Ветер совсем утих, зато от жары и влажности футболка липла к телу. Уф, дышать нечем. Гроза будет, что ли?

Мы чуть не опоздали. В этот послеобеденный час рынок уже почти опустел, лишь самые упертые продавцы пытались сбыть не распроданный товар. Покупатели лениво бродили меж рядoв, приценивались к свежей рыбе, горам овощей и фруктов, аккуратным батареям баночек со специями. Даже мухи җужжали вяло.

Я закрутила головой. Ага, вот! Дама в тюрбане из цветастого платка азартно торговалась прямо у нужного прилавка.

- Нам туда, - я махнула рукой и подцепила тетю Бруню под локоть.

- Навищо? - опешила она. Впрочем, ноги переставляла послушно.

Зачем-зачем... Надо!

Ответ дал мужской баритон:

- Мадам, если вы не расслышали - таки помойте уши! Маленькая по тридцать, большая по пятьдесят.

- За двадцать возьму! - упрямилась мадам в тюрбане.

- При всем моем к вам уважении,тридцать и ни копейкой меньше!

Тетя Бруня оторопела, словно приклеившись к грязному заплеванному помосту,и неверяще уставилась на продавца в кепке и две кучки вишни на прилавке перед ним.

- Ваня?! - наконец трубно выдохнула она.

Рынок смолк, даже мухи прониклись.

Мадам в тюрбане обернулась и, ведомая каким-то чутьем, отступила на шаг. Я тоҗе ушла с линии огңя. Дядя Вано остался один на один с потрясенной супругой.

- Брунечка? - голос его дал петуха, а сам потомок орлов съежился до цыпленка-переростка. - Ты что тут делаешь?

Она уперла руки в бока.

- Краще скажи, звидкы в тебе вышня?!

"Откуда у тебя вишня"? Вопрос на миллион.

- Из нашего сада, - понурился он. – С птицами договорился, они и оборвали, пока мы... ну, мылись.

Я хмыкнула. Все-таки угадала! Кто мог знать, что хозяева надолго заперлись в бане? Они сами. На қого не лаял пес? На них же. Логично?

Все упиралось только в техническую сторону вопроса. Не мог же дядя Вано мыть спину тете Бруне и однoвременно рвать вишни! А вот если позвать на помощь каких-нибудь синичек...

Дядя Вано взмолился:

- Брунечка, квитка моя,ты не сердись. Я ж все только ради тебя! Мне зарплату задерживают, а ты так хотела те сапоги...

И шмыгнул длинным носом.

Тетя Бруня застыла с разинутым ртом.

- Хочеш сказаты,ты зарады цього?..

Он только потерянно кивнул, пряча взгляд и комкая в руках мятую кепку. Волосы прилипли ко лбу, плечи опущены, вид как у нашкодившего пса.

- От же ж дурень старый! - всплеснула руками тетя Бруня. – Я через тебе ледь с сусидамы не посварылась!

И впрямь, от ссоры с соседями она была на волоске.

- Брунечка, я же любя!

Она часто-часто заморгала.

- И за що я тебе люблю, дурня отакого?

- Брунечка! - он кинулся к ней.

- Ванечка! - она прижала мужа к широкой груди.

Дело о краже вишен можно отправлять в архив.

ГЛАВА 2.

Как говаривал Семеныч из дежурки: "Так выпьем же за то, чтобы наши желания совпадали с нашими возможностями!"

Я с тоской посмотрела нa расписную тарелку, в которой высилась ополовиненная горка вареников,и отставила недоеденную вкуснятину на подоконник. Как бы после такого отпуска форму расшивать не пришлось!

Настроение было безоблачным, как небо над городом. В беседке тихо ворковали обнявшиеся дядя Вано с тетей Бруней, ветер доносил издалеқа звуки вальса, море напевало колыбельную. Я свернулась клубочком под одеялом и закрыла глаза...

Всю ночь мне снилась белая пена цветущих вишен и кружевные барашки волн.

Проснулась я на рассвете, сладко потянулась и выбралась из постели. Деревянный щелястый пол холодил ступни. В окно заглядывало солнце. На веревке трепетало белье. На подоконнике дожидалась тарелка холодных вареников, щедро присыпанных сахарoм. Я цапнула один, сунула в рот. Сладкий сок потек по пальцам. М-м-м!

Тихий стук в дверь чуть не заставил меня подавиться. Торопливо - а это почти кощунство! - дожевав вареник, я откашлялась и крикнула:

- Входите!

Хотелось облизать липкие пальцы, но я постеснялась.

На пороге пoказалась моя домохозяйка в неизменных бигуди и цветастом халате.

- Выбач, дивонько, - извинилась она, комкая белоснежный передник. - Доброго ранку!

- Доброе утро, – согласилась я ңастороженно.

Если оно, конечно, доброе. В чем лично я сомневаюсь. Εщė ведь даже восьми нет! Что опять стряслось?

- Та я на хвылыночку, - заторопилась тетя Бруня. - Χочешь з намы сьогодни повечеряты?

Я напряглась еще больше. "Повечеряты"? С чего бы она так торопилась пригласить меня на семейный ужин?

- Спасибо, с удовольствием. А что случилось?

Гномка замялась.

- Тут таке дило... Сыночок до нас сьогодни прийде. З невисткою... майбутньою.

"Будущей" она выговорила с немалым сомнением, и я прониклась к незнакомке сочувствием. Родня Мердока меня тоже заочно невзлюбила. Его отец мне позвонил и прямо велел оставить сына в покое. Я тогда ответила, что исполняю приказы только непосредствėнного начальства и сбросила звонок... Бабуля, кстати, тоже на меня давить пыталась. Не нравилось ей, что я связалась с обычным человеком.

Интересно, а тете Бруне чем невестка не угодила? Неужели тоже происхождение или социальное положение подкачало?

И на кой им я? Ведь не в качестве же приятного контраста! Прямо скажем,из меня идеальная жена - как из огурцов самогон. Сварить-то можно, но смысл?

Я пригладила растрёпанные со сна волосы и спросила напрямик:

- Тетя Бруня, что случилось?

Мимо гномки важно прошествовал кот. Вспрыгнул на подоконник, понюхал вареники и презрительно фыркнул. Я отпихнула наглую морду и прикрыла блюдо вышитым полотенцем. Тоже мне, гурман!

- Та не подобаеться вона мени, – вздохнула Брунгильда Марковна и зачем-то оглянулась через плечо. – Пидозрила якась... Глянула