не последовало. И правильно, потому что я действительно не понимала ни слова из того, что она говорит. Я так же молча развернула и оглядела поданную мне одежду. А ничего вроде платьице, такого очаровательного светло-бирюзового цвета с извилистыми синими узорами, зелёным поясом из ткани, напоминающей атлас, и даже вшитым эластичным корсетом, надеюсь, не слишком тугим…

— Аномэ, Маари, вэс ина дэс…

Блин!

Затем эта женщина, похожая больше на эльфа, чем на человека, забрала у меня платье и помогла снять ночную сорочку. Затем принялась напяливать на меня это самое бирюзовое платье. Застёжки, похожие на заклёпки, были спереди, поэтому, собственно, справиться с этим я могла и сама. Вскоре в металлическом зеркале возникло отражение самой настоящей принцессы. Осталось только сделать причёску — не идти же на бал, если он действительно намечался, с «конским хвостом» на голове!

Последним штрихом был лёгкий макияж — и вот, полное вуаля.

И как раз в этот миг в дверь комнаты постучали. Мой личный, позвольте теперь так выразиться, стилист, парикмахер и визажист всплеснула руками — она ведь не успела ещё накрасить меня помадой из собственного арсенала!

— Маари вэн ди эс да? — раздался вопросительный мужской голос — приятный баритон, от которого по коже пробежали мурашки.

Я не удержалась и вскочила с места. В дверях стоял мужчина в расшитом серебряными нитями тёмно-зелёном камзоле, породистой внешности и высокого роста — почти на голову выше меня. Статный, красивый, с длинными тёмными волосами, твёрдым волевым подбородком и пронзительным взором тёмно-карих глаз… честно говоря, я долго не могла оторвать от него взгляда, а женщина-стилист, улыбнувшись, ушла, по всей видимости, не собираясь препятствовать нашему общению.

— Маари? — снова вопросительно произнёс незнакомец в камзоле.

И этот туда же… Кажется, одно слово из их лексикона я уже выучила.

— Простите… меня зовут Мария, — подавив возникшее негодование, ответила я.

— Маария… красиво звучит…

От удивления я икнула.

— Так вы говорите по-русски? Мария я! Или попросту — Маша Со… Соколова…

— Я неплохо говорю на русском и английском, потому что жил почти десять лет в вашей стране и ещё пять лет в Британии — вашших лет, они немного длиннее, чем нашши. И немного на испанском. Неваажно, как называть вас, Маария, — с тем же шипяще-придыхающим акцентом, растягивая гласные в некоторых словах и выделяя ударные несколько сильнее, чем требуют правила произношения, продолжил он. — Вы такаая красиивая и смелая… но, наверное, вы оччень боялись в опасном лесу в Заповеднике…

Моё сердце похолодело, а ноги подкосились.

— Откуда вы знаете? Вы шпионили за мной? Но как? И откуда вы вообще меня знаете?

Состояние паники нарастало. Я подобрала подол платья и рванула было к выходу, но в этот момент незнакомец проворно ухватил меня за запястье правой руки и привлёк к себе.

— Так ведь лучше? — спросил он с лёгкой усмешкой, понизив голос.

От неожиданности я едва не потеряла дар речи, но тут же «собралась в кучу», отпустила подол и стукнула его кулаком в грудь.

— Нет, не лучше. Что вы себе позволяете? Дайте мне пройти, сейчас же!

— Но если я вас сейчас отпущу, вы упадёте в обморок, Маария, — с ноткой лукавства ответил этот несносный субъект.

— Мария я, а не Ма-а-ария! И, знаете ли… не упаду… скорее уж я убегу от вас, как от тех странных зверей в лесу…

— Убежите? Не думаю…

— Вы… вы негодяй! Жестокий человек… или не человек… я не знаю, кто вы такой, чтобы так нагло и бесцеремонно хватать и…

— Возможно. Мы все такие в ваших глазах. Верно?

Мои глаза округлились сверх положенного.

— Что?… Кто это — вы?

— Мы — жители прекрасной Эйделы и другиих похожих миров. Вот так вот — подкарауливаем вас, преследуем, похищаем, сопровождаем, затем ловим на подлёте и…

— И что дальше? — перебила его я, даже не пытаясь вникать в суть бреда, который он сейчас нёс. — Съедаете?

— Ну, знааете ли… я бы сейчас с удовоольствием вас отшлёпал за такие вопросы. Понимаете ли, это незаконно. И потом, если я вас съем, то буду оччень сильно жалеть и тосковать… это табу.

— Ах вот как? Вы живёте по законам, ещё и по табу? А я думала…

— Что мы, жители Эйделы, творим беззакония? Нет, дорогая Мария. Нас в этом мире восемьсот миллионов, мы живём до несколько тысячи оборот вокруг нашего солнца и давно уже научились жить в дружбе, гармонии и любви. У нас нет обмана и насилия. И все наши расы с народами давноо породнились.

— Вам везёт. А нас на Земле восемь миллиардов, мы живём, в среднем, семьдесят или семьдесят пять оборотов вокруг нашего Солнца и у нас до сих пор творится чёрт знает что.

— И вы так сильно хотите туда вернуться?

— Конечно, это же моя родина! И я хочу, чтобы в будущем на Земле стало так же хорошо, как и у вас. Но… разве это не насилие — удерживать женщину, когда она хочет уйти? Вы ведь до сих пор держите меня за руку, ещё и…

Конечно же! Другой рукой этот гад держал меня за талию, и тепло от его ладони явственно ощущалось через корсет. Я изо всех сил напряглась и несколько раз дёрнулась, чтобы вырваться из его объятий, но это оказалось безуспешной попыткой, в ответ он лишь сильнее прижал меня к себе и победно улыбнулся.

— А вы точно хотите уйти? — спросил он полушёпотом, явно млея от нашей близости.

К моему внутреннему бешенству, нечто схожее испытывала и я, и уходить от этого недоразумения совсем не хотелось. Но прекратить борьбу с ним и с самой собой никак не удавалось. К тому же…

Если честно, то я была бы рада вообще не возвращаться туда, где меня уже заочно казнили. Где личное счастье обернулось предательством. Где ранее из нашей семьи и из жизни ушёл наш с Люсей отец. И где по-настоящему родным и близким человеком осталась только мама…

При мысли об этом на глаза навернулись слёзы.

— Почему вы плачете, Мария?

— Потому что мне грустно. Я случайно попала в ваш мир. Но я бы хотела вернуться и навестить маму. Остальных не хочу видеть… честно.

— Прекрасно. Не грустите. Вашшу маму мы обязаательно навестим. Портал для попадания в ваш мир находится в замке Белой Волшебницы, но ещё не пришло время…

И снова — «взрыв мозга» со всеми вытекающими.

— Что? Бе… вол…шебницы? Простите, я обычная женщина, к тому же кандидат наук… от всего этого голова идёт кругом, как бы не сойти