Лео улыбнулся, и глаза его засияли, словно блики солнечных лучей, заигравших на прозрачной синей воде.

– Эти двое любят тебя, Тери. Им нравится у тебя работать. Они решили дать тебе отдохнуть. Вот и все.

Она вздохнула. Какой он все-таки замечательный!

– Лео, а сколько человек работает у тебя в фирме?

Лео как-то говорил, что владеет фирмой, создающей программное обеспечение для компьютеров. Он не вдавался в детали, а Тери не захотела расспрашивать – еще, пожалуй, подумает, что она интересуется его заработком! В конце концов, это не ее дело. Но сейчас ей нужно было заговорить о чем-то постороннем, чтобы убить время до того, как они останутся одни.

Он пожал плечами.

– Команда у меня небольшая. Четверо высоколобых программистов и администратор офиса.

– А женщины есть?

– Администратор – женщина. – Он лукаво улыбнулся. – Мейвис уже за пятьдесят, и она хлопочет над нами, словно наседка над цыплятами.

Похоже, он решил, что Тери опасается соперниц. На самом же деле ей было интересно, с какого рода женщинами он предпочитает иметь дело.

– Ты предпочитаешь программистов – мужчин? – поинтересовалась она, зная, что сейчас программированием занимаются и женщины.

Лицо Лео помрачнело.

– С ними проще, – сухо ответил он.

– Почему? – удивилась Тери.

Лео вздохнул.

– Можешь называть меня женоненавистником или еще кем-нибудь в этом роде, но беда в том, что большинство программистов – люди молодые, а большинство молодых женщин обожают выставлять напоказ свои прелести.

От взгляда его повеяло ледяным холодом.

– Флирт, интрижки на рабочем месте, ревность – все это разрушает товарищеский дух. Мне это не нужно.

Тери ощутила облегчение. Значит, предубеждения против женщин как таковых у него нет. Хотя, как видно, не слишком-то он симпатизирует тем, кто «выставляет напоказ свои прелести». Интересно, его бывшая жена была такой?

Они никогда не делились своими историями.

Тери не расспрашивала Лео, полагая, что не вправе лезть в его личную жизнь, а сама ничего не рассказывала, потому что ей до сих пор больно было вспоминать о неудавшемся браке.

А сейчас говорить об этом уж тем более не стоит. Брак – не лучшая тема для разговора, когда впереди признание в беременности.

– Думаю, Мейвис в этом смысле совершенно безопасна, – улыбнулась Тери.

Он улыбнулся в ответ, как видно обрадованный тем, что она не обвиняет его в мужском шовинизме.

– О да! Мейвис замечательная женщина. Надежная, ответственная, аккуратная. Безупречный работник – и при этом знает свое место.

Быть может, уныло подумала Тери, какие-то из этих хвалебных эпитетов он мысленно применяет и ко мне. Безопасная, надежная… И главное – знает свое место.

Но что он скажет, когда узнает о ребенке? Внимание ее привлек звук отодвигаемых стульев. Так и есть, уходят последние посетители. Дилан встал за кассу, чтобы принять у них деньги, а Мел убирает посуду с освободившихся столиков.

– Знаешь, Тери, – послышался голос Лео, теплый и задумчивый, – ты необыкновенная.

Насколько необыкновенная? Готов ли он увидеть в ней мать своего ребенка?

– Э-э… спасибо, – поблагодарила она, чувствуя, что нервы натягиваются, как струны рояля. – Приятно, когда тебя ценят.

– Я очень ценю тебя, Тери, – все тем же задумчивым, проникновенным голосом отозвался Лео.

Жгучая волна желания захлестнула Тери, грозя снести и без того хрупкое самообладание. По счастью, в этот миг, проводив последних клиентов, у столика появился Дилан.

– Дилан, вы с Мелом тоже можете идти, – обратилась к нему Тери. – Все, что осталось, я уберу утром.

– Ладно. Сию минуту уходим. Вот только передник сниму, – улыбнулся повар.

Еще минута – и Тери решит свою проблему.

Всего шестьдесят секунд – и жизнь ее круто переменится.

Что ее ждет? Прощание с Лео? Или начало совместной жизни? Или, как продолжение прежних необязательных отношений, такое же необязательное отцовство? Тери теперь и сама уже не могла понять, что лучше: все три варианта казались одинаково пугающими.

– Тери, – окликнул ее Лео, – ты что-то загрустила.

– Извини. – Она выдавила улыбку. – Ничего страшного.

И верно: ребенка, зреющего в материнском чреве, «страшным» никак не назовешь.

– Просто… ну, мне есть о чем подумать.

– Какие-то проблемы? Я могу помочь?

Какое открытое лицо, как искренне звучит голос! Что, если…

– С днем рожденья тебя! – раздалась известная песенка-поздравление.

Тери подпрыгнула от неожиданности. Дилан и Мел стояли в дверях: у одного в руках торт с одной единственной свечой, у другого – бутылка шампанского и два высоких бокала.

– С днем рожденья тебя! – пели мужчины.

Лео встал и присоединил свой голос к хору. Все трое улыбались, словно Чеширские коты.

– С днем рожде-е-енья, дорогая Тери!..

Тери ощутила, как слезы наворачиваются на глаза, и быстро закрыла лицо руками. Пусть думают, что она смущена. Черт побери, пусть думают, что хотят, лишь бы дали ей несколько секунд, чтобы прийти в себя!

На столе перед ней возникла тарелка с тортом.

– А теперь, Тери, – послышался голос Дилана, – задуй свечу!

– И загадай желание! – поддержал Мел.

Желание…

Господи, пожалуйста, пусть Лео обрадуется нашему ребенку!

Тери сама не понимала, почему это вдруг стало для нее так важно.

Отняв руки от лица, она дунула на свечку. Одну свечу задуть не трудно, вот если бы их было тридцать… Но Тери никому не говорила, сколько лет ей исполнилось, и рассчитывала и дальше хранить это в тайне.

Мужчины вознаградили ее аплодисментами.

– Спасибо, – охрипшим от волнения голосом прошептала она.

– Апельсиновый торт с лимонным кремом, твой любимый! Сам испек, – похвастался Дилан.

– Господи, зачем же ты… – Она тряхнула головой и улыбнулась дрожащими губами. – Спасибо тебе, Дилан!

– На здоровье. Отдыхай и наслаждайся, Тери. День рождения – святой день.

– Точно, – подтвердил Мел. – А мы исчезаем, чтобы вам не надоедать. Спокойной ночи, Тери… Лео…

– Я за вами запру, – предложил Лео.

И мужчины двинулись к дверям, оставив Тери за столом – тупо смотреть на торт, которого она не сможет съесть ни кусочка, и на шампанское, для, которого сейчас совсем не время.

Сделав несколько глубоких вздохов, она, наконец, овладела собой.