- Да? – пытаюсь придать своему тону невозмутимости, но получается неправдоподобно.

Муж подходит и окидывает меня настороженным взглядом. Неужели узнал о том, что я была на минус седьмом? Да нет, он никак бы не смог!

- Любимая, возьми отпуск, - неожиданно нежно протягивает Макс. – Отдохни недельку-две…

- Я не устала, - перебиваю его. – Что-то случилось? – с подозрением всматриваюсь в его глаза и в последний момент останавливаю себя, чтобы не нырнуть в мысли.

- Нет, но…

- Я подумаю, Макс, - вру ему, потому что не собираюсь ни в какой отпуск, особенно если учесть, что по-настоящему я здесь и не работаю. – Хотя, знаешь, сегодня я не против уехать домой чуть раньше. Подбросишь?

Аверин колеблется, но я невинно хлопаю ресницами и закусываю губу. А у самой пожар гнева пылает в солнечном сплетении. Клянусь, если муж сейчас не согласится, я внушу ему это, наплевав на камеры! Мне необходимо остаться с ним наедине!

Макс тяжело вздыхает, криво усмехается и, наконец, кивает.

- Подождешь пару минут в машине? – говорит, будто разрешения просит. – Я предупрежу коллег, что отлучусь ненадолго.

Забираю у мужа ключи и, резко развернувшись, устремляюсь к выходу. Прячу слегка мерцающие глаза под темными стеклами очков.

Ты сделал правильный выбор, Макс. Твое счастье, что ты согласился…

Некоторое время мы едем в полной тишине. Макс молчит, а я нервно ерзаю в кресле. Но стоит нам преодолеть пару кварталов, как я лицемерно-жалобно прошу мужа остановиться на обочине.

Он реагирует мгновенно, словно под внушением, и я даже теряюсь от такой отзывчивости. Но понимаю, что все в порядке, когда Макс недовольно смотрит на меня и хрипит:

- У меня нет времени на твои женские штучки! Говори, что нужно, и поехали!

Его грубость лишь придает мне сил, подстегивает. Обхватываю мерзкие мужские щеки ладонями и заглядываю в его лживые глаза.

- Мне нужно, чтобы ты честно отвечал на мои вопросы сейчас, - говорю громко и четко, выделяя каждое слово.

Признаться, раньше я не делала подобного: не руководила человеком в реальном времени. На это нужно гораздо больше непрерывной энергии, чем на отдельные «команды». Не уверена, что смогу держать зрительную связь на протяжении всего разговора. Но таким методом я быстрее получу нужную информацию, чем если буду переворачивать слишком старый хлам в мозгах Аверина.

Макс колеблется, словно пытается бороться со мной. Но силы неравные. Когда вижу, что он сдался, начинаю «допрос».

- Светлана Игнатова, - произношу так, словно запрос системе делаю.

Аверин отвечает схематично и выдает информацию, которую я и так прочитала в личном деле. Прерываю его, не отводя взгляда.

- Кто был донором? – резко бросаю, усиливая при этом внушение.

- Я… - набатом бьет в мою голову, и на мгновение я теряю связь с Максимом.

С трудом беру себя в руки и вновь ныряю в его глаза. Ощущаю капли крови под носом. Все-таки сложно непрерывно удерживать сознание человека.

- Зачем? – сипло шепчу, но повторяю громче. – Зачем?

- Ради науки, - рапортует Макс и добавляет чуть слышно. – И ради нас. Ты же не могла родить ребенка. А так, попытка не пытка… Я забрал бы его себе в случае удачи…

Произносит чудовищные фразы так невозмутимо, что хочется свернуть ему шею. Точнее, заставить его самого это сделать. Но я сильнее своей ярости!

- Ты чертов псих! – не сдержавшись, ору ему в лицо.

- Я чертов псих, - соглашается поспешно и глупо улыбается.

- Забудь, - выдыхаю я.

Пару секунд моргаю и смахиваю ручейки крови из-под носа. Я на грани обморока, но опять возвращаюсь к Максу.

- Что случилось со Светланой Игнатовой после аборта?

- Мы ввели пациенке дополнительную дозу Tit-A 20, и симбиоз нарушился. Видимо, слишком много бактерий поступило в организм, - и плечами пожал. – Процесс заражения стал необратимым…

- Каких бактерий? Что такое Tit-A 20? – продолжаю я, чувствуя разрывающую виски боль.

- Субстанция была открыта во время запуска ровера на Титан. Планетоход взял пробы грунта, которые впоследствии были доставлен на Землю. В них обнаружили «живую» субстанцию: совокупность бактерий в питательной среде. Случайно заметив уникальные регенеративные свойства, передали образцы в «Генезис», и мы начали эксперименты. Оказалось, что бактерии вступают в симбиоз с человеком, но все зависит от конкретного организма и концентрации введенной субстанции. Если симбиоз успешен, то подопытный получает способность к регенерации и остается в здравом уме. В противном случае бактерии или пожирают его изнутри, или порабощают мозг, вгоняя в безумие, - голосом робота произносит Макс и умолкает резко.

А я пытаюсь осмыслить полученную информацию. Судя по тому, что сказал Аверин, у меня с этими долбаными бактериями симбиоз удался. Вот только Максим не знает, что к регенерации бонусом идут кое-какие дополнительные способности. И пусть это остается тайной…

Если бактерии съедают слабый организм, то мы получаем Пустых. Но в случае, если им удается проникнуть в мозг, то появляются одержимые по типу Пули или Марата.

Все вроде бы понятно, но...

- Как бактерии влияют на плод? – решаюсь задать последний вопрос, от ответа на который зависит мое будущее.

*

- Симбиоз не удается, ни при каких обстоятельствах. Никак. Ни один эксперимент не увенчался успехом, - чеканит Макс, а я закрываю глаза.

Забываю, как дышать, потому что в груди образуется вакуум.

Нет, нет! За что? Почему я?

Слезы стекают по моим щекам, смешиваются с размазанной кровью.

С трудом разлепляю глаза, быстро внушаю Максу забыть о нашем разговоре. И пока он балансирует на грани между астралом и реальностью, вытираю салфетками лицо.

Муж заводит автомобиль и трогается с места, словно на автопилоте. Едет в сторону дома.

А я едва сдерживаю рыдания и размышляю, что мне делать дальше.

Внезапно принимаю единственно правильное, на мой взгляд, решение. Решение, которое разобьет мое сердце, но избавит мир от чего-то по-настоящему опасного. И даю короткий приказ мужу, пользуясь тем, что внушение рассеялось не до конца.

- Макс, отвези меня в клинику!

***

Несколько часов спустя

Сижу на холодном кафеле в ванной, давясь слезами. Дрожащими руками нервно сминаю упаковку таблеток для прерывания беременности. Раздобыть их не составило особого труда. Пару внушений – и врач с глуповатой улыбкой вручил мне этот «препарат смерти». Правда, говорил что-то о необходимости быть под наблюдением и пугал возможными побочными эффектами…