Ханна прекрасно знала, что ее вряд ли можно назвать красавицей. Она была высокой девушкой, почти шести футов на каблуках, широкой в кости, с изгибами в нужных местах, с красивыми волосами и приятным лицом. Впрочем, впечатляющей красотой грудью она похвастаться тоже не могла, за что следовало сказать спасибо материнским генам. От отца она унаследовала ПИК — паршивую ирландскую кожу, — которая быстро обгорала на солнце, покрываясь бесчисленными веснушками. От Гивенсов ей достался еще и амблиопичный глаз,[4]которым, несмотря на уверения матери, она по прошествии стольких лет так и не стала видеть лучше.

Но главная проблема, как подозревала Ханна, заключалась в ней самой. Она была скучной особой. Да, она обладала острым умом, несомненным трудолюбием и умением хорошо работать с книгами, причем по-настоящему хорошо, но кому нужны эти ее качества сейчас? Другое дело — потом, когда женщина становится старше и на первый план выходят такие вещи, как мозги и высокий заработок, которые заставляют мужчин останавливаться и оглядываться ей вслед. Так что когда Робин и Терри пили светлое пиво в барах по вечерам в четверг и веселились на студенческих вечеринках с пятницы по воскресенье, Ханна или работала, или училась. Ей тоже хотелось развлечься — честное слово, очень хотелось! — но с подработками сразу в двух местах и учебной нагрузкой у нее, откровенно говоря, совершенно не оставалось свободного времени.

В ожидании автобуса Ханна коротала время, представляя себя на пять дюймов ниже ростом и на пятьдесят фунтов худее, да еще и одетой вон в то черное платье, выставленное в витрине магазина. На ногах у нее потрясающие туфельки от Маноло, а Крис Смит, симпатичный игрок в лакросс, посещающий вместе с ней семинары по творчеству Шекспира, сопровождает ее на весенний студенческий бал. Она была бы похожа на Золушку, совершающую свой первый выход в свет.

За спиной у нее коротко рявкнул автомобильный клаксон. Обернувшись, Ханна увидела черный БМВ, остановившийся у тротуара на углу Портер и Саммер-стрит. Окно со стороны пассажира медленно поползло вниз.

— Ханна? Это ты?

Мужской голос. Причем незнакомый. Она не могла разглядеть лицо человека за рулем. В салоне автомобиля царил полумрак.

— Я посещаю семинар профессора Джонсона по математическому анализу, — сказал мужчина. — Сижу в последнем ряду.

Ханна подошла поближе к открытому окну. В мягком голубоватом свете, падающем от приборной доски, она наконец разглядела водителя.

Очевидно, с ним произошел какой-то несчастный случай, скорее всего, пожар. Лицо его густо покрывали шрамы, полускрытые макияжем, а вместо носа громоздилась ужасная мешанина из обрывков кожи. Левый глаз у мужчины тоже пострадал, он был широко открыт и не закрывался.

Ханна отшатнулась. Резкие порывы пронизывающего ветра гнали вдоль улицы дикую круговерть снежных зарядов.

— Прошу прощения, формально мы не знакомы. Меня зовут Уолтер. Уолтер Смит.

— Привет!

— Ты готова к зачету у Джонсона на следующей неделе?

— Собираюсь еще немного позаниматься сегодня, как только доберусь домой.

— Надеюсь, ты не ждешь автобуса. Из-за этой метели они ходят ну с очень большим опозданием. Об этом только что говорили по радио. Залезай сюда. Я тебя подвезу.

Ханне ничего так не хотелось, как укрыться от этого пронизывающего холода, попасть домой и принять горячую ванну. Впереди был долгий уикенд, который она планировала провести за учебниками, причем начать намеревалась уже сегодня вечером. Но мысль о том, чтобы сесть в машину к незнакомцу, ее пугала.

— Спасибо за предложение, — ответила девушка, — но мне бы не хотелось, чтобы из-за меня ты делал крюк.

— На этот счет можешь не волноваться. Мне все равно нужно заехать в Брайтон, чтобы повидаться с приятелем. — Уолтер Смит уже перекладывал рюкзак и учебник с переднего сиденья назад.

Собственно говоря, он не был таким уж незнакомцем. Он ведь посещал семинары профессора Джонсона. Ханна не узнала его, но это еще ни о чем не говорило. Занятия по математическому анализу проводились в большой, сумрачной и старомодной аудитории. Обычно в ней собиралось никак не меньше ста студентов.

— Оставаясь здесь, ты замерзнешь до смерти, — продолжал уговаривать девушку Уолтер Смит. — Залезай внутрь.

На приборной панели стояла маленькая статуэтка Богоматери. При виде ее тревога и опасения Ханны рассеялись. Она открыла дверцу и влезла в темное нутро автомобиля, в душе радуясь тому, что теперь холод ей не страшен.

В салоне автомобиля было тепло и пахло новой кожей и мужским одеколоном.

— Я живу в номере один-двадцать два по Карлтон-роуд, — сказала Ханна, пристегиваясь ремнем безопасности. — Ты знаешь, как проехать в Аллстон?

Уолтер Смит утвердительно кивнул головой и отъехал от тротуара.

— В том районе живет один из моих друзей, — пояснил он. — Кстати, ты не будешь возражать, если я заеду за ним? Это по пути.

— Нет, конечно, нет.

На городские улицы выехали снегоочистительные машины — убирали снег с тротуаров и проезжей части. Движение было очень медленным, и машины еле ползли в снежной круговерти.

— Кстати, — поинтересовалась Ханна, — на чем ты специализируешься?

Оказалось, что профилирующей дисциплиной у Уолтера Смита были компьютерные дисциплины. Он хотел стать разработчиком компьютерных игр. Вырос он на Западном побережье, но где именно, он не уточнил, а только сообщил, что живет в районе гавани Бэк-Бэй, но в последнее время подумывает о том, чтобы перебраться оттуда куда-нибудь в другое место, вроде Брайтона или Аллстона, где жилье стоит значительно дешевле. Когда Ханна спросила, нравится ли ему учеба в Северо-Восточном университете, он лишь пожал плечами и признался, что хотел поступать в МТИ,[5]но у него не хватило денег.

Про себя Ханна решила, что это очень странно — он может позволить себе БМВ и квартиру в Бэк-Бэй, но почему-то не смог взять займ для оплаты учебы в колледже. Если есть возможность учиться в МТИ, то зачем тратить время и деньги на Северо-Восточный университет? Но Ханна побоялась показаться слишком любопытной, поэтому не стала его расспрашивать.

К тому времени, как они выехали на Сторроу-драйв, Уолтер окончательно замолчал. Он проделывал со своим языком нечто странное: сначала покусывал его одной стороной рта, затем облизывал губы и принимался за него другой стороной. Девушка попыталась разговорить его, задавая вопросы о музыке и кинофильмах, но он отвечал невпопад, явно думая о чем-то своем. Может, он просто не хотел отвлекаться, сосредоточившись на управлении автомобилем. Снег пошел сильнее, и дорога впереди едва угадывалась под толстым белым покрывалом. Ханна отметила несколько аварий и несчастных случаев, мимо которых они проезжали.