— Не так давно один молодой человек из другой общины, сын начальника тюрьмы, как мне потом рассказали, поцеловал меня против моей воли. Эту выходку заметили двое старейшин. Как я и боялась, об этом тут же было сообщено моему попечителю, и вчера вечером мой дядя сообщил мне, что меня исключат из квакерского общества, хотя тетя посчитала такое наказание слишком суровым.

Присцилла придвинулась к Гранту, и он услышал ее тихий голос:

— Исключат… Как и нас могут исключить.

Кожа на носу мисс Лайтфут сморщилась, когда она попыталась понять смысл замечания Присциллы, но продолжила рассказ:

— Жена моего попечителя — сестра моей матери, я очень ее люблю. Она ужасно огорчилась и упросила комитет согласиться разрешить мне выйти замуж за того молодого человека, если я представлю его до того, как буду исключена. Это дало бы мне возможность сохранить честь.

— Почему же вы этого не сделали? — спросил Грант.

Она обратила на него изумрудные глаза.

— Но я не знала его имени! А из-за того, что мне нельзя было отлучаться из дому, я не могла его найти. — Она потерла пальцами виски и начала ходить по комнате. — Я знала, что свадьбы не будет. Ведь это было невозможно! Но я не могла сказать тете об этом. Она так боялась за меня!

Грант вздохнул.

— И когда я, как и ожидалось, вошел в ваш дом, все решили, что я — тот молодой квакер, за которого вы должны были выйти замуж…

Мисс Лайтфут кивнула.

— Я больше ничего не смогла придумать. Просто согласилась с неизбежным.

— Просто согласились с неизбежным?! — Грант уронил свидетельство на стол.

— Но вас же никто не заставлял! Я не знаю, почему, но, наверное, из-за того, второго мужчины, который прервал собрание, вы тоже с этим согласились.

Локлен и Присцилла одновременно повернулись к Гранту, ожидая объяснений.

— Это один из игроков, которых я обыграл: у него был пистолет и мясной крюк.

Взгляды снова устремились на мисс Лайтфут.

— Я все ждала, что вы уйдете. Я бы что-нибудь придумала и нашла, что сказать своим опекунам. Но вы остались. И сделали все, что нужно было сделать. Даже подписали свидетельство. Настоящим именем!

— Потому как вы сказали, что, когда я подпишу, все закончится!

— Я просила написать любое имя!

— Можно было бы выражаться яснее! Вообще-то я подписывал не что-то, а свидетельство о собственном браке!

— Что ж, мой дорогой муж, теперь мы женаты. И вина за это лежит на нас обоих.

На минуту в комнате воцарилась тишина. Никто не осмеливался заговорить.

Потом в обитель молчания вошел Поплин.

— Освежить чай, леди Присцилла?

Глаза Присциллы лукаво сверкнули, как будто ей в голову пришла забавная идея.

— Не сейчас, Поплин. Будьте добры, отнесите чемодан леди Грант в бывшую спальню Айви.

Грант оторопел.

Присцилла схватила молодую женщину за руку и заставила встать.

— Пойдем со мной, Фелисити. Я могу тебя так называть? В конце концов, мы ведь теперь родственницы. — Она радостно улыбнулась Гранту. — Чудесно! Мне так не хватало общества сестры, после того как Сьюзен вышла замуж! Фелисити, ты не представляешь, каково жить в доме, где полно мужчин! Но теперь все изменится, потому что у меня появилась новая сестренка, а у моего брата — жена.

Грант обессиленно обмяк.

Позже, тем же вечером

Головная боль изводила Гранта весь день и не утихла даже под вечер. Но не прекращающаяся пульсация в висках была вызвана не вчерашним бренди.

Во всем была виновата свалившаяся на его голову жена.

А точнее, тот факт, что у него появилась жена, когда он был помолвлен с другой женщиной из богатой и могущественной семьи. С женщиной, чей отец прекрасно знал его отца, был членом парламента и который, не задумываясь, сотрет Гранта в порошок на суде за нарушение помолвки и за то, что он запятнал честь и доброе, хотя и изрядно запылившееся имя его незамужней дочери.

Да что там говорить! Когда герцог Синклер услышит новости о своем втором сыне, который так напился, что случайно женился на квакерше, надежда на восстановление наследственных прав может навсегда почить в бозе.

Единственный выход из этого положения — аннулировать этот липовый брак, прежде чем о нем прознают в обществе.

Но Грант понятия не имел, как аннулируются браки. Придется обращаться к адвокату. Хорошему, который знает все лазейки в законах, и надежному, которому можно поручить чрезвычайно неприятное и в высшей степени деликатное дело.

Что ж, план боевых действий вырисовался вполне приемлемый, однако, при своей склонности к азартным играм, Грант не знал ни одного хорошего адвоката, а даже если бы и знал, его нынешние стесненные финансовые обстоятельства не позволили бы ему надеяться на помощь специалиста такого уровня.

Лорд долго ломал голову, а потом еще несколько часов советовался с братьями, как тайно, без огласки, разорвать этот союз, но и сейчас, под вечер, оставался в растерянности. Он сидел, понурив голову, у окна гостиной и время от времени с тоской посматривал на стоявший рядом пустой графин, думая о том, что сбежал из игорного клуба, не имея денег даже на то, чтобы пополнить запасы виски или хотя бы купить нечто такое, что можно пить.

Когда большие напольные часы в коридоре пробили девять, появившийся в дверях гостиной Поплин объявил, что ужин подан.

Грант заставил себя подняться и поплелся в столовую. Когда он взялся за дверную ручку, раздавшийся с другой стороны женский смех заставил его отпрянуть и, подобно жалкому трусу, вжаться в стену коридора.

Неожиданно на его плечо легла тяжелая рука. Повернув голову, он увидел Киллиана.

— Грант, избегать жены нелогично, — спокойным, тихим голосом произнес тот. — Я бы даже сказал, что не видеться с ней — это самое неразумное из того, что ты можешь сейчас сделать.

Грант перекатился плечом по стене и оказался лицом к брату. Он знал, что выглядит жалко, но ничего не мог с собой поделать.

— Вот подумай: если ты собираешься как-то разорвать этот брак, тебе потребуется ее согласие. Поэтому лучшее, что ты сейчас можешь сделать, — это войти к ней в доверие. Заставь ее думать, что ей этот брак не нужен не меньше, чем тебе. Сделай ее своим союзником, партнером, и только тогда вы сможете расстаться, прежде чем папа или кто-либо из общества что-нибудь узнает.

Грант уронил голову.

— Ты прав, Киллиан. Просто ее голос напомнил мне, в какой луже я оказался.

— Об этом браке не знает никто, кроме кучки квакеров в Лутоне. Присцилла узнала это от самой Фелисити. Так что не такая уж большая эта лужа.

— Фелисити. Гм-м…