тел в общий хоровод. Почему мы раньше не догадались одеваться в цветное? Надо будет непременно составить радугу в следующем году.

Когда музыка затихла и все зааплодировали, я, улыбаясь и благодаря присутствующих, юркнула за штору и снова вышла на балкон. Марк был уже там — стоял со свертком в руках. Не видел окончания танца? Я тихонько вздохнула, и он обернулся.

— Привет, — я улыбнулась, поправляя пряди. — Сейчас начнутся парные танцы. Ты почему ушел?

— Мы не договорили, Габриэль. Предпочту сначала всё выяснить, а потом уже наслаждаться шоколадкой.

— На чем мы остановились? — тихо спросила я.

— На твоем подарке. Ты его сама вязала?

— Да. Ничего получился? Знаю, ты не мерзнешь, но он тонкий и легкий…

— Габриэль, я не о том. Почему ты связала мне свитер?

— Захотела.

— Продолжай. Мне это не совсем понятно.

— Хорошо, — вздохнула я. — Я расскажу всё. Но сначала ты скажи — Атра для тебя превыше всего? — Он кивнул. — И для меня. Я хочу, чтобы она была крепкой и сильной. У Дэра теперь есть Мэй, а скоро будет малыш — продолжатель рода. Тебе тоже нужен сын, Марк. Или дочь.

— Так, — отозвался он, — становится всё интересней.

— Я могла бы… Если ты, конечно, не найдешь другого варианта… Грозовые и Солнечные должны наконец-то объединиться, и брак — лучшее решение. — Выпалила, покраснела, в отчаянии подняла на него глаза — рассмеется?

— Габриэль, ты что, предлагаешь мне жениться на тебе? — поднял брови Марк. Наверное, считал это розыгрышем, и я кусала губы от беззащитного стыда.

— Попробовать…

— Попробовать жениться? Занятно… Как ты себе это представляешь? Да твоя мама ни за что…

— Она согласна. Я предлагаю это на полном серьезе. Знаю, ты всё ещё живешь прежней любовью, но, прошу, выслушай! Моя история скучна, но она правдива, и в этом её сила. Я влюбилась в тебя в четырнадцать, и всё это время продолжала любить… Дни, недели, годы проходили, а чувство не пропадало. Обычные грезы так долго не живут, Марк! Я хотела видеть тебя чаще, хотя и понимала, что мы не сможем быть вместе. И вдруг всё изменилось! Ты здесь как друг, и можешь стать частью семьи. Разве это не лучший вариант для кланов? Стать не просто друзьями, но и родными!

— Ну, Магици!.. — воскликнул он и взъерошил волосы, становясь похожим на южного льва. — Никогда не знаешь, чего от вас ждать!

— Пожалуйста, не смейся. Я правду сказала.

— Глупая девчонка! — отозвался он. — Что ты себе напридумывала? Любовь, мечты… Мой образ развалится на части, едва ты узнаешь меня лучше.

— Я не образ полюбила, Марк, — тихо сказала я. — У нас есть время узнать друг друга. Разве мечтать — это плохо? Я предлагаю нечто настолько отвратительное, что ты не хочешь даже подумать над этим?

— Габриэль, я никудышный помещик, отвратительный сожитель и, уж поверь, стану ужасным мужем.

— Можно подумать, ты пробовал! — возмутилась я.

Он покачал головой.

— Неужели Дэр участвовал в этом безобразии?

— Нет! — едва сдерживая слезы, сказала я. — Это моя идея, мои чувства. И я понимала, что ты именно так отреагируешь, но рискнула всё равно. Любовь делает людей глупыми.

— Именно. Глупыми и безрассудными. Поэтому подумай хорошенько нам тем, что предлагаешь, Габриэль!

И он пошел прочь, а я, расплакавшись, убежала в свою комнату, где взяла меч. И понеслось… Гнев нужно куда-то девать, особенно если ты Магици и способен впускать дар Цахтала. Такие танцы навредят и твоим энергиям, и окружающему пространству, поэтому я отыскала наиболее безопасное место. На это раз пострадали сено, столбы и стены сарая. А потом пришел Марк…

Мы смотрели друг на друга, он — хмуро и сосредоточенно, я — жадно и отчаянно. Я сотни раз прокручивала в памяти наши встречи, наслаждалась каждым мгновением, каждой деталью… Я знала его лицо: эти холодные небесные глаза и хищный нос, брови намного темнее светлых прядей, небрежную щетину… Его сильное тело — длинные руки, широкую грудь и сводящую с ума родинку чуть ниже ключиц… Я не ведала, какой он человек, но чувствовала, что не испугаюсь узнать.

А что он знал про меня? Только то, что я Магици, и ещё имя. Остальное заполнял туман.

Молчание было долгим и трудным. Я хотела услышать его голос, понять, что Марк чувствует, но не выдержала первой.

— Прости, что расстроила тебя, — прошептала я. — Так долго ждала этих минут… Просто поговорить, почувствовать твой взгляд… Я ничего не требую, Марк, не заставляю верить в мои чувства. И не хочу, чтобы ты считал меня дурой. А если я и сдурела, то только от любви, но это позволительно кому угодно — от обычных простолюдинок до цариц. — Я поглядела на него в ожидании, но мужчина молча смотрел мне в лицо. — Знаю, как это выглядит. Я не настаиваю. Лишь подумала, что мы могли бы стать друзьями. Если ты захочешь. А потом, возможно…

— Любовь? — сказал Марк, и я вздрогнула.

— Ты верен своей прежней любви, и это прекрасно. Агна была самой красивой и самой умной, её обожали все. Я не собираюсь занимать её место в твоем сердце. — Я быстро вытерла слезу и отвернулась. Только бы не разреветься! — Видеть тебя. Хоть раз в месяц. Разговаривать как сейчас. Ничего больше.

— Ты захочешь большего, — сказал Марк, и я почувствовала, что он стоит прямо позади меня. — Так всегда бывает, Габриэль.

Я медленно обернулась и уткнулась взглядом в его грудь. Верхние пуговицы рубашки были расстегнуты, и родинка оказалась прямо перед глазами. Господи, как же мне хотелось коснуться её губами! Но это бы точно отвратило его. Марк был таким высоким и широким, что из него бы получилось две или три меня. Я подняла глаза и снова утонула в лазурной глубине неба.

Он был близко — далекий и задумчивый, спокойный, внимательный и самую малость сердитый. Разглядывал меня без грубости, а я, упиваясь мгновениями, рассматривала его. Марк дышал глубоко и медленно, словно спал наяву, и на выдохе теплотой касался моего лба. Его губы. Я не могла не смотреть на них. Прокудливые мечты уже вовсю бродили