началась война, у вас не было выбора, – тихо пробормотала сестра милосердия.

– Вы говорите это, потому что завтра я все забуду?

– Может, и поэтому. Но еще и потому, что это правда.

– У вас никто не погиб… на войне? – спросила я, хотя особого любопытства не испытывала.

– Погиб, – взгляд сестры потух, – отец. Но не здесь, не при Зарданской битве. В другом месте.

– Зардан? Что это?

– Это город, в котором вы жили и который защищали, – с грустью в голосе ответила сестра Таисия.

Я прикрыла глаза, пытаясь вспомнить Зардан, Тангрию, Марилию, зеленых лучей. Слова крутились в голове, но воспоминаний не давали.

– Лера Тубертон, вы понимаете, что означает война? – осторожно спросила сестра Таисия.

– Понимаю, – ответила я. – Знаю, что такое война, но ничего не помню про начавшуюся.

– Вы – героиня, – прошептала женщина. – Героиня своего народа.

Я – героиня?

Солдат?

Что-то странное говорит эта женщина.

То, что совершенно не укладывается в голове.

В нашем мире женщины не воюют. Они – хранительницы домашнего очага.

В следующий раз, когда я проснулась, у кровати сидел незнакомый мужчина.

Я подслеповато прищурилась, чтобы его рассмотреть. Крепкий и, видимо, высокий, потому что, хоть он и сидел на стуле, все равно сильно возвышался надо мной. Молодой. Темные волосы коротко острижены, расчесаны на аккуратный пробор. Бледное лицо со впалыми щеками гладко выбрито, нос с небольшой горбинкой, яркие синие глаза внимательно смотрели прямо на меня.

Очень внимательно и очень пристально.

Строгая военная форма серого цвета с блестящими серебряными пуговицами шла мужчине.

«Интересно, сколько прошло времени со дня разговора с сестрой? День? Два? Неделя?» – подумала. Я уже осознавала, что не все и не всегда помнила, многое путала, а забывала еще больше.

Незнакомец молчал, я тоже молчала.

«Кто он? Что хочет?»

Мой блуждающий взгляд остановился на мужских руках, пальцы были сцеплены в замок и лежали на коленях. Длинные, сильные, красивые пальцы с аккуратными ногтями. На правой руке широкое золотое обручальное кольцо, на левой – печатка с гербом рода.

«Почему я уверена, что одно кольцо обручальное, а второе – родовое?»

Наверное, потому что в последнее время стала четче видеть и общие воспоминания о вещах, предметах, времени тоже стали возвращаться.

Я помнила, что являюсь подданной Тангрийской империи, а сейчас военнопленная. Этот мужчина – солдат Марилии, потому что в серой военной форме.

Пришел допрашивать?

Меня охватила неконтролируемая паника. Я смотрела на форму незнакомца, на красивые серебряные пуговицы, на холеные руки, и липкий холодный пот выступал на лбу. На мужском лице я взгляд больше не останавливала. Если бы могла сжаться в комок, сжалась бы, но расставленные в стороны руки и ноги не давали такой возможности.

– Где сестра Таисия? – надрывно прохрипела я, обращаясь к молчаливому незнакомцу. – Что вам нужно?

Мужчина отшатнулся и чуть не упал со стула. Я все же вскинула глаза на его лицо и увидела, как он побледнел и поморщился, словно ему больно.

– Ты не помнишь меня, Лорианна? – напряженно спросил он. – Не бойся. Пожалуйста, успокойся. Я – друг.

Словно загипнотизированная, я смотрела в синие, внимательные и обеспокоенные глаза, полные отчаяния.

Не враждебные.

Не опасные.

Сочувствующие.

Паника стала отступать – на уровне интуиции я не чувствовала больше в мужчине врага.

– Знаете мое имя? – тихо спросила я.

– И имя, и тебя саму. Хочу помочь, – так же тихо ответил незнакомец.

