Сексуальные пристрастия толстого мафиози, как и существование в Ливорно виллы, предназначенной исключительно для плотских утех, не были секретом. Тем не менее замечание норвежца задело Адриано за живое.

– Знаешь, Йолин, что я сделал бы с тобой при других обстоятельствах? – прошипел толстяк надвигаясь на скандинава. – Я…

– Тихо, магистр!

Гийом де Шарнэ прошел мимо братьев, сделав им едва заметный жест рукой. По этому сигналу члены генерального капитула расступились и стало видно, что они стояли вокруг неподвижного тела Ковальдеса. Бернар ловко подхватил ноги Педро, а трое других братьев – руки и безвольно болтающуюся голову. По мере приближения к каменным кубам стала заметна еще одна, пожалуй самая важная деталь подземного святилища. Над возвышением, между двумя кубами находилось изображение. Точные, высеченные в скале углубления образовывали лицо. Широкие скулы и характерный прищур глаз выдавали индейца. Плотоядный изгиб губ и массивный подбородок свидетельствовали о жестокости и привычке повелевать, свойственной при жизни тому, чье изображение украшало храм. Колеблющийся свет факелов создал странную иллюзию. Казалось, что черты каменного лица ожили, а свирепый взгляд сосредоточился на пришельцах, посмевших вторгнуться в святилище. После того, как Ковальдеса уложили на каменное возвышение, а два члена «Хроноса» с факелами в руках застыли по бокам, де Шарнэ обернулся к братьям.

– Настало время сказать вам всю правду без утайки. Теперь мне нечего опасаться, что тайные знания, которые магистры ордена «Хронос» собирали в течение многих десятилетий, станут достоянием посторонних ушей. Под этим жертвенником покоится прах последнего Верховного жреца индейцев майя, царя и непревзойденного некроманта Яхав-Чан-Мувана. Он умер накануне прихода конкистадоров. Так считали все, включая самих майя, но лишь немногие, наиболее приближенные к шукальнахскому царю жрецы знали, что их повелитель призван на службу силами тьмы. Яхав-Чан-Мувана не случайно погребен здесь у порога Черных Врат. Он стал Хранителем входа и один раз в пятьсот лет пробуждается от сна, чтобы выслушать просьбы самых достойных из смертных. Многие пытались добиться благосклонности Хранителя, но никто не знал как правильно обращаться к нему. В итоге неудачливые просители лишь вызывали гнев Яхав-Чан-Мувана и оказывались навечно запертыми по ту сторону Врат. Я – первый, кто точно знает церемониал обращения к Хранителю. Я – первый, кто получит право протянуть руку к сокровищнице темных знаний и достать один предмет. То, что позволит управлять нам временем, то, что повернет мировую историю вспять и сделает «Хронос» всемогущим! Это – легендарный нефрит, названный Оком Василиска!

Наступила мертвая тишина. Магистр кивнул Бернару. Тот подал ему кинжал, с инкрустированной золотом рукояткой и извилистым лезвием. Де Шарнэ поднял его над головой. Это послужило сигналом к тому, что члены генерального капитула начали вполголоса распевать молитву, которую, судя по всему, заранее выучили наизусть. Не все делали это с одинаковым рвением. По лицу Адриано было видно, что ритуал обращения к мертвому царю майя ему в тягость. Однако по мере того, как продолжалось священнодействие толстый мафиози начал поддаваться всеобщей экзальтации. Его черные глаза засверкали, а на жирном лице выступили капли пота. После того, как магистр прервал песнопение яростным выкриком имени Хранителя, Адриано уже ни чем не отличался от товарищей. Все они исступленно вторили де Шарнэ. Губы высеченного на скале лица скривились в улыбке, которая на этот раз не было иллюзией. Камень ожил. Плоский лик Яхав-Чан-Муваны с становился объемным, а рот раскрывался, обнажая подпиленные зубы. Зрелище было ужасным, но рыцари «Хроноса» чувствовали только сладостное упоение. Чтобы продлить это, ни с чем не сравнимое удовольствие они готовы были пожертвовать жизнью. Магистр резко обернулся. Не отрывая взгляда от ожившего барельефа, опустился на колени. Подняв кинжал над распростертым Ковальдесом, по рукоятку погрузил лезвие в плоть жертвы и резко выдернул. Фонтан крови, ударивший из раны, забрызгал убийце лицо, но он продолжал раз за разом вонзать лезвие в тело Педро. Ноздри каменного лика затрепетали, втягивая вожделенный запах. Рот раскрывался до тех пор, пока не лицо не исчезло, превратившись в большой круг. Между кубами проскочил синеватый зигзаг молнии. Она передала свое свечение кругу, заполыхавшему всеми оттенками синего цвета.

– Жертва принята! – завопил де Шарнэ, вскакивая. – Врата открыты!

Переступив через труп Ковальдеса, он без страха вошел в синий круг. Считанные доли секунды члены капитулы видели контуры фигуры своего магистра обрамленные голубым ореолом, а затем он исчез. Все замерли в напряженном ожидании и были поглощены наблюдением за Вратами настолько, что не услышали шагов за спиной. Когда Шарнэ появился снова, его лицо сияло. Воздетая над головой правая рука была сжата в кулак. Торжественно сойдя с каменного возвышения, магистр разжал ладонь и все увидели на ней черный камень. Его поверхность напоминала по текстуре свитую из лозы корзину, а каждая самая мелкая извилина нефритового плетения светилась.

– Око Василиска!!! – в один голос воскликнули рыцари «Хроноса».

– И оно принадлежит только нам! – торжественно объявил де Шарнэ.

– Подлые твари, вы убили его!

Новый возглас никак не вписывался в стройный сценарий происходящего. Кричал Оргор. Он добрался до места жертвоприношения и смотрел не на предмет всеобщего восхищения, а на растерзанное тело друга, о котором все успели позабыть. Молодой человек едва держался на ногах, но был полон решимости жестоко покарать убийц Ковальдеса.

– Все вы ляжете рядом с ним! – рявкнул мститель, сжимая кулаки.

В качестве объекта атаки он выбрал самого де Шарнэ и бросился на него. Бернар был начеку. Киллер «Хроноса» преградил смельчаку путь. Удар нанесенный им, мог бы свалить и быка, но Оргор, несмотря на то, что все еще находился под воздействием дурмана устоял на ногах. Он даже хотел попытаться добраться до магистра опять, но силы были неравными. К Бернару присоединились остальные. Не прошло и нескольких секунд, как Оргор рухнул на каменный пол под градом ударов. Де Шарнэ с улыбкой смотрел на мелькание ног своих подчиненных и слабые попытки Оргора прикрыть голову.

– Что с ним делать? – спросил запыхавшийся Бернар у магистра после того, как Оргор отключился.

– Сильный экземпляр, – задумчиво проронил Гийом, поднимая кинжал. – Мог бы послужить Ордену. Однако, мне кажется, что добиться от него подчинения очень хлопотно. Пусть умрет.

Члены капитула расступились, пропуская магистра, но тот неожиданно остановился в шаге от беспомощного Оргора.

– Нет. Не станем его убивать здесь. Пусть найдет свою погибель по другую сторону Врат. Сделай, брат Бернар.

Круг все еще продолжал светиться и Бернар, взвалив безвольное тело Оргора на плечи, втащил его на возвышение и столкнул в распахнутую пасть другого мира. Свечение круга померкло. Метаморфозы прошли в обратном порядке. Круг сузился, превратившись в разинутый рот, а когда он закрылся, каменный лик на стене выглядел так, как до начала ритуала.