Уортли улыбнулась. Сколько себя помнила, Кэтлин всегда была сорвиголовой, начиная от детских времён и заканчивая последними днями в рыцарях Райтона. Тем не менее, Уортли всегда разграничивала собственные взгляды на жизнь и устоявшиеся правила, что надлежало соблюдать по долгу службы. Рыцарская честь и этикет наследницы знатного рода всегда были краеугольными камнями той её личности, что видели все вокруг.

Едва королевство пало, а если быть точным, рухнуло в бездну, вместе с ним скрылись в пучине забвения и все те устои, что требовали неукоснительного соблюдения. В дальних гарнизонах, многие вчерашние рыцари проявили свои истинные лица, которые отнюдь не были похожи на те, что улыбались во время торжественных приёмов.

Пытаясь выжить в новом мире, леди Уортли сложила с себя обязательство быть рыцарем, но при этом она не перестала им являться. Хоть теперь вместе учтивой леди миру явилась новая взбалмошная Кэтлин, всё же она не позволяла себя совершать недостойных поступков. Во всяком случае, тех поступков, что лично считала недостойными.

Впервые увидев принцессу Эми, леди Уортли буквально восстала из мёртвых, очнувшись от долгого сна. Конечно, эксцентричной Кэтлин возвращение рыцаря было не по нраву, тем не менее, она нехотя смирилась. Сейчас же, когда принцесса сама настаивала на упрощении их общения, своенравная сорвиголова была пренепременно рада взять бразды правления в свои руки.

– Леди, Эми … – в очередной раз начала рыцарь.

Снизив уровень, так называемого расшаркивания, леди Уортли пыталась остановить беспрецедентное падение принципов этикета.

– Просто … Эми!!! – уверенно произнесла принцесса, после чего добавила: – Мы же друзья? Правда?!

В голосе девушки прозвучала еле уловимая нотка сомнения, которая заставила Кэтлин встрепенуться. Конечно же Уортли считала Эми своим другом, более того, не только лишь по зову долга, она искренне желала оберегать душу и сердце своей принцессы. Едва ли рыцарю был важен титул, то она бы отнюдь не сидела бы в каюте этого старого корабля. Подобно генералу Риджесу, леди Уортли, несомненно бы следовала за лжекоролевой с глазами цвета ночи, что в этот самый момент занимала трон, на который не имела никакого права.

Тем не менее, здесь и сейчас Кэтлин сидела на старом скрипучем табурете в этой хоть и старой, но весьма уютной каюте. И хоть небольшой гафельный шлюп «Эверелл» и не блистал изысканным лоском, как его собратья из королевского флота, но всё же он отличался кое-чем более важным: здесь и сейчас на его борту собрались самые преданные и честные друзья принцессы Срединного королевства.

– Эми … – благоговейно произнесла Кэтлин.

Едва рыцарь произнесла имя своей принцессы, как в её душе распустились красивые душистые розы, заполонившие своим ароматом разум белокурой леди.

– Рада знакомству!!! – шутливо отреагировала принцесса, играючи пожав руку своей собеседницы.

В следующий миг обе леди задорно рассмеялись, стерев последние границы неловкости, что царила между ними. В следующую минуту Эми и Кэтлин уже вовсю обсуждали дела минувших дней. Теперь принцессе не принадлежало монопольное право на рассказы: её перебивали, переспрашивали и даже поправляли в некоторых местах. Едва Эми затихала, как с рассказом выступала её белокурая собеседница, и уже она становилась объектом для переспрашивания и исправлений.

– Ах он с… – Кэтлин очень грубо выразилась, – … сын, я так и знала, что этот предательский кусок … – рыцарь изобиловала выражениями, которые отнюдь не соответствовали её статусу, – … предатель. Как же я была слепа все эти годы … как же так!!!

Леди Уортли очень рьяно реагировала на рассказ Эми о тех событиях, что произошли во время Великой битвы у горы Ра-Бион. Едва Кэтлин узнала о том, как Риджес подло подставил своего короля, ярость в её жилах буквально вскипела.

– А вот эти менторы … – начала Кэтлин, изобразив руками нечто необъятное, – … они вообще, кто … – белокурая леди говорила медленно, с трудом подбирая слова, – … как они вообще это делали, … ну вот всё это показывали ва-а-а … то есть … тебе?

Где-то в глубине души Уортли отказывалась верить в предательство своего старого друга. Да, обычно она демонстративно выказывала свою злобу: сжимала кулаки, кричала, ругалась и даже крушила мебель. Тем не менее, наедине с собой она искренне сомневалась в своих предположениях. Ну