Есть такие отели, двери в которые сами по себе разъезжаются, словно в пещеру сорока разбойников. Стоит только сказать им: «Сим-сим, откройся».

Али все еще стоял как вкопанный, когда все формальности были улажены, разглядывая разъезжающиеся и съезжающиеся перед посетителями двери…

– Что-то еще? – спросила женщина.

– Скажите, пожалуйста, а что я должен сказать, чтобы двери открылись?

Ему вдруг стало страшно, что он попал в этот отель, и, помня сказку «Али-баба и сорок разбойников», он заранее начал искать пути к отступлению из этих пещер-лабиринтов.

– Ой, какой милый мальчик! – захлопала в ладоши Анна.

– Не надо ничего говорить, – улыбнулась в свою очередь тетка на ресепшне. – Подойди поближе к тому мигающему огоньку, улыбнись и скажи «чиз», потому что тебя снимает скрытая камера.

– Чиз, – улыбнулся Али, все еще не понимая, почему ж его назвали мальчиком, хотя он уже давно не ребенок. В том месте, где он жил свои неполные пятнадцать лет, это уже давно муж, защитник, воин. Они мужи, несмотря на то, что очень наивны.

И это не могла понять непрерывно болтающая о всемирной бойскаутской организации Анна. А Али ошарашенно озирался по сторонам, не понимал сути ее вопросов об акциях всемирной бойскаутской организации.

– Что-то не так? – поинтересовалась Анна.

– Нет, все нормально, – растерянно улыбнулся Али, а сам подумал: «Это какой-то сон, это не может происходить со мной».

– Вперед! Я тебя провожу, я здесь как раз для этого, мой милый мальчик.

7

Есть такие отели, явившиеся к нам из сна или опустившиеся с неба, словно вырванные с корнем и перенесенные джиннами на пустырь из рая или фешенебельного района мегаполиса – в общем, из другой, менее запущенной местности.

Вот и Али считал, все что с ним происходит – шутка, недоразумение. Что это джинны перенесли его на самодвижущемся ковре-самолете-трапе, и он смотрел на все окружающее через призму сна. Пытаясь вспомнить, как он умудрился очутиться в этом роскошном отеле. Но лишь вспоминал еще менее реальную картинку, когда к нему в его родном городке Саммари подошел один человек в странном одеянии.

– Наконец-то, – воскликнул он, – хвала Аллаху! Есть хоть один человек, согласный носить фиолетовый галстук. А я уже отчаялся. Более месяца я пытаюсь создать организацию бойскаутов. Упрашиваю родителей, но все тщетно.

Али оставил без ответа возгласы сумасшедшего.

– Постойте, юноша, вы действительно придерживаетесь западных взглядов на мировые процессы?

– Нет, – сказал Али.

– Но вы ведь носите галстук!

– Нет, – сказал Али еще раз. Фиолетовый галстук он носил в честь Али, вышедшей замуж и уехавшей в снежную Россию. Чтобы каждый миг жизни помнить о том волшебном чувстве полета фиолетовой бабочки. Но это никого вокруг не касалось.

– Да, понимаю. У вас, видимо, свои личные причины, – человек в шортах и сандалиях был на редкость политвежлив и корректен, – Впрочем это сейчас не имеет большого значения. Могу я вам предложить поездку в страну «Тысячи и одной ночи», как активисту нашей организации? Мы как раз ищем кандидатуры ребят для поездки в Россию на международный конгресс.

8

После этих слов Али действительно остановился как вкопанный. И хотя родители ему велели никогда не брать из рук постороннего человека даже игрушки и сладости, потому что конфетка может вдруг оказаться заминированной, тут он не мог устоять, ведь ему предложили отправиться в страну «Тысячи и одной ночи», в которую уже отправилась его Аля, удачно вышедшая замуж. И то было похлеще конфетки с заминированной начинкой – то была его тайная мечта.

– Нет, нет, вы не беспокойтесь. Все, разумеется, за наш счет. И не смущайтесь, умоляю вас. Потому что в этой поездке мы заинтересованы больше вас. Прошу вас. Нам это так необходимо. Я вас очень прошу…

– Нет, уверяю вас, ничего личного, – продолжал тараторить незнакомец, – вы нам нужны для отчета о проделанной работе. Для статистики, так сказать. Здесь нет никакого подвоха, это я гарантирую.

Человек говорил очень жалостливо, словно извиняясь. Он выглядел совсем беспомощным и затравленным. Хотя вначале показался Али странным и подозрительным. Но, с другой стороны, страна «Тысячи и одной полярной ночи». Хотя, если бы Али сразу узнал, что ему предстоит жить в отеле «Эльбрус» в городе Санкт-Петербург, его решение было бы молниеносным.

9

Потому что есть такие отели, про которые говорят: не будет ничего удивительного. Но это говорят взрослые товарищи из бедных кварталов, там, на его родине. А ты сам себе говоришь, каждый раз перед сном выходя во двор и любуясь на него, на его огни, и на луну, и на звезды: черт с ним, пусть взорвется, но только после того, как ты там побываешь, увидишь хоть одним глазком, что там внутри. Увидишь его внутренние убранства, его позолоченные перила и алмазные фонтаны, его золотых рыбок-танцовщиц и павлинов-лакеев, его горных соловьев-коридорных и фазанов-швейцаров.

И вот теперь Али шел по холлу этого роскошного отеля, все еще не в силах поверить, что он будет жить здесь. Он шел, цепенея, через несколько кругов оцепления, показывая выданный пропуск и минуя различные ювелирные и сувенирные магазинчики, по большому холлу и видел фонтанище, вокруг которого сотни столов с маленькими фонтанчиками, а ля «Дружба народов» на ярмарке достижений сельского хозяйства и кулинарного искусства. За этими столиками, украшенными горящими цветами торшеров, люди ели лобстеров с таким вальяжным видом, что, казалось, фонтан роскоши и изобилия бил им в рот прямо из-под земли. И не надо было долго крутить горячую от солнца рукоять колодца, чтобы добыть обычную полупресную, полупригодную для питья воду.

– Все в порядке? – спросила Анна, видя недоуменное лицо Али.

– Да, – кивнул Али.

– Тогда, с вашего позволения, я расскажу вам немного о программе мероприятия.

И они двинулись по начертанному умелыми руками Анны маршруту, заодно пробегаясь по программе, в которой Али ну ничегошеньки не понимал.

10

Они двигались, пока не уперлись в двери, но не понимания Али, а всего лишь лифта.

– Чиз-чиз, откройся, – поспешил проверить полученные знания Али.

– А здесь надо потереть вот эту кнопочку, чтобы вызвать лифт, – ткнула Анна в горящую немигающим глазком кнопочку на стене. – Видишь, цифры наверху показывают, что лифт сейчас находится на пятом подземном уровне, но сейчас уже направляется к нам.

И тут, словно по мановению ее руки, двери лифта раскрылись и в огромной кабине он увидел черного верзилу в красном пиджаке и красной же фуражке. Ноги верзилы были спрятаны за столиком с супницами, из-под крышек которых вырывался густой пар. Эффект был такой, будто этот огромный, но почему-то не бородатый и безногий мужчина выпорхнул из большой чаши или кувшина. Будто он джинн из супницы, в которой в кроваво-красном бульоне бултыхались большие куски мяса.