– А я, значит, буду как раз таким клиентом?

– Если на аванс не поскупитесь, – подтвердил он.

В этот момент к крыльцу подкатил монстр отечественного автопрома – грязно-серая «Победа» шестидесятилетней выдержки, с поцарапанной крышей, измятыми боками и продавленным капотом. Лобовое стекло, чудом уцелевшее за годы эксплуатации, в малых трещинах, зато передние фары пострадали значительно сильнее. Собственно, от фар осталось только название, их заменил современный прожектор, прикрученный по центру радиаторной решетки. Я с опаской наблюдала, как владелец авто выбирается наружу. Через минуту передо мной стоял веснушчатый парень лет двадцати с небольшим. Улыбнувшись во все тридцать два зуба, он жизнерадостно поинтересовался:

– Это вам Боливар требуется?

– Боливар? Так зовут вашу машину?

– Нет, Боливар – это я, – гордо выпятил он грудь.

– Надо же. А ваш друг сказал, что вас зовут Толик.

– Угу, – подтвердил он. – Зовут Толик, а в душе – Боливар. Но вы можете звать меня просто Боля, если сговоримся, конечно.

– Вы знакомьтесь, а мне некогда, – вступил в разговор мой нежданный спаситель. – Ты, Болек, главное, не забудь старика, когда барыши будешь подсчитывать.

Он ушел, ухмыляясь и бормоча что-то себе под нос, а я осталась на месте. Идти, собственно, было некуда.

– Вас как зовут? – Боливар снова улыбнулся.

– Татьяна, – машинально ответила я. Предстояло понять, на что решиться: остаться живой, но безлошадной или доверить собственную жизнь этому молокососу с его драндулетом?

– Вы, Татьяна, пожалуйста, не смотрите, что автомобиль старый. В салоне довольно уютно, а о ходовых качествах моего железного коня легенды ходят. Между прочим, местные любители раритетов уже много раз предлагали мне его продать. Кстати, обещают неплохие деньги. Понятно, я расставаться со старушкой не собираюсь. А хотите, я вам расскажу, как она ко мне попала?

– Если можно, по дороге, – наконец решилась я. – Очень кофе хочется.

– Отлично.

Сообразив, что его нанимают на работу, Боливар бросился к пассажирской дверце. Распахнул ее, склонился в церемонном поклоне, дождался, пока я усядусь, быстро занял водительское кресло и, уже не дожидаясь команды, рванул вперед. Так я обзавелась индивидуальным транспортом с личным шофером на весь период чемпионата. Боля, как мне было позволено называть владельца авто, доставил меня в гостиничный комплекс в лучшем виде.

Этот день и следующий прошли без происшествий и новых встреч. К десяти часам вечера я готова была от скуки лезть на стену, а к концу второго дня окончательно утвердилась в намерении отправиться в Тарасов не позднее завтрашнего обеда. И то только потому, что местные знатоки в один голос утверждали, что заключительная часть соревнований, именуемая конкуром, – зрелище непередаваемое. «Кто хоть раз в жизни видел конкур, может считать, что видел в жизни все», – именно так заявил один из моих соседей, фанат конных соревнований.

И я поверила. Ненадолго, всего на одно утро. Посмотрю этот самый конкур и больше ни на секунду в Свечине не задержусь. С ударом колокола, возвещающего окончание скачек, ноги моей здесь не будет. Уеду, чего бы мне это ни стоило, пусть даже на монстре Боливара. Пешком уйду, лишь бы подальше от этой скуки. Видно, лошадиные гонки действительно не мое.

Утро, как водится, оказалось мудренее вечера. Не успела я глаза продрать, как в мою дверь уже стучали.

Кого это нелегкая принесла? Я накинула халат, отметила, что часовая стрелка едва-едва перевалила за семь. Ранний гость не унимался и продолжал барабанить. Я поспешила открыть дверь. Каково же было мое удивление, когда на пороге я увидела мою знакомую Наталью. Одного взгляда на нее было достаточно, чтобы понять, что стряслось что-то серьезное.

– Татьяна, как хорошо, что я вас застала. – Она ворвалась в номер. – Собирайтесь скорее!

– Что случилось? – Волнение гостьи передалось и мне.

– Беда! Моему приятелю срочно нужна ваша помощь. Поехали, по дороге все узнаете.

Когда того требуют обстоятельства, собираться я умею быстро. Это был как раз такой случай. Без единого лишнего слова я сгребла одежду в охапку и скрылась в ванной. Через несколько минут автомобиль Натальи уже вез нас в поселок, и я молча внимала печальной истории, приключившейся минувшей ночью.

Два часа назад с ее приятелем Дмитрием Кугушевым, хозяином Арабеллы, связались сотрудники правоохранительных органов и сообщили, что на конюшне найдено тело его жокея. Жокей был мертв, Дмитрия настоятельно просили приехать для опознания. Уже на конюшне он узнал подробности. Подробности эти были таковы, что заставили усомниться в том, что смерть жокея могла быть случайной. Дмитрий вернулся домой, поделился своими сомнениями с Натальей, а та сразу вспомнила о моих, как она выразилась, уникальных способностях по части расследования запутанных дел. Наталья предложила Дмитрию обратиться ко мне за помощью, и он согласился.

Дом Кугушева находился километрах в пятидесяти от Свечина. Всю дорогу Наталья только и делала, что попеременно ахала и благодарила судьбу за то, что я так удачно оказалась в Свечине. Никаких подробностей происшествия она не знала, и оставалось только надеяться, что сам Кугушев окажется способен на более конструктивный разговор.

Одно хорошо – от вчерашней скуки не осталось и следа. Я нутром чувствовала, что дело окажется любопытным. Что ж, примем как исходную посылку, что смерть жокея – не обычный несчастный случай, а дело человеческих рук. За долгие годы работы детективом я привыкла доверять собственной интуиции и была уверена, что она не подведет меня и в этот раз.

Хозяин Арабеллы встречал нас на крыльце трехэтажного строения. Как только машина остановилась, он поспешил открыть передо мной дверь, вежливо поздоровался и попросил простить его за то, что нарушил мои планы на предстоящий день.

– Понимаю, вы приехали исключительно ради отдыха и вот теперь лишены возможности поучаствовать в самом зрелищном из состязаний, – начал он. – Но обстоятельства сложились так, что откладывать до окончания чемпионата нельзя. Не сомневайтесь, я сделаю все возможное, чтобы компенсировать вам срыв планов.

Я не стала тратить время на переубеждение и посвящать Кугушева в сложности моих отношений с конным спортом. Зачем лишний раз разочаровывать человека? Пускай думает, что я без ума от скачек. Может, это как раз поможет мне завоевать его доверие. А доверие между сыщиком и клиентом – дело далеко не последнее.

Словом, я коротко кивнула, давая понять, что принимаю извинения, и проследовала вслед за хозяином в просторную гостиную на первом этаже. Мы устроились в креслах, и я приступила к выяснению обстоятельств смерти жокея.

– Наталья рассказала все лишь в общих чертах. Теперь хотелось бы услышать подробности.

– Знаете, я ведь ни разу в жизни не имел дела с частным детективом, – смутился Кугушев. – Даже не знаю, с чего начать.