Всё. Именно отсюда начинается «обратная дорога» будущего миллиардера в США, как и полагается по семейной традиции, через Канаду. Но Commodore VIC-20 был не просто «видом на жительство в США» – это был «вид на жительство» в Кремниевой долине. И к 1989 году Маск уже твёрдо знал это. Ещё до появления термина «виртуальная экономика» южноафриканский подросток уже работал и зарабатывал в ней. О первых пятистах долларах, заработанных на продаже программы с простенькой «стрелялкой», пишут все биографии Маска. О первых сотнях миллионов долларов, заработанных уже в Кремниевой долине во время так называемого бума доткомов на Zip2 и X.com, мы уже рассказали.

Однако именно эти истории о «компьютерном миллионере» сильно усредняют подлинную биографию Илона Маска и делают его «вторым Стивом Джобсом» (которого так ждала и жаждала Кремниевая долина, и хитроумный Маск, конечно, отчасти сам подыгрывал этим ожиданиям). Гораздо менее понятен и практически не объяснён до сих пор крутой поворот от «виртуальной экономики» (где крутились и продолжают крутиться огромные мировые деньги) к реальности, к идеям и изобретениям, способным перевернуть реальный, а не виртуальный мир.

«Я думаю, что люди сегодня как-то уж слишком увлеклись всяким там интернетом, финансами и правом, – скажет гораздо позже уже состоявшийся Илон Маск. – Это одна из причин, почему у нас мало инноваций».

Биограф Маска Эшли Вэнс утверждает, что понимание этого «носилось в воздухе». Но она говорит всё-таки о 2005 годе. SpaceX Маск создаст в 2002-м. Почему он совершит этот крутой поворот? Мы думаем, что дело не столько в гениальном предпринимательском чутье Илона Маска, сколько в том, когда рос этот мальчик.

Под знаком Марса

Ведь дом одного из самых именитых семейств Претории – это не хижина дяди Тома, да и Южная Африка того времени – это не дикая саванна с гиенами и леопардами, а одна из самых развитых экономик мира (благодаря западным технологиям и самой дешёвой, практически рабской рабочей силе). Да и столицы ЮАР, где в гипермаркете можно запросто купить один из самых первых в мире персональных компьютеров, – отнюдь не захолустье. Внешние новости туда доставлялись с той же скоростью, что в Париж, Токио или Москву, и в том же объёме. Для белого населения столиц они были гораздо интереснее того, что происходило в бантустанах.

Мировая же повестка семидесятых годов XX столетия была такова: американцы, казалось бы, безнадёжно отставшие в «космической гонке», стремительно настигают русских.

Здесь, как и не раз потом в нашей истории, много неслучайного. Илон Рив Маск появляется на свет 28 июня 1971 года, то есть в то самое время, когда на поверхности Луны работает первый в истории человечества планетоход. Впервые такой аппарат построили на Земле! И вот он пересёк космическое пространство и совершил посадку на поверхности другой планеты – русский «Луноход-1». Он будет работать, передавая в ЦУП изображение лунной поверхности, результаты анализа лунного грунта и химического, радиологического и рентгеновского излучения, ещё целых три месяца.

Дальше – хуже. 28 мая того же 1971 года Советский Союз запустил новую автоматическую межпланетную станцию к Марсу. К тому моменту, когда на Земле появился маленький Маск, в космическом пространстве уже вовсю неслась к далёкой Красной планете рукотворная автоматическая станция, чтобы через пять месяцев совершить первую в истории человечества мягкую посадку на её поверхность. Русский марсоход попадёт в пыльную бурю и проработает всего несколько десятков секунд, после чего связь с ним прервётся (американцы смогут высадить свой марсоход вообще только 25 лет спустя). Но это и не важно.

Важно другое. Если древние люди искренне верили, что небесные тела естественного происхождения оказывают решающее влияние на судьбы людей, то почему бы людям космической эры, открытой Сергеем Королёвым и Юрием Гагариным, не верить в то, что и искусственные, рукотворные небесные тела, несущиеся в небесном пространстве, также могут влиять на последующую жизнь людей? Не всех – но в случае с Илоном Маском можно совершенно точно сказать, что он родился под знаком советской автоматической межпланетной станции «Марс-3».

А иначе чем ещё можно объяснить его необъяснимую страсть к Красной планете и мечту о полёте на Марс?

Задолго до того, как маленький Маск родился и начал свой путь, положение для Америки, которая позиционировала себя в качестве технологической и финансовой сверхдержавы мира, стало просто нестерпимым.

Всё началось в далёком 1957 году, когда во многие языки мира войдёт простое и привычное русское слово «спутник». США смогут вывести на орбиту свой только спустя год. А в 1959 году впервые в истории человечества автоматическая межпланетная станция, сконструированная русскими инженерами и конструкторами, достигнет Луны. Выпущенный примерно в то же время американский «Пионер-4» промажет на 60 000 км.

Спустя три года президент Кеннеди в своей знаменитой Хьюстонской речи впервые поведает миру об американской лунной программе: «Сегодня наш долг – вырваться вперёд в освоении Вселенной. Мы принимаем этот вызов, мы участвуем в этой гонке – и выйдем из неё победителями. Все взгляды сейчас устремлены в космос, к Луне, к окружающим нас планетам. И мы хотим, чтобы там реял флаг Соединённых Штатов, символ свободы и мира, а не знамя наших врагов. В космосе нет места для оружия массового поражения! Вселенная должна стать источником новых знаний, двигателем прогресса.

Но для этого нам надо быть первыми, и мы справимся с этой задачей. Мы покорим космос, раскроем тайны Вселенной, поставим их на службу всему человечеству – ведь мы лидеры в сфере науки и промышленности, гаранты мира и безопасности».

Спустя год Кеннеди убьют. Он не доживёт до осуществления лунной программы США и тем более до посадки американской станции на Венеру, о чём тоже говорится в его речи. Американская станция достигнет Венеры спустя 15 лет после его убийства. И на 12 лет позже русской станции.

О чём это говорит? О том, что «космическая гонка» между двумя сверхдержавами к шестидесятым годам XX века стала всего лишь частью той страшной реальности, которую сегодня привычно именуют термином «холодная война».

И начало ей положила знаменитая Фултонская речь, произнесённая всего через полгода после окончания Второй мировой войны, через шесть месяцев после первого и единственного в истории человечества применения ядерного оружия. Речь, произнесённая приятелем семьи Кеннеди, премьер-министром Великобритании У. Черчиллем: «Безопасность мира требует нового единства в Европе, от которого ни одну сторону не следует отталкивать навсегда. От ссор этих сильных коренных рас в Европе происходили мировые войны, свидетелями которых мы являлись или которые вспыхивали в прежние времена… По другую сторону „железного занавеса“, который опустился поперёк Европы, другие причины для беспокойства. В Италии деятельность коммунистической партии серьёзно скована необходимостью поддерживать претензии обученного коммунистами маршала Тито на бывшую итальянскую территорию в центре Адриатики. Тем не менее ситуация в Италии остаётся неопределённой. Опять-таки невозможно представить восстановленную Европу без сильной Франции. Всю свою жизнь я выступал за существование сильной Франции и никогда, даже в самые мрачные времена, не терял веры в её будущее. И сейчас я не теряю этой веры. Однако во многих странах по всему миру, вдалеке от границ России, созданы коммунистические пятые колонны, которые действуют в полном единстве и абсолютном подчинении директивам, которые они получают из коммунистического центра…