Я настороженно смотрела на него. Меня еще потряхивало от испуга, но не так, как вначале.

– Нужно соблюдать осторожность. Можешь доверять только мне и сестре. Она из Межземельного ордена Трилистника, никогда не причинит вред.

– Хотите помочь? – с недоверием прошептала я. – Но я – военнопленная, вы – подданный и солдат Марилии. Почему? – Память не вернулась, но я понимала, кто такие «военнопленные», а кто такие «захватчики». Явным было то, что последние не помогают первым. Допрашивают, пытают, но не помогают.

– Ты уже помнишь хоть что-то! – обрадовался мужчина, порывисто вскочив со стула. – Не забываешь, как раньше! Я уже все рассказал, но каждый раз, когда просыпаешься, ты снова не помнишь меня. Это просто кошмар – каждый раз понимать, что ты снова боишься и не доверяешь!

Незнакомец нервно заходил по маленькой белой комнате, пятерней ероша волосы. Он мельтешил перед глазами, и я вынужденно их закрыла, чтобы не кружилась голова.

– Больше забываю, чем вспоминаю, – призналась я. – Вас не помню.

– Две недели я рассказываю тебе понемногу, с тех пор как ты стала приходить в себя. Попытайся вспомнить меня! – попросил марилиец, наклонившись и умоляюще заглянув в глаза. – Бедная девочка, что же эти сволочи сделали с тобой, – добавил мужчина, и столько теплоты и жалости было в его словах, что сердце дрогнуло.

– Не понимаю, почему вы сочувствуете мне? – с подозрением прошептала. – Почему называете себя другом? Мы – враги, наши империи воюют, вы взяли меня в плен. Меня пытали.

Незнакомец отшатнулся, скривился, будто его ударили, но быстро взял себя в руки.

– Я не враг, – твердо произнес он. – Меня зовут Кирстан Стефанович, я – твой давний друг, мы учились вместе в Столичной академии магии в Марилии – САМИМ. Еще до войны, – хмуро добавил он. – Не нужно было отпускать тебя тогда. Я чувствовал это! Никогда не прощу себе! – последние слова мужчина произнес со злостью и болью, снова начиная нервно мерить шагами маленькую белую палату, о чем-то мучительно размышляя.

Я внимательно смотрела на него, честно пытаясь вспомнить. Даже сквозь туманную пелену на глазах я разобрала, что у мужчины благородное лицо, но я не помнила его.

Я прислушалась к себе. Отторжения и неприязни он не вызывал. Наоборот, интуитивно показалось, что ему можно доверять. Но как он собирался помочь мне – распластанной и обездвиженной на больничной кровати в госпитале, где хозяйничали захватчики?

– Ты меня звала Кир, – с грустью прошептал мужчина и ласково, еле-еле касаясь, погладил по забинтованной голове. Показалось, что его пальцы подрагивали. – Я звал тебя Лори. Когда ты училась в Марилии, тебя звали Лорианна Стенфилд. Это потом ты стала лерой Тубертон.

– Хорошо, Кирстан, постараюсь вас вспомнить, – пообещала я, засыпая.

– Ты вышла замуж и стала лерой Тубертон. И забыла пригласить меня на свадьбу. Хотя обещала, – тихо прошептал он, но я услышала.

«Свадьба? Это когда выходят замуж? Я замужем?»

Разговор с новым знакомым, или со старым другом – надо разобраться в этом, – измотал меня, и я заснула.

В моей жизни наступил небольшой переломный момент – с каждым днем я чувствовала себя все лучше. По крайней мере, так казалось, потому что постепенно я стала запоминать то, что рассказывали атер Кирстан Стефанович и сестра Таисия.

Сестра объяснила, что мужчина является аристократом в Марилии и к нему надо обращаться «атер».

Пока я запоминала с трудом, и часто не с первого раза, и даже не все. Новые знания не радовали, иногда пугали, часто не давали спокойно спать, но выбора не было ни у кого – целители