— Вы хотите сказать, в ту, что по всей стране?

Джексон кивнул, не отрывая взгляда от ее лица.

— Да, — медленно подтвердил он, — я имел в виду именно ее.

— Изредка. Но шансы такие маленькие, что я скорее прогуляюсь по Луне, чем выиграю в нее.

— Вы совершенно правы. Если быть точным, в этом месяце вероятность выигрыша составляет примерно один к тридцати миллионам.

— Это я и хотела сказать. Да я лучше куплю на доллар моментальную карточку. По крайней мере, тут есть шанс быстро получить двадцатку. Я всегда говорила, что нет смысла просто так выбрасывать деньги, особенно если и денег-то особых нет.

Облизнув губы, Джексон облокотился на стол и пристально посмотрел на Лу-Энн.

— Что бы вы сказали, если бы я пообещал вам многократно повысить шансы выигрыша в Национальную лотерею?

Он не отрывал взгляда от ее лица.

— Прошу прощения?

Джексон ничего не сказал.

Лу-Энн обвела взглядом кабинет, словно ожидая увидеть где-нибудь камеру видеонаблюдения.

— Какое это имеет отношение к работе? Господин хороший, я пришла сюда не для того, чтобы играть в игры!

— Точнее, — продолжал Джексон, не обращая внимания на ее вопрос, — что, если я повышу ваши шансы до одного к одному? Вы согласитесь?

— Это что, шутка такая? — взорвалась Лу-Энн. — Можно подумать, за этим стоит Дуэйн! Лучше скажите, что здесь происходит, черт побери, пока я не завелась!

— Это не шутка, Лу-Энн.

Она вскочила на ноги.

— Черт возьми, вы точно задумали что-то нечистое, и я не желаю в этом участвовать! Сотня в день или до свидания, — произнесла она с отвращением, смешанным с глубоким разочарованием по поводу того, что надежды на заработанную тысячу быстро исчезали.

Подхватив переноску с Лизой, Лу-Энн собралась уходить.

От тихого голоса Джексона у нее по спине пробежала дрожь.

— Я гарантирую вам, что вы выиграете в лотерею. Я гарантирую вам, что вы выиграете минимум пятьдесят миллионов долларов.

Лу-Энн застыла на месте. Несмотря на то, что мозг говорил ей бежать отсюда как можно быстрее, она помимо воли медленно развернулась.

Джексон не шелохнулся. Он по-прежнему сидел за столом, сплетя руки перед собой.

— И больше никаких Дуэйнов, никаких выматывающих ночных смен в придорожном кафе, никаких забот о еде и чистой одежде для дочери. Ты сможешь получить все, что только пожелаешь. Сможешь отправиться туда, куда только захочешь. Сможешь стать кем угодно. — Его голос оставался негромким и спокойным.

— Не угодно ли объяснить, как вы это сделаете?

Он действительно говорил про пятьдесят миллионов долларов? Боже всемогущий!

Лу-Энн оперлась рукой о дверь, чтобы удержаться на ногах.

— Я жду ответа на свой вопрос.

— На какой вопрос?

Джексон развел руками.

— Ты хочешь разбогатеть?

— Вы что, спятили? Силы мне не занимать, так что если вы подумаете какие-нибудь глупости, я так наподдам вам под задницу, что вы вылетите на улицу, по пути растеряв половину тех мозгов, с которыми начинали день!

— Я так понимаю, вы мне отказываете?

Смахнув волосы на сторону, Лу-Энн переложила переноску из правой руки в левую. Девочка переводила взгляд с одного взрослого на другого, словно поглощенная жарким спором.

— Послушайте, блин, не может быть и речи о том, чтоб вы точно знали, что я выиграю. Поэтому я просто уйду отсюда и позвоню в психушку, чтобы за вами приехали.

Вместо ответа Джексон посмотрел на часы, подошел к телевизору и включил его.

— Через одну минуту будет розыгрыш ежедневного тиража Национальной лотереи. На кону всего один миллион долларов; тем не менее этого будет достаточно, чтобы проиллюстрировать мои слова. Пойми, я не получаю никакой выгоды; это лишь чистая демонстрация, чтобы успокоить твой вполне объяснимый скептицизм.

Лу-Энн повернулась к экрану, следя за тем, как в лототрон засыпают шары.

Джексон взглянул на нее.

— Выигрышными номерами будут восемь, четыре, семь, одиннадцать, девять и шесть, в таком порядке.

Достав из кармана бумагу и ручку, он записал числа и протянул листок Лу-Энн.

Та едва не расхохоталась, с уст сорвался презрительный смешок. Который быстро замер, когда объявили первый номер: восемь. Далее один за другим быстро выкатились шары с числами четыре, семь, одиннадцать, девять и шесть, которые и стали выигрышной комбинацией. Бледная как полотно, Лу-Энн уставилась на листок бумаги, затем перевела взгляд на числа на экране.

Джексон выключил телевизор.

— Надеюсь, твои сомнения в моих способностях рассеялись. Быть может, теперь мы вернемся к моему предложению?

Лу-Энн бессильно прислонилась к стене. Вся ее кожа зудела, словно в нее впился целый миллион пчел. Посмотрев на телевизор, она не увидела ни проводов, ни каких-либо специальных устройств, способных повлиять на изображение. Видеомагнитофона также не было. Телевизор был просто подключен к розетке в стене. Сглотнув комок в горле, Лу-Энн повернулась к Джексону.

— Черт возьми, как вы это сделали? — В ее приглушенном голосе прозвучал страх.

— Вам совсем необязательно знать эту информацию. Просто ответьте на мой вопрос, пожалуйста. — Он слегка повысил тон.

Лу-Энн сделала глубокий вдох, стараясь совладать с нервами.

— Вы спрашиваете у меня, готова ли я сделать что-то плохое? Так вот, я вам отвечаю: нет, я отказываюсь. Пусть больших денег у меня нет, но я не преступница.

— Кто сказал, что это что-то плохое?

— Прошу прощения, вы хотите сказать, что гарантированно выиграть в лотерею — в этом нет ничего плохого? А по мне, твою мать, это самый настоящий мухлеж. Вы думаете, если у меня мусорная работа, я полная дура?

— На самом деле я очень высокого мнения о твоем интеллекте. Вот почему ты здесь. Но ведь кто-то должен выиграть эти деньги, Лу-Энн. Почему бы не ты?

— Потому что это плохо, вот почему!

— А кому конкретно ты сделаешь плохо? К тому же и формально ничего плохого не будет, если никто ничего не узнает.

— Буду знать я.

— Это очень благородно, — вздохнул Джексон. — Но неужели ты действительно собираешься до конца своих дней жить с Дуэйном?

— У него есть свои плюсы.

— Вот как? Не соблаговолишь их перечислить?

— Почему бы вам не отправиться прямиком в ад? Думаю, следующей моей точкой станет полицейский участок. У меня есть знакомый «фараон». Готова поспорить, ему будет интересно услышать про все это.