— Подожди, — я придержал девчонку за локоть, когда та пошла было к ресторану.

Она подобралась, во взгляде её отразилась тревога. Как ни пыталась она это скрыть — не вышло. Медленно я провёл ладонью от её локтя по плечу, по рукаву шерстяного пальто. Коснулся её шеи и мягко помассировал вдоль хрупких позвонков.

— Если вы не прекратите, — она старалась придать голосу уверенность, — я уйду.

— Не уйдёшь, — провёл чуть нажимая. — Никуда ты не уйдёшь, — негромко, глядя ей в глаза.

Продолжая поглаживать, достал из кармана серёжки, которые прихватил в ближайшей лавчонке с побрякушками. Вытряхнул и, обведя пальцами изящную раковинку её ушка, вытащил дешёвку, которая портила её смазливое личико. Кинул на асфальт. Серёжка угодила прямо в грязную лужу — там ей было и место. Вставил маленький гвоздик с сапфиром.

— Мои партнёры должны с первого взгляда понимать, с кем имеют дело. Я не терплю рядом с собой шлака, запомни. — Погладил по щеке и проделал то же со второй серёжкой. — Я беру только лучшее, Мирослава.

Она хотела ответить мне, однако этого так и не случилось. Только губы её дрогнули, и тут же она отвернулась, поспешно отступила. Глядя на её шею, я криво усмехнулся уголком рта. Да, только лучшее. И это касается всего. И личного, и работы, и удовольствий. Хотя второе и третье в данном случае можно совместить.

Яков

— Я бы предпочла зелёный чай с молоком, — Мира обращалась не к официанту — ко мне.

Обсуждение важных вопросов осталось позади, теперь можно было закрепить сделку если не чем-то толковым, то хотя бы хорошим кофе с каплей бренди.

Дело своё девчонка выполнила. Хотя по всему было ясно, что опыта у неё нет никакого. Но теперь, когда подписанный на выгодных мне условиях контракт был заключен, значения это уже не умело.

— Для девушки пуэр с молоком, — отдал я распоряжение ожидающему официанту. — Остальное без изменений.

Сидящий напротив меня китаец, посмотрел на Миру. На губах его появился намёк на улыбку, взгляд же был наполнен интересом, который я заметил едва ли не в первые минуты наших переговоров. Всё с той же улыбкой он обратился к ней. Девчонка качнула головой, улыбнулась в ответ и включилась в беседу. Единственным, что я смог понять было последнее сказанное ей по-русски «спасибо».

— Спасибо, — повторила она и кивнула, улыбнувшись ещё шире.

Я пристально посмотрел на неё. Ясен хрен, к делу отношения её недолгий разговор не имеет. Как раз это меня и не устраивало.

— Потрудись поставить меня в известность, что так подняло тебе настроение, — положил ладонь на её скрытое под столом колено. Сжал не сильно, только чтобы до неё дошло — ответить придётся.

— Мистер Сяо сделал мне комплимент, вот и всё, — она отодвинулась. Вернее, сделала попытку отодвинуться, потому как диван был рассчитан на двоих.

Я стиснул коленную чашечку крепче. Мистеру Сяо было далеко за пятьдесят, но агрегат у него в штанах, судя по тому, как блестели глаза, всё ещё работал.

— Тебе стоит более сдержанно реагировать на комплименты, — чуть выше по её бедру, поглаживая кончиками пальцев с предупреждением. — Ты пришла со мной, со мной ты и уйдёшь.

— Я… — она сделала новую попытку отодвинуться. Это было ни к чему — я сам убрал ладонь. Китаец снова что-то пролепетал, и ей пришлось выслушать его.

— Ты меня поняла? — как только она ответила, негромко осведомился я тем тоном, который хорошо знали все, кто имел со мной дело. Проверять мою выдержку не стоило. Китайцы сегодня были без своего переводчика, и это было значительным плюсом.

— Если вы имеете в виду нечто большее…

— Я имею в виду только то, что сказал. Ты меня поняла, Мирослава?

— Да, — негромко. И, поняв, что я жду более убедительного ответа, добавила: — Да, Яков Константинович. Я вас поняла. Но хочу, чтобы и вы поняли — я не собиралась и не собираюсь уходить куда-либо ни с вами, ни с кем-либо ещё. Я делаю то, зачем сюда пришла и пытаюсь быть вежливой, вот и всё. Оставьте ваши намёки.

— Мне намёки ни к чему, — тенью подошедший к столу официант, начал расставлять чашки. Я же, откинувшись на спинку, смерил Миру взглядом. — Если мне что-то потребуется, я скажу тебе об этом прямо.

— Прямо вы можете говорить всё, что угодно. — Детка решила показать характер. Или попробовать его показать. — Только не всё, что вам может потребоваться, я готова исполнить.

Сказала она это так уверенно, что я не стал её разубеждать. Зачем? За вечером всегда приходит ночь. Тогда и посмотрим.

— Задержись, — распрощавшись с партнёрами, я остановил Миру.

Она уже взяла пальто, собираясь покинуть ресторан вслед за китайцами.

— Разве ужин не закончился? — Нехотя вернула пальто на прежнее место. — Послушайте, Яков Константинович…

— Яков, — мягко напомнил.

— Яков, — согласилась так же нехотя. Смотрела на меня из-под ресниц с лёгкой усталостью, предающей ей особенную привлекательность. — Я выполнила то, что должна была. Хорошо или нет — решать вам. Но мне бы хотелось знать, могу ли я на что-то рассчитывать.

Коротким взглядом я указал на диванчик. Выбора у неё не было. Зависимая от меня, она поколебалась скорее для вида и вернулась на прежнее место. Найти мало-мальски стоящую работу в этом городе само по себе было трудно, тем более с такой оплатой, которую давал я. Любая дура на её месте это понимала бы. А моя голубоглазая леди дурой не была.

— Можешь, — выговорил я, не уточнив при этом, на что именно она может рассчитывать.

— Я понимаю, что опыта у меня мало, — призналась она, подтверждая мои мысли. Дуре на подобные признания не хватило бы ни ума, ни смелости. — Но что от меня требуется, я понимаю.

— Опыта у тебя нет совсем, — поправил я. — Но что ты это понимаешь, уже само по себе неплохо. А опыт… — в чайнике ещё оставалось немного пуэра. — Любой опыт приходит с практикой.

Наполнив её чашку, я положил руку ей на бедро. Двузначность сказанного была слишком откровенной, чтобы она не поняла, о чем я. Медленно погладил её по ноге. Мирослава сидела, замерев. Обхватила свой чай обеими ладонями, отвела взгляд, затем резко посмотрела мне в лицо.

— Мы же договорились… — почти шёпот с её губ.

— Мы ни о чём не договаривались, — пальцами над поясом её брюк и снова по ноге. Гладил медленно, выводя спирали и узоры.

Напряжённая, девчонка молчала. На меня она больше не смотрела, только всё так же держала чашку. Происходящая в ней борьба была такой явственной, что её заметил бы даже слепой.

— Хочешь шампанского? — не дожидаясь ответа, я жестом подозвал официанта. Заказал бутылку самого дорогого. Записав, парнишка хотел было пойти исполнять. — К шампанскому добавьте клубнику и взбитые сливки. Клубника должна быть ароматная и сладкая.