Денег — НЕТ. Ведем борьбу за выживание, преимущество полностью на нашей стороне. За метро перестали платить принципиально. Не моемся. Пахнем. Сильно. СИЛЬНО. При взглядах в случайные зеркала — приступы омерзения. ПЬЕМ.

Не платить за метро тем проще, что ближайшая к нашей развалюхе станция метро не только не имеет турникетов, но и контролеров, по-моему, тоже. Все дело в том, что район буржуазный и респектабельный.

Вечер и большую часть ночи гуляли в центре Лондона под дождем. Зрелище красивое и одновременно зловеще-завораживающее: сквозь косо воткнутые в графитово-черное поле Темзы прутья дождя виден Тауэр. Над Тауэром почему-то висит большая лимонная луна в молочной дымке. При этом весь остальной небосвод затянут низкими тучами, которые в этом городе похожи на промокший войлок.

Пряча сигареты в кулаке и, слизывая дождь с губ, идем по набережной и синхронно напеваем «Туруту-Ту-ту-ту-ту — Тум-Дум-Тум Туру-Дум-тум-дум-тум-тум». (Тема из «Шерлока Холмса»).

Собаккаа промочил ботинок. Только один, но зато так, что он даже не похож на пару ко второму.

Приходим в гости к А.. Недоумеваем, почему этот чел не вписывает нас к себе пожить (Поймем чуть позже). Хоромы у него четырехэтажные. Тем не менее, моемся!!! Потом идем в парк собирать мухоморы. Собаккаа их не ест. А я ем и блюю на могилу Карла Маркса.

Изобретаем новый способ сохранения тепла при спанье в сарае. Нашли там кучу рулонов обойной бумаги, изорвали ее на клочья и спим в этой куче, как хомяки. При этом еще прижимаясь друг к другу, как братцы-геи.

Еще в этот день нашли на автобусной остановке 7 банок ершистого пива, которые незамедлительно выпили. Спасибо неизвестному доброжелателю!

Собаккин ботинок по-прежнему не высох.

Спать в обоях все равно холодно. Спасает сканк, подаренный А., и алкоголь, который пьем для сугрева. Каждый раз благоговейно читаем имя страны-производителя на этикетке. Чили! Испания! Израиль! Австралия! и т.д. Тырить с каждым разом становится все легче и легче, хотя Еврей мне и ставит «3-« за мое воровство. Аргумент весомый — щи, говорит, выдают, уж больно сложные. Он прав, мне еще есть над чем работать. Главная сложность, конечно, в том, что мы еще не выработали системы, по которой надо действовать. В каждом магазине камеры расположены по-своему, все кажется очень трудным

В центре Лондона неожиданно видим указатель «Кэмден Таун — 3 мили». Решаем отправиться, полюбопытствовать. (К.T. считается чем-то вроде всеанглийской Горбушки. Т.е. куча сэкондов, тату-салонов, музыкальных магазинов, клубов сосредоточены в одном квартале). По дороге нам встречается «Home for homeless», центр помощи бомжам, наркотам, короче людям вроде нас. Долго не решаемся войти, наматываем круги у входа, читаем объявления. Окончательно понимаем, что кто-то, присматривающий за нами с неба, повел нас по правильной дорожке. Судя по объявлениям, в этом доме мы можем получить все: от бесплатных шприцов до места в хостеле и одежды. Заходим, преисполненные чувства уважения к такому хорошему заведению….

15 min later. Ага!!! А вот болт те в глотку, чтобы щи не болтались! Все вышеупомянутые блага не для нас!!! А только для британских подданных. Нас напоили чаем и прочитали длинную лекцию о том, что мы должны пойти в комитет по делам беженцев, попросить политического убежища, потом собрать еще хренову тучу справок, тогда, возможно, мы получим бесплатное одеяло в этой пробирной палатке. На резонный вопрос, где нам жить и чем питаться все время, пока мы будем заниматься этой бюрократией, нам в центре помощи обездоленным сказать не смогли. Ну и ладно, решаем мы, сами же пожалеете.

Собаккин ботинок не высыхает.

Из пьяноватого Спайкера выпадает бутылка вина, когда он стоит в очереди к кассе, желая оплатить какое-то говно за 5 пенсов. Паки сделали вид, что ничего не заметили. Видимо, на самом деле у них нет лицензии.

Курим сканк. Вяло ищем работу, которая не находится, но переживаний почему-то нет, хотя денег остается что-то около 10 фунтов. Обнаглели — вина теперь выбираем, всякое говно не тырим. Работаем над теорией краж крепких напитков и табака. Проблема в том, что оные продукты всегда располагаются за прилавками, а не на полках. В больших же шопах крепкие напитки намагничены и пищат на выходе.

Первый, он же последний гость в нашем сарае. Арташ. Вел себя развязно. В гостях ему не понравилось. Еврей опасается neighbourhood watch'а — ему по-прежнему есть, что теггять, говорит, если что — его повесят. Но помогает, чем может — кормит, и, иногда — поит.

Наконец-то освобождается нора, за которую мы заплатили неделю назад, и мы в нее въезжаем. Еврей учиняет нам проводы — виски в близлежащем пабе (свое, в розлив под столом). Потом играем в пул, и я всех обыгрываю, выдавая замысловатые комбинации типа «от трех стенок», и срывая овации зрителей. Это, по меньшей мере, странно, потому что кий я держу второй или третий раз в жизни.

Спайкер украл бутылку вина, будучи в полном дерьме. Квалификация растет. Пресекли попытки маупы-метростроевца оказаться умнее нас. И проехали до нашего нового жилища бесплатно, хотя были навьючены сумками. Матереем!!

Собакка высушил свой ботинок.

Проснулись еще пьяные и отправились на обследование окрестностей. Первая кража в большом супермаркете, с кучей камер и охраны. Понимаем, что на самом деле тырить в больших магазах удобнее, т.к. там невозможно палить каждого покупателя визуально. Контроль осуществляется посредством камер. А в любом магазине найдется своего рода «мертвая зона», камерами не просматриваемая. Со временем мы научимся определять такие зоны сразу после входа в магазин, с одного взгляда. Украли курицу. Радует тот факт, что теперь можно тырить полуфабрикаты, ведь у нас есть кухня с плитой и холодильником.

Первое мошенничество в Великобритании. Делаем себе бесплатный сотовый, который продаем за 25 фунтов скупщику краденного. Скупщик — толстый ниггер с таким количеством голды, какое не снилось ни одному братку. Очень жадный… Долго с ним торгуемся, но в ответ только «No, man….», « No way, man…»[4]Ладно, думаю, сволочь. Я тебе припомню 69 год… Но, тем не менее, первые деньги, заработанные нами в Лондоне. Приятно осознавать, что они — грязные. Устраиваем по этому поводу праздник, тоже ставя своеобразный рекорд — 3 бутылки вина из трех магазинов подряд (испанское, израильское, французское). Под это дело точим какой-то горячий хавчик в дешевом кафе. Давно забытые ощущения от затачивания еды, за которую заплатили деньгами. Странно, но вкус ее ничем не отличается от вкуса еды ворованной.

Вечером обнаруживаем в норе первые признаки бардака. Рановато — на второй день-то… У Собаккй очень интересный приступ совести — ему становится жалко паки, который выдал ему сотовый. Решает, став великим, подбросить под дверь пакиса 100 фунтов. Интересно, где он его найдет…