– И что нам теперь с этим делать?

– Скажем, что это необычный случай, и ему надо выбрать три или четыре элемента для целенаправленного изучения, чтобы не вызвать подозрения.

– Хорошо, я скажу ему об этом.

– Аякаши, чуть не забыл. Никому не говори, что он владелец семи элементов и что он приемник божественного искусства. Люди к этому еще не готовы, если они узнают, они начнут бояться. Тогда весь мир постигнет хаос. Это приведет к новой войне в борьбе за его силу.

***

Отец позвал меня и сказал:

– Фудо, выбери три или четыре элемента, чтобы не выделяться. Мы с Ирукой не знаем, чем вызван данный феномен, так что пока забудь про другие элементы. Хорошо?

– Конечно, отец.

Я не стал сильно уделять этому внимания, но коли отец сказал, то пусть так и будет.

– Ладно, тогда я пойду, жду тебя снаружи.

Отец покинул комнату, и я остался наедине со своими мыслями.

– Чтобы мне выбрать? Я, наверное, возьму огонь, молнию, воду и землю. Молнию моего отца, землю и воду матери, а огонь – мой собственный. Хорошая легенда, чтобы не вызвать подозрения. Хотя странно, почему мне нельзя показать, что у меня все семь элементов. Ладно, пора выходить.

– Так, ну что у вас за элементы? – спросил учитель Ирука.

– У меня земля и вода, – ответила Ханако.

– У меня молния, вода и огонь, – сказал Итачи

– У меня молния, вода, огонь и земля, – ответил я.

– У меня ветер, вода, и земля, – проговорила Нами.

– Отлично. В этом году у нас три мага трех элементов и один маг – четырех. С церемонией зачисления закончили. Я ваш учитель Ирука Хадзиро, и с этого момента вы находитесь на моем попечении. Обучение займет шесть лет, и это время вы будете жить в академии Хадзао. По достижении пятнадцатилетнего возраста вы имеете право на работу и дополнительное образование, не связанное с изучением ваших элементов.

– Есть вопросы?

– Да, у меня вопрос, – сказала Ханако. – На какую работу можно устроиться и какое дополнительное образование можно получить?

– Насчет образования. Вы можете устроиться в ученики к торговцу, кузнецу, алхимику, оружейнику и там получить дополнительный заработок. Насчет работы. Можете устроиться плотником, охотником, поваром, травником и добытчиком руды, – ответил Ирука.

– Есть еще вопросы?

– Какие профессии нам лучше выбрать с нашими элементами? – спросил я

– Ханако – алхимик. Так как ее мать известный алхимик, то знания алхимии ей очень пригодятся в дальнейшем. Итачи и Фудо – кузнец, оружейник. И Фудо может заняться алхимией и стать учеником у своего отца, торговца. Я слышал, что ты помогал ему в торговых делах. Нами может стать торговцем и попробовать себя в алхимии.

– Еще вопросы?

Я оглянулся на своих будущих одноклассников и дал ответ учителю Ируке:

– Вопросов нет.

– Вот и славно. Увидимся завтра на занятиях, расходитесь по домам. Аякаши, останься, пожалуйста.

– Хорошо. Фудо, иди. Познакомься со своими новыми друзьями, а мы пока с Ирукой пообщаемся. Мы давно с ним не виделись.

– Хорошо, отец.

Я вышел из кабинета учителя Ируки и увидел своих будущих одноклассников.

Мы остались вчетвером: я, Итачи, Ханако, Нами. Они стояли втроём и о чём– то оживлённо болтали. Я не знал, как к ним подойти. До этого я вообще мало общался со сверстниками. Я уже собирался просто пройти мимо, но тут Итачи меня заметил. Он тут же широко улыбнулся и подошёл ко мне.

– Привет, меня зовут Итачи. Я знаю, мы уже все сказали свои имена в кабинете, но мне так представляться привычнее, если ты понимаешь, о чём я, – сказал он с улыбкой до ушей, схватив мою руку. – Слушай, ты единственный из нас, у кого четыре элемента. Это круто. Три, конечно, тоже неплохо, но четыре – предел мечтаний. Ты только не смей зазнаваться, три или четыре, да хоть все 7 элементов. Если нет способностей, ничего, кроме основ, не изучишь. Посмотрим, на что ты годишься.

– Два дурака, похоже, нашли друг друга, – Нами вступила в наш разговор. Она казалась мне такой милой, но после этих небрежно брошенных слов, она развернулась на сто восемьдесят градусов и пошла к выходу.

– Пошли, Ханако, не заставляй меня ждать.

Я только сейчас вспомнил про вторую девочку. Она была настолько тихой и незаметной, что запросто могла бы стать главой спецназа в моём старом мире. Она пристально смотрела на меня. А когда наши взгляды пересеклись, она залилась краской и опустила глаза.

– Уже иду, Нами. Пока, ребята, – сказала она так тихо, что пришлось напрячь весь свой слух, чтобы понять ее.

– Пока, – сказали мы с Итачи одновременно. Потом переглянулись и у нас обоих непроизвольно возникли немного глуповатые улыбки. А когда мы повернулись, то девочек уже и след простыл.

– Не обращай внимания на Нами, она всегда такая надменная. На Ханако не обижайся, она хоть и стеснительная, но как только познакомитесь поближе, станет смелее, – протараторил Итачи, не переставая улыбаться. Мне даже стало казаться, что с его лица улыбка просто не может сойти, что для него это обычно. Но признаюсь честно, мне это даже нравилось.

– Да я и не думал обижаться. Слушай, а пошли до дома вместе, заодно и ещё поболтаем.

Я сам удивился тому, что только сказал. Подобной смелости в общении я не проявлял уже давно.

– Конечно, пошли. Я сам только хотел предложить.

Мы вышли вместе. Мне давно не было так легко в общении с кем– то моего возраста, что в этом, что в другом мире. В Итачи было что-то, что я пока не мог описать словами. Похоже, и у меня наконец-то появился друг.

***

– Аякаши, твоя основная задача – направить его на верный путь, потому что он, как наследник бога и его божественного искусства, может улучшить мир или разрушить его. Не говори об этом Нироко. Ты понял, Аякаши?

– Да, все будет нормально, – улыбчиво ответил отец, попрощался с Ирукой и пошел домой.

– Как бы элемент тьмы не обратился против него самого и не поглотил. Если это произойдет, всему миру придет конец, – с грустью в голосе ответил Ирука вслед Аякаши и принялся за разбор документов, что были на столе

***

Глава 2. Обучение начинается.

На протяжении всего вечера я собирал свои вещи, как вдруг услышал голос матери:

– Фудо, иди сюда.

– Иду, мама.

Я направился в гостиную.

– Что случилось, мама?

Мама сидела в кресле и смотрела в камин с грустным выражением лица, чуть ли не плача.