Выбравшись из такси и хрустнув подошвами сапог по свежевыпавшему снегу, я покосилась на остановившуюся на минуту Викторию. Глаза семнадцатилетней особы азартно загорелись. Она предвкушала веселый вечер. Вернее, ночь. Я выдернула Вику из этой радужной эйфории, достаточно жестко сцепив свои пальцы на ее запястье. Клиентка перевела на меня изумленный взгляд.

— Давай сразу договоримся с тобой, Вика, — как можно более сурово и наставительно произнесла я. — В толпе не теряться и слишком далеко от меня не отходить. Я отвечаю за твою безопасность, и если что…

Белохвостова не дала мне завершить инструктаж. Девушка решительно выдернула свою кисть из плена и криво улыбнулась.

— У вас такая же мания преследования, Женя, как и у моего отца, — саркастически изрекла она. — Вы вообще умеете расслабляться?

— Бывает. Но только по праздникам.

— Так представьте, что сегодня праздник.

— Ты забываешь, Вика, — покачала я головой, — что в настоящий момент я нахожусь на работе.

Но она уже не слушала меня. Гордо вскинув подбородок и выпрямив спину, Белохвостова направилась к парадному входу ресторана, вульгарно раскачивая при ходьбе бедрами. Не отставая от нее ни на шаг, я не могла не заметить того факта, что пьяная компания (разумеется, мужская ее часть) буквально пожирала Викторию похотливыми взглядами. Не стал исключением и внешне невозмутимый вышибала при входе.

Мы зашли в ресторан. «Сердце Венеции» нельзя было назвать сверхреспектабельным заведением исключительно для сильных мира сего. Я сразу обратила внимание на то, что здесь отиралась самая разнообразная публика. Преимущественно это была молодежь, и редко можно было выхватить из общей массы человека старше тридцати лет. Белохвостова не обманула меня, когда утверждала, что ей удалось забронировать столик в одном из самых престижных мест. Мы расположились возле окна, на одинаковом расстоянии от входа и от оркестра. К тому же меня порадовал и тот факт, что с данной точки я имела возможность держать в поле зрения едва не весь просторный зал.

Высокий официант приятной внешности с тоненькой щеголеватой ниточкой усов и небесно-голубыми глазами любезно положил перед нами меню и тут же ретировался, не желая своим присутствием действовать на нервы клиенту.

— Что будете пить? — по-приятельски обратилась ко мне Вика, будто мы и впрямь явились сюда по взаимному соглашению.

— Ничего, — я покачала головой.

Мои слова вызвали у клиентки странную реакцию. Она звонко засмеялась, откинувшись на спинку стула, и этот ее поступок привлек нежелательное внимание к нашей паре со стороны посетителей, устроившихся за соседними столиками.

— Я хочу предложить вам попробовать грузинское вино, — сказала Вика вполголоса. — Просто интересно ваше мнение. Представим, что это дегустация. Хорошо?

Я равнодушно пожала плечами.

— А что касается еды, — продолжила Виктория, — то, я так полагаю, начнем с салатиков. На горячее меня что-то не тянет. Вы не против, Женя?

Я прекрасно поняла, что так просто от меня эта девчонка не отвяжется. Более того, вне всяких сомнений, юная госпожа Белохвостова действительно нацелилась провести здесь время до утра. Отговорить ее от данного времяпрепровождения я была не в силах. Так к чему тогда артачиться и строить из себя эдакую строгую учительницу начальных классов? В любом случае, мне предлагали неплохо провести время.

— Я полностью полагаюсь на твой вкус, Вика, — язвительно заметила я, но дочь крупного продюсера, похоже, не заметила этого.

Все ее внимание в этот момент переключилось на приятного официанта, возникшего возле нашего столика как по мановению волшебной палочки, едва Виктория призывно подняла руку. Я не стала вникать в оформляемый клиенткой заказ, тем более что она делала его достаточно тихо, практически на ухо сложившемуся пополам пареньку в белом смокинге. Я же посвятила эти секунды тому, чтобы более детально приглядеться к окружавшей нас публике.

Само собой, столичный контингент здорово отличался от привычного моему взору тарасовского. Ресторанные завсегдатаи, невзирая на незрелый возраст, поразили меня своей стильностью и богатством. Практически у каждого наблюдалась дорогая, со вкусом подобранная одежда. Не было броскости, крикливости, режущей глаз аляпистости. И самое главное, никто из присутствующих не вызвал у меня подозрений или какой-либо другой негативной реакции.

— О чем задумались, Женя? — окликнула меня Виктория, завершив свои переговоры с официантом.

— По родине соскучилась, — ляпнула я первое, что пришло в голову.

Белохвостова положила на столик сигареты и зажигалку, но пока не закуривала. Сложила руки прямо перед собой и с хитрым прищуром уставилась мне в глаза.

— А откуда вы? — полюбопытствовала она.

— Город Тарасов.

— Не слышала. — Вика наморщила лоб. — Глухая провинция?

— Ну, не такая уж она и глухая, — машинально заступилась я за родные пенаты.

Белохвостова улыбнулась.

— И как же вы можете скучать по такому малоизвестному местечку, находясь здесь, в Москве? Москва — это… — Вика закатила глаза и попыталась найти подходящее определение. Затея оказалось тщетной. — Это Москва, — весомо заключила она.

Объяснять этой избалованной светской жизнью семнадцатилетней особе прописные истины было бы занятием бесполезным. Я только пожала плечами и, выудив из кармана пачку сигарет, закурила. Изнуренный бессонными ночами организм явственно давал о себе знать. Я с трудом превозмогала рвущуюся наружу зевоту, и мне казалось, что позволь я себе на мгновение расслабиться и прикрыть веки, и тут же немедленно засну глубоким сном прямо на этом стуле в шумном зале ресторана. Оркестр наигрывал какую-то медленную мелодию, отчего мое состояние только усугублялось. Видимо, поэтому я не вступала с Викторией в излишнюю полемику. Пусть себе болтает всякий вздор. А может, меня просто не интересовала ее персона настолько глубоко, чтобы утруждать себя путешествием по затаенным уголкам ее детской души. Я лишь выполняла возложенные на меня обязанности. Рутинная работа, не более того. Белохвостова последовала моему примеру, и мы обе задымили, отчего уже через пару секунд над столиком скопилось некое подобие густого смога. Мы молча слушали музыку.

— Прошу! — нарушил установившуюся за столиком тишину привлекательный во всех отношениях официант. Он водрузил по центру стола откупоренную бутылку «Напареули» и два высоких бокала. — Салаты сейчас будут.

Парень хотел было наполнить нашу стеклотару янтарной жидкостью, как это было принято в достойных заведениях, но Виктория перехватила услужливого официанта за запястье, едва его пальцы коснулись бутылки.

— Благодарю вас, — ласково проворковала девушка, и, как мне показалось, ее рука достаточно игриво пробежалась по кисти представителя местной обслуги. — Мы сами нальем.

— Как будет угодно.

Парнишка был сама предупредительность. Он сделал вид, что не заметил фривольного движения посетительницы, и с достоинством удалился в направлении кухни. По всему видать, место официанта в «Сердце Венеции» ему нравилось, и он не хотел его терять по прихоти какой-то девицы, пусть даже и симпатичной.