– На самом деле пусть тебе это не льстит – данное чтение произвело на меня самое удручающее впечатление. Я тут как-то вела курсы письма для детишек-четвероклашек, так вот они, на мой взгляд, формулируют свои мысли куда лучше.

Похоже, ехидное замечание Ханны достигло цели. Нервное подергивание уголка рта Йорна свидетельствовало о том, что выпад в адрес творческих способностей был худшим из зол даже для такого человека, как он, уже продавшего несколько миллионов книг, а теперь еще и права на экранизацию своего очередного шедевра в одной из англоязычных стран.

– Невозможно же всем писать тонкие психологические романы, рассчитанные лишь на интеллектуальную элиту.

Ханна была готова к подобному аргументу. Ей уже и раньше приходилось слышать это.

– Строго говоря, возможно. Однако вопрос не должен ставиться «либо-либо». Одно другого не исключает, и все это сейчас вовсе не из-за того, что я ненавижу детективы. Я ненавижу плохие детективы, которые преподносятся людям как хорошие, – например, такие, как твои.

От добродушия Йорна не осталось и следа. Теперь он только защищался.

– Ты, разумеется, можешь называть мои детективы плохими, однако думаю, что многие с тобой не согласятся. К примеру, многомиллионная армия моих читателей.

Раздались аплодисменты. Ханна сделала вид, что их не замечает – ведь по большому счету все собравшиеся здесь были фанатами Йорна. С данной ситуацией ее примиряло понимание того, что, как в национальных, так и в международных литературных кругах, она слывет королевой высокой культуры. Даже притом, что, быть может, круги эти не слишком широкие.

– Вкус большинства редко является показателем качества.

Внезапно Ханна подумала, что, вероятно, немного переборщила. В ее намерения не входило оскорблять Йорна лично. На самом-то деле проблема заключена вовсе не в нем самом, а в том, каких взглядов он придерживается. Ну, разумеется, и в том, что ему хватает наглости поучать других, как им следует писать. Так что нет! Все-таки он это заслужил. Именно он!

Появилась даже одна телевизионная камера – кто же знал, что писатели разыграют целую драму на фоне своих книг?! Ханна ее сразу же заметила. Действительно, какого черта она завелась? Но ни свернуть, ни остановиться она уже не могла. Так для автомобиля, попавшего на обледенелый участок дороги, единственным способом избежать катастрофы является продолжать свой путь, не меняя ни скорости, ни направления, надеясь при этом на благоприятный исход. Йорн, как видно, придерживался той же стратегии.

– Мне представляется довольно самонадеянным с твоей стороны стоять здесь и утверждать, что ты обладаешь лучшим вкусом, чем все те, кто читает мои книги.

Ну уж нет! Нельзя позволять ему сводить их спор к вопросу о вкусах.

Ханна потянулась к высоченной стопке книг Йорна и взяла в руки верхний экземпляр.

– Вот посредственная вещица объемом в несколько сотен страниц. Дурной вкус – это еще не так страшно. Но если ты создаешь заведомо посредственную книгу и не желаешь прилагать ни малейших усилий, чтобы пытаться писать лучше или хотя бы по-другому, то это, на мой взгляд, является самой настоящей угрозой для нашего общества. Да, подлинная угроза – это все те, кто не хочет напрягаться, а просто-напросто заглядывает в шкаф и берет с полки готовые клише. И зарабатывает на этом огромные деньжищи. Да любой идиот в состоянии написать за месяц такой детектив!

Йорн выдержал паузу. Все посетители книжного форума, затаив дыхание, смотрели на него.

– О’кей. Но раз это может любой идиот, значит, и ты тоже сможешь?

Ханна замерла. Она поняла, куда он клонит. Такого поворота она не ожидала.

– Разумеется, сможет!

Ханна обернулась, высоченная, как башня, фигура Бастиана возникла у нее за спиной. Он что же, выходит, был здесь все это время? И что за манера – влезать с подобного рода заявлениями в чужую беседу?

– Что ж, мне кажется, это прекрасный вызов! Написать детектив за месяц! Думаю, все мы с нетерпением будем ждать эту книгу.

Йорн улыбнулся – все-таки ему удалось перевести беседу в нужное для себя русло. Что ж, нахальство – второе счастье.

Одобрительные кивки, аплодисменты, вспышки камер, разговоры. Что это было – хитрый медийный трюк или же настоящий конфликт, – никто так до конца и не понял. Развлечение, начинавшееся здесь и сейчас, вышло на новый, пожалуй, даже эпохальный уровень.

Взгляды всех присутствующих были прикованы к Ханне, сама же она переводила глаза с Йорна на Бастиана. Стоя между этими двумя мужчинами, она почувствовала, что утрачивает контроль над ситуацией. Вернуть его можно было только одним способом.

– Через месяц я напишу детектив, который будет лучше всех когда бы то ни было выпущенных тобою.

Заявление Ханны стало сюрпризом для многих, в том числе для нее самой. Круто развернувшись, она твердым шагом пошла прочь от Йорна, от всей этой публики, журналистов. Некоторые последовали за ней, молниеносно среагировавший Бастиан оказался в числе первых. В атмосфере витало данное Ханной обещание.

4

Ханна едва успела поднести зажигалку к сигарете, как в подсобке за стендом появился Бастиан. Судя по тишине у него за спиной, ему удалось стряхнуть с хвоста преследователей.

– Это самый блестящий из всех маркетинговых ходов, которые мне доводилось видеть! Сотни тысяч экземпляров этой книги уже, считай, проданы, задолго до ее фактического появления!

Ханна взглянула на него.

– Дерьмо!

После первой же затяжки Ханна затушила сигарету.

Бастиан тяжко вздохнул – он прекрасно ее знал.

– Ты и не собираешься писать эту книгу?

– Я просто-напросто не могу. Это же детектив, а я пишу интеллектуальную прозу. Я не могу придумать даже простенькую любовную историю.

– А если все же сможешь?

– И что? Тогда это будет самый плохой в мире детектив.

– Почему сразу плохой? Плохо ты писать не умеешь.

– Ты ко мне подлизываешься в надежде на прибыль.

Бастиан положил руку ей на плечо.

– Ты напишешь хороший, совсем другой детектив. За месяц. Он будет хорошо продаваться. Ты уже донесла свою точку зрения и до Йорна, и до всего литературного мира – ты положила начало дебатам. Потом ты вернешься к своим романам, которые вдруг, в одночасье, вызовут в народе широкий интерес. Отныне все, что бы ты ни написала, будут читать и обсуждать. Люди начнут читать твои прежние книги, «Я прихожу в тишине» будет переиздана. Ты обязательно оставишь свой след в истории датской литературы.

Ханна смотрела прямо перед собой невидящим взглядом: постепенно она начинала видеть себя в новом свете.

– Может, я и сумею написать хороший детектив, но уж никак не за месяц. Ведь в этом-то как