Спустя пару секунд я заметила записку, прикрепленную к внутренней стороне верхушки.

Пальцы сами потянулись и коснулись кусочка бумаги.

Взгляд быстро проскользнул по аккуратному почерку.

“Нам нужно встретиться. На нейтральной территории. Не бойся, не убью. К сожалению, не могу этого сделать. Блядская истинная”

Никакой подписи не было. Да она и не нужна.

Сердце панически начало грохотать в груди.

По телу гуляли неприятные мурашки, а взгляд раз за разом цеплялся за текст послания и адрес, указанный в ней.

4

Ладонь, в которой я держала записку, дрогнула и я, оступившись, спиной прижалась к книжному шкафу.

А затем, судорожно задышав, так, словно мне критически не хватало кислорода, быстро побежала к кровати и открыла тумбочку. Из верхнего шкафчика я достала зажигалку и онемевшими пальцами нажала на стальную кнопку, сжигая послание Тайлера.

Я избавлялась от этой записки, словно от улики, способной доказать мою вину в самом страшном преступлении. Вернее, дела примерно так и обстояли.

От этой бумажки исходил еле уловимый запах Хариса. Его вообще не должно быть на территории Олсенов. И уж, тем более, в моей спальне.

— Никуда я не поеду, — произнесла, побежав в ванную, чтобы отмыть руки от пепла. Как же, черт раздери, меня трясло.

Возвращаясь в спальню и открывая все окна, чтобы наверняка проветрить комнату, я все еще продолжала мысленно повторять то, что точно не поеду на встречу с Тайлером. Я была в этом уверена, как ни в чем другом.

Но постепенно мысли начинало штормить. Бросать меня из одной крайности в другую.

Хорошо, я не поеду на встречу с Тайлером. А что потом? Всю жизнь буду прятаться от него? Не получится. Навряд ли Харис будет это долго терпеть и мало ли к каким действиям он в итоге может прийти и каковыми будут последствия.

Я села на пол и опять через ткань рукава начала царапать метку.

Больше всего на свете я не хотела больше пересекаться с Харисом. Одного раза мне с головой хватило. Но и оставлять все так, нельзя.

Наверное, нужно хотя бы поговорить с ним. Подумать, что делать дальше. Мы же вдвоем оказались в ловушках.

— Придется ехать? – тихо спросила у самой себя, уже прекрасно зная ответ.

Поднявшись, я поплелась переодеваться, одновременно с этим вызывая такси.

Я бы могла сказать, что меня немного успокаивало то, что Харис действительно меня убить не может. Иначе это скажется на нем.

Вот только, этого не происходило. Я все еще жутко нервничала. Не могла собраться с мыслями и даже кофту надевала около пятнадцати минут, не догадываясь, что пыталась просунуть голову в рукав.

На всякий случай, я еще перемотала метку бинтом. Так меньше шансов, что ее увидят. Рукав ведь мог просто задраться.

Из особняка я выскальзывала максимально тихо и незаметно. После чего побежала к соседнему району, куда вызвала такси. Несколько раз мне приходилось останавливаться, ведь голова все еще нещадно кружилась, из- за того, что тело не до конца привыкло к пробужденному состоянию. Я была слабой.

Остановившись в очередной раз и опершись ладонью о забор какого- то дома, я задумалась о пробуждении.

Это ведь самый счастливый день в жизни любой омеги. И, по идее, мне сейчас следовало нежиться в кровати. Привыкать к новому состоянию и постепенно осознавать, что такое быть омегой.

А чем я в итоге занималась?

Мысленно выругавшись, я побежала дальше.

Голова кружилась и от запахов. Я никак не могла привыкнуть к тому, что начала ощущать их. И еще вчера я мечтала наконец-то узнать о том, как пахнут Черон и мой брат. Я и сейчас об этом мечтала. Для меня это нестерпимо важно, но, опять-таки, я была занята черти чем.

Увидев такси, я замедлила шаг. Подошла к машине и, открыв дверцу, чуть ли не рухнула на заднее пассажирское сиденье.

— Здравствуйте, — я поправила волосы, пытаясь вспомнить адрес, вписанный в ту записку и называя его водителю.

— А вы случайно не Дженис Олсен? – спросил мужчина. Он выглядел доброжелательно. Даже улыбнулся, а я все равно жутко напряглась.

На этой части города мою семью знали все. На территории Харисов мы тоже были известны. Разве что там никогда не появлялись.

Но, если например, все знали, как выглядит мой брат, то со мной дела обстояли иначе. Я последние пять лет училась заграницей и приезжала сюда лишь иногда. На каникулы или на праздники.

И вот совсем недавно моя учеба закончилась и я окончательно вернулась в родной город.

Если быть точнее, это произошло два дня назад.

И изначально мое возвращение было радостным. Я прекрасно помнила, как с объятиями бросилась к брату и то, как он ладонью растрепал мне волосы. Вечером того же дня, буквально через час после того, как я приехала в особняк, на телефон пришло сообщение от Черона. Он писал, что ждет меня на улице. А когда я вышла к альфе, он сказал «С возвращением, малая» и поцеловал. Сделал это так, что у меня голова закружилась и я руками вцепилась в ткань его кофты.

Но Черон всегда держал черту. Говорил, что сразу же после наступления моего восемнадцатилетия поцелует меня совершенно иначе.

— Мы приехали, — сказал водитель, останавливая машину.

Я расплатилась и вышла на улицу. Медленно пошла по тротуару, чувствуя себя так, словно направлялась на собственную смерть.

Чем ближе я приближалась к месту встречи с Тайлером, тем сильнее начинало жечь метку на руке.

Тело пробирало назойливыми мурашками все сильнее.

Начинала сомневаться, что это было правильным решением.

Но давать заднюю было поздно.

Харис, точно так же, как и я, уже чувствовал, что я здесь. Рядом.

5

Мне было страшно от того, насколько сильно я ощущала свое приближение к Тайлеру. Сначала постепенно усиливающееся жжение метки, а затем и запах альфы.

Создавалось ощущение, что Харис мог и не писать адрес. Я и так бы его отыскала. Вот только, нечто подобное являлось ядом. Диким и неприемлемым проклятьем, как для тех, кто вообще должен не замечать существования друг друга.

Некоторое время я еще стояла рядом с двухэтажным зданием и лишь окончательно отчаявшись, вошла в него.

Уже собиралась идти к лестнице, как внезапно замерла. В том послании был написан номер квартиры, но каждой клеточкой своего тела я ощутила, что мне не нужно направляться к лестнице.

Тайлер где-то совсем рядом.

Дернувшись, я резко обернулась и в