– Вдруг ее поймали двуногие живодеры?

От этих слов Пэгги стало нехорошо, и она продолжала раздумывать, что же на самом деле произошло.

Мурчелла, конечно, была большой любительницей гулять по ночам, крутить романы с разными котами и разбивать им сердца, но на самом деле думала о другом. Ей не терпелось исполнить заветную мечту, ради которой она когда-то приехала в столицу: встретить не просто богатого и кота, а звезду, знаменитость. Тогда и о ней больше не будут мяукать гадости за глаза, начнут уважать и восхищаться.

Весь тот гламур, к которому так тяготела Мурчелла, часто выглядел нелепо и смешно. То, что казалось молодой провинциалке модным, на самом деле было подсмотрено в зарубежных рекламных роликах кормов. Их делали двуногие, а они, разумеется, ничего в кошачьей моде не понимали.

Розовый ошейник со стразами, быть может, восхитил бы модную тусовку лет эдак десять назад, но сейчас он вызывал только истеричный смех. Мурчелла успела привыкнуть к столичным порядкам – надо заметить, не без помощи Пэгги, – но изысканный вкус привить себе так и не смогла.

Пэгги от всей души старалась помочь своей молодой подруге. Сама она была уже не так резва, как в былые годы, зато вполне могла поделиться богатейшим опытом гламурной жизни. Ее двуногий был депутатом чего-то там очень весомого. Это автоматически означало, что в его огромной квартире все, начиная от блондинки-жены и заканчивая кошечкой, были упакованы по полной программе. Впрочем, Пэгги была очень умна и старалась не сильно распространяться о своих прямоходящих.

Почти сразу после отъезда Амура Пэгги, чтобы развеять тоску, решила выйти в свет. Делала она это очень редко, но иногда просто не могла не посетить настоящей гламурной кошачьей тусовки.

Для этого ей требовалось лишь исполнить нехитрый трюк. Пэгги ложилась на спину посреди огромной гостиной и поджимала лапки. Она мяукала долго и жалобно.

Все до единого двуногие считают, что отлично разбираются в кошках. Они, видимо, полагают, что без них те просто не выживут. Забавно, как эти наивные существа умудряются в любом капризе углядеть мольбу о помощи. Хозяйка смотрела в лукавые глаза Пэгги, валяющей дурака на полу, и, наверное, думала, что та умирает.

Этот номер неизменно срабатывал. Хозяйка начинала нервничать. В таких случаях она везла хитрую Пэгги в элитный груминг-салон для кошек с броским названием «Леопардо».

Пэгги чувствовала себя там настоящей королевой. Вокруг нее сновали двуногие. Они целый день делали кошке массаж, мыли ее в теплой ванночке, стригли коготки и не забывали потом надеть на них стильные новые колпачки. После целого комплекса спа-процедур кошка отдыхала в компании таких же, как и она, светских львов и львиц в миниатюре.

Именно в этом клубе Пэгги и познакомилась с молодым котом-визажистом по имени Гуччи. Этот поджарый красавец умел следить за собой и молниеносно покорял сердца всех кошек, окружающих его.

Пэгги имела преимущество перед своими соперницами. На ее стороне был колоссальный опыт обольщения котов всех мастей и возрастов. Но немолодая кошка и понятия не имела о том, что галантный пройдоха Гуччи хотел лишь одного – поскорее затащить опытную красавицу Пэгги в свою коробку. И все.

Наутро после тусовки на «Крыше мира» и ночи, в самом деле классной, он вышвырнул ее за дверь. Именно поэтому о нем лучше было не вспоминать. Но Пэгги прекрасно видела, какими глазами смотрела Мурчелла на этого Гуччи. Неужели она в самом деле, перебрав валерьянки, прыгнула с огромной высоты, чтобы оказаться у Гуччи в салоне? Нет, это бред!

Кошка недовольно фыркнула. Плохой вечер. Кроме пропажи подруги, ее терзала еще одна мысль. Ее двуногий в последнее время стал приходить домой каким-то озабоченным и угрюмым. Даже игра в фантик на веревочке, которую он прежде очень любил, больше его не радовала.

Двуногий взял моду часто запираться в одиночестве и не пускал к себе никого, даже саму Пэгги. Выходил он оттуда часто только под утро, угрюмый и раздраженный, ругался со своей самкой, та – с ним.

Это страшно злило кошку. Ее ужасно бесил гвалт, который двуногие устраивали в уютной кошачьей квартире. Но она уже хорошо знала жизнь и отнеслась к этому философски. У каждого свои двуногие. К их чудачествам надо относиться без особого надрыва. Побесятся и успокоятся. Они же люди, что с них взять!

Но потом оба ее сожителя как с цепи сорвались. Они просто перестали обращать внимание на Пэгги.

Сперва кошка радовалась: меньше будут тискать, крутить за передние лапки как на карусели, целовать так, что после ей приходилось долго отмываться от человеческого запаха. Но потом двуногие стали забывать подливать в ее миску свежей водички и класть корм, убирать содержимое лотка.

Кошке приходилось подходить и громко требовать внимания, но она не очень-то получала его. Поганое настроение людей, конечно же, передалось кошке. Она стала чувствовать себя намного хуже. А тут еще и подруга пропала.

Мурчелла жила на третьем этаже стандартного дома, в большой однокомнатной квартире. Ее двуногий, младший менеджер по продаже холодильников, был совершенно одинок. Он мог поговорить только с Мурчеллой и своим отражением в зеркале. В дом никогда не приходили гости, а сам он часто задерживался на работе допоздна.

Менеджер часто оставлял окно приоткрытым, чтобы Мурчелла могла выйти погулять. В благодарность заботливая кошка, покидая квартиру, всегда прикрывала лапой окошко, чтобы туда не пролезли воры, и только потом спускалась по березе.

Таким же способом забрались на третий этаж и взволнованные подруги. Пэгги тихонько отворила форточку и бесшумно спрыгнула на пол. Осторожно, чтобы не разбудить двуногого менеджера, она начала красться к коридору, где обычно спала в коробке Мурчелла.

«Развел бардак в уютной кошачьей квартирке! – подумала Пэгги. – Как можно терпеть такого неряху? Давно надо было ему обои разодрать, чтобы о ремонте подумал».

В ту же секунду раздался грохот. Проходя мимо кровати, на которой храпел человек, Кошарель случайно задела пустую пивную банку. Кошки прыгнули в разные стороны, гулко топоча лапками. На пол полетели еще несколько пивных банок и большая пустая кастрюля. От такого шума должны были бы проснуться даже мыши в подвале.

Двуногий внезапно затих, дважды сладко причмокнул, перевернулся и вновь заливисто захрапел.

– Мышь-перемышь! – гневно прошептала Пэгги, спрыгивая со стола, на который вскочила с перепугу. – Теряешь хватку, подруга! Совсем старая стала, да?

Кошарель демонстративно задрала рыжую голову и сделала вид, что обиделась. На самом деле ей было очень досадно за такую нелепую промашку. Все-таки Пэгги была на три года постарше, а уронила банку именно она.

Наконец опасный путь был пройден. Пэгги подкралась к домику и тихонько позвала подругу. Ей никто не ответил. Тогда Кошарель просунула голову в коробку. Внутри были разбросаны подушки, коврики, игрушки, но хозяйки там не было.

– Что я говорила? – округлив зеленые глаза, которые в темноте горели будто два огромных изумруда, прошептала Кошарель. – Похитили!