Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А-а-а, я от тебя тащусь. Так ему и надо! – Леська взмахивает руками. – Пусть помучается. После всего, что сотворила его семейка и он сам, Андрюше просто необходима встряска. Главное, чтоб никого не зашиб, ну так, случайно…
– Да уж. Просто меня дико бесит ситуация, которая между нами складывается. Андрею, получается, можно все, а я должна делать только то, что он одобряет. Это нечестно.
– Значит, в клуб не идем?
– Идем. Целоваться я ни с кем, конечно, не собираюсь, просто хочу дать ему понять, что он вовсе не божество. Мы на равных.
– Да ты жестокая. Решила скинуть Андрюшку с пьедестала?
С усмешкой на губах пожимаю плечами и откидываюсь на спинку кресла, зажимая колпачок, надетый на обратную сторону ручки, зубами.
– Блин, теперь нужно как-то дожить до субботы. Кстати, ты чего вообще сегодня приперлась? У тебя же больничный.
– Не могу сидеть дома, там Катька, которая вечно хочет поболтать, плюс мама с работы каждый час забегает проведать, как мы. Она ж в магазине через дорогу на кассе сидит. В комнату вещи я еще не перевезла. Поэтому здесь как-то спокойнее.
– А голова?
– Да вроде не болит, – в подтверждение своих слов ощупываю макушку.
– Хотя я бы тоже в нашем дурдоме не осталась. Мама замкнулась в себе, потому что отчим снова жестит. Один Витасик живет в свое удовольствие.
– Вот-вот.
По коридорам прокатывается громкий гул звонка, и мы выходим из аудитории одними из первых.
– Так-с, следующее у нас окно, – Леська смахивает фотку какого-то парня в приложении для знакомств, – смотри, а вот этот красавчик. Да?
– Ну да, ниче такой. Симпатичный.
– Красавчик, ты только посмотри в эти глаза, кристально чистое горное озеро.
Из меня не к месту вылетает смешок, и я получаю тычок локтем в бок. Леська в шутку надувает губы и без сожалений смахивает «красавчика» с глаз долой.
– Может, поедим сходим? – Включаю звук на телефоне. – Все равно полтора часа болтаться.
– Я только за. Куда идем?
– Не знаю. Хочу мороженое, и чтобы просто реки карамели.
– Между прочим, я собиралась садиться на диету. – Бережная вытаскивает из сумки ключи от машины. – Давай только не пешком. Холодно сегодня.
– А вот если бы ходила пешком, могла бы не сидеть на диетах.
– Язва.
– Сама такая, – застегиваю пуговицы на пальто и на выходе из здания пропускаю Олесю вперед.
– Что, правда пешком пойдем?
– Да поехали уже, поехали.
Провожу ладонью по крыше машины. Окрашенный в голубой металл холодит пальцы. Пока Леська гнездуется на сиденье, успевая при этом подправить укладку, включить музыку, подрегулировать руль и совершить еще сто тысяч действий, я замечаю стоящую неподалеку машину Андрея.
О том, что я пошла в универ, он не в курсе. После вчерашней молчаливой поездки до моего дома сегодня утром он поинтересовался, как я себя чувствую, в формате сообщения, и на этом все. Рассказать ему о своих планах как-то совсем не пришлось к слову.
Забираюсь в салон «Корвета», чуть сильнее обычного прикусывая внутреннюю сторону щеки.
Вся эта ситуация, что тянется вот уже вторые сутки, конечно, очень напрягает.
Я верю ему, правда, даже, в принципе, могу понять, почему он не оттолкнул эту Иру. Они встречались восемь лет, это огромный срок. И то, как она вылетела из его комнаты явно напуганная, говорит вовсе не о любезностях к ней со стороны Панкратова.
Просто переварить все это – сложно. Мне очень хочется отнестись к этому легко, не зацикливаться как-то. Но у меня не получается. Со стороны это может казаться чем-то простым, подумаешь, раз – и все забыла. Но это только со стороны.
Каждый шаг сейчас словно по минному полю. Одна маленькая оплошность, и прогремит взрыв.
А еще, где-то в глубине души, после озвученной правды, просмотра видео с камер, я хотела, чтобы он просто меня обнял. Крепко, без лишних слов. Я хотела почувствовать, что снова не одинока…
– Ты какое мороженое будешь брать? У них тут появилась настоящая углеводная бомба. Смотри, бисквитный десерт с мороженым, сладкой ватой и карамелью.
Леськин вопрос возвращает меня в реальность. За столик открывшегося недавно по какой-то франшизе кафе.
Озвучивать ей свои переживания я больше не хочу. Хватит распускать сопли. Собралась и пошла дальше, Еся!
– Я буду вот это, с черникой.
– М-м-м, а я тогда с манго. Прощай, диета.
– Приходи к нам на танцы, давно тебя зову, вообще-то.
– Ага, чтобы все окончательно убедились, какое я бревно? Нет уж, спасибо. Да и видеть Кострова, который тусит у вас на тренировках, мне вообще не в кайф.
– Кстати, что у вас с ним?
– Ничего. Мне кажется, я наконец-то остыла. Сама посуди, вот зачем он мне?
В ответ я только улыбаюсь.
Леся первая меняет тему. Мы болтаем, съедаем по огромному десерту и возвращаемся в универ.
– …и вот, значит, мы переписываемся, переписываемся, а потом он присылает мне свои фотки в женском белье с вопросом: «Ну как, тебя заводит?». Причем бельишко было настолько откровенным, что дик-пики просто отдыхают.
Мы выходим из машины под общий хохот. Приложения знакомств и некоторые лица мужского пола, что там обитают, достойны отдельного котла в аду. Извращенцы. К сожалению, нужно напороться на тысячу сумасшедших, прежде чем найти кого-то нормального.
Виталик хлопает по капоту машины сестры, что-то спрашивает, нарываясь на Леськин вопль.
Откидываю волосы за плечи и прирастаю к асфальту.
– Ты че…
Олеся, что материализовалась рядом со мной, так и остается стоять с открытым ртом. Мы обе наблюдаем за тем, как Веселова спускается по ступенькам главного корпуса универа с сумочкой, болтающейся на согнутом локте.
– Что она тут делает? – Бережная толкает брата в плечо.
– Перевелась из Москвы, – Виталик ухмыляется, наблюдая за покачивающимися женскими бедрами.
– Зачем?
– А я откуда знаю?!
Они переговариваются о чем-то еще, но я не особо вслушиваюсь. Наблюдаю за тем, как Ира снимает машину с сигнализации, кидает сумку на пассажирское сиденье. Поправляет меховой воротник куртки, а когда замечает меня, подмигивает. Ее губы мгновенно расползаются в ядовитой ухмылке. Типа: «Снова здравствуй, моя
