-то жила среди ярких огней, светского лоска и людей, чьи интересы фокусировались исключительно на деньгах и их количестве. Они обманывали друг друга, плели интриги, раздували сплетни колоссальных размеров, лишь бы их истории были занимательными. Ужасный мир.

– По правде говоря, я думала вы не приедете, – поделилась Ариана своими мыслями. Она смотрела на то, как Матвей выгружал из багажника огромные пакеты с продуктами и опускал их на землю. Его короткие темные волосы уже промокли и тонкая струйка воды стекала по высокому лбу к густым угольным ресницам. Сама того не заметив, Ариана засмотрелась. – Но вот, вы здесь.

– Думали или надеялись? – с легкой улыбкой уточнил Матвей и поднял на нее глаза. – Послушайте, Ариана, – начал он каким-то другим, более глубоким голосом, – я понимаю, мое желание пожить именно здесь да еще и в холодном доме… Это кажется вам странным.

– Не то слово.

– Но я уверяю вас, беспокоиться не о чем. Я просто устал от города, от работы – вообще от всего. Мне не нужны гостиницы, а только маленький домик на берегу моря. И поверьте, холодно мне не будет. Я лишь хочу отдохнуть. – Матвей пожал плечами и опустил взгляд. – Не думаю, что это так уж сверхъестественно.

– Вы правы… – запнулась девушка, а потом резко тряхнула головой. – Что ж, вам виднее. Я уже приготовила для вас домик. Бойлер нагрелся, так что вода горячая есть. Я принесла вам два обогревателя, один большой стоит в спальне, другой, что поменьше – на кухне. Минут сорок назад заходила и было относительно тепло.

Уголки его выразительных губ едва заметно поднялись, а темные как осеннее море глаза, сощурились. Ариане показалось, что эта слабая улыбка несла в себе не столько безмолвной благодарности, сколько явного недоверия. На секунду ей показалось, что он присматривался к ней так, точно когда-то давно она совершила нечто предосудительное, а теперь всеми силами старалась доказать свою непричастность.