– Медикум, медикум.

И тут впервые Егор обратил внимание на увесистую сумку с белым крестом посредине, которая висела у немца на ремне через плечо. Егор стащил с офицера сумку и открыл её. Внутри находились медицинские препараты и инструменты. Он быстро развязал немцу руки и подтолкнул его к тяжелораненому бойцу, при этом ткнул его пистолетом, чтобы тот не вздумал бежать.

Немец прекрасно понял, что от него требуют, и начал активно осматривать раненого. И прежде чем приступить к делу, он стал озираться по сторонам. Егор понял, в чём дело, и быстро отыскал его очки.

Первым делом немец вытащил из чехла фляжку со спиртом и заставил Исмагилова отхлебнуть побольше, затем достал специфический медицинский инструмент и после немногих усилий извлёк пулю из верхней части бедра, а рану туго забинтовал. С не меньшим профессионализмом и кажущейся лёгкостью немец извлёк ещё одну пулю из правой ноги, остальные ранения были сквозные. Все раны он обработал специальным раствором и тоже туго забинтовал.

Всё это время Равиль содрогался от неимоверной боли, порой теряя сознание, но ничем не мешал немцу.

Петренко ходил рядом и всматривался в близлежащее пространство, охраняя всех от внезапного нападения.

Егор, сопереживая и морщась, наблюдал за безукоризненными и хладнокровными действиями немца, по-видимому хирурга. Немец постоянно щурил левый глаз, из-за того что левый окуляр очков был весь в трещинах. Он весь взмок, так как был толст и неуклюж. Когда немец закончил, Егор подошёл и поинтересовался у Исмагилова, как тот себя чувствует. Исмагилов, весь бледный и с испаринами на лбу и щеках, заплетающимся языком заверил своего командира, что чувствует себя гораздо лучше и готов идти дальше.

– Ладно тебе, Равиль. Ты ещё скажи, что готов бежать. Ничего, сейчас мы с сержантом соорудим нечто вроде носилок и двинемся дальше, главное – уйти от преследования.

Егор взял у немца фляжку со спиртом и отхлебнул несколько глотков. Утерев рукавом гимнастёрки рот и немного помедлив, он передал немцу фляжку и знаком предложил ему тоже выпить. Немец отхлебнул и сильно закашлялся.

– Как зовут? – произнёс Егор.

И видя, что немец внимательно смотрит на него, но при этом ничего не понимает, Егор напряг все свои познания в немецком языке и произнёс:

– Намен, намен.

Немец понял. Он утвердительно закивал и проговорил:

– Фриц. Фриц Вебер.

– Надо ж, Фриц, а я думал, у вас все Гансы, – усмехнулся Егор. – А что? Считаете же вы нас всех Иванами.

– Найн, найн Ганс. Ихь Фриц, – немец снял очки и продолжал ещё что-то лепетать в дружественном тоне.

– Да хоть пеньком тебя зовут, всё равно ты враг, – Егор почувствовал, что начал хмелеть от выпитого спирта, но злости к немецкому офицеру уже не испытывал. – Эх, что ж с тобой делать-то, вражина? Ладно, пока с нами будешь топать, а там посмотрим на твоё поведение. Отпустим или в расход пустим. – И Егор рассмеялся, глядя на захмелевшего и почему-то улыбающегося немца.

– Всё, ребята, немного отдохнули – и айда дальше.

Вот только, куда дальше, лейтенант Кузьмин пока толком так и не представлял. Тем не менее идти всё равно нужно было, потому что оставаться было смерти подобно. Вновь завязав немцу руки за спину и погрузив раненого Исмагилова на наспех сооруженные носилки, все двинулись по тропинке вдоль болота в поисках хоть какого-нибудь временного пристанища. До вечера ещё было далеко.

Пока шли, Петренко всё время оборачивался и постоянно прислушивался.

– Ну что тормозишь? И так трудно идти.

– Командир, у меня хороший слух, чую, за нами идут прямо по пятам, – не оборачиваясь, проговорил Николай.

– А что, прикажешь испариться или улететь? Нет, братец, это война, и ко всему нужно быть готовым, – спокойно проговорил лейтенант. – Ты видишь, мы специально идём по воде, чтоб собаки след не взяли. Глядишь, и повезёт, уйдём от погони.

Петренко начал тихо бурчать себе под нос:

– Говорил же я, не надо было связываться с этими клятыми автоматами…

– А ну-ка молчать, товарищ сержант, – перебил его лейтенант. – А то получишь сейчас у меня взыскание в полной мере. Разбрюзжался как старый дед. Ты что забыл, что приказ командира не обсуждается, а беспрекословно выполняется? Ещё услышу стенания – отправлю на все четыре стороны, обойдёмся без хлюпиков. Ясно?

– Так точно, товарищ лейтенант, больше не буду, – обиженно произнёс Николай.

– Вот вредный хохол, а. Всё ему не так, всё ему не эдак.

– Товарищ лейтенант, не ругайте Петренко, он хороший, – то ли проговорил, то ли простонал Исмагилов.

– А ты молчи, заступник, твоё дело сейчас выздоравливать.

Вдруг все резко остановились. Впереди за ближайшими кустами послышался шорох, и через некоторое мгновение оттуда выскочила девушка – это была Лидочка.

Тем не менее мужчины быстро опустили носилки и схватились за оружие.

– Как ты здесь очутилась? – изумлённо спросил Егор испуганную и взлохмаченную девушку.

Остальные с не меньшим удивлением смотрели на Лидочку.

– Я сбежала с деревни. Меня тётка прогнала взашей и сказала, чтобы я шла в соседнюю деревню Малоросьяновку, а в нашу никогда не возвращалась, даже носа не показывала. Она меня держала всё время в старом заброшенном колодце, а днём прогнала. Вот я и бегу в Малоросьяновку, а тут вдруг увидела издали вас и обрадовалась…

– Хватит тараторить, – остановил Егор сбивчивый рассказ девушки. – Ты лучше помоги нам где-нибудь укрыться, – и Егор взглядом показал на раненого. – Ты ведь здесь все места знаешь.

Лидочка хотела ответить Егору, но, увидев пленного немца, открыла рот и так стояла некоторое время. Затем резко повернулась к Егору и вновь быстро затараторила:

– Зачем вы идёте туда? – и она рукой указала в то место, откуда только что пришла.

Все удивлённо и настороженно вновь уставились на неё.

– А что там?

– А то! Там немцы, – и Лидочка скосила глаза на пленного. – Когда они увидели меня у дороги, эти… ну… солдаты, они побежали за мной. Я скрылась в лесу, а они продолжали бежать и стрелять по мне. Ну я ловчее, и убежала по этой вот тропинке, а они, наверное, продолжают бежать за мной.

И Лидочка, сбив дыхание, резко замолчала.

– Вечно ты куда-нибудь вляпываешься, – раздражённо произнёс Егор. – Ладно, будь пока с нами. Петренко, присмотри за раненым и пленным, а я схожу вперёд на разведку. Схоронитесь в тех кустах, пока я не приду.

И лейтенант, взяв автомат, пригибаясь, пошёл по тропинке вперёд.

Через некоторое время он вернулся.

– Никого впереди нет, – и Егор глянул на насупившуюся Лидочку. – Нужна ты им. Принцесса. Так, пуганула немного солдатня. Ты лучше скажи, куда ведёт эта тропинка вдоль болота?