Берли охватили противоречивые желания — сделать шаг навстречу мужчине, прикоснуться к нему, и убедиться, что он живой, или просто упасть ниц, наслаждаясь тем, что он может находиться рядом с подобным совершенством. Только человек, в теле которого он сейчас находился, не разделил его порыва.

Его губы ехидно произнесли:

— Вы снова слушаете музыку из этой шкатулки. Скучаете по тому, что осталось в прошлом, Селен?

Берли мысленно охнул. Селен? Это который? Ему был известен только один вампир, который когда-то носил это имя. Неужели это он? Тот, кто считался сильнейшим из вампиров, но предал расу ради смертного… В таком случае, он как-то слабо похож на изображения в книгах…

Светловолосый мужчина чуть заметно кивнул:

— Роберт, вижу, тебя это забавляет. Но у всех есть слабости. Несмотря на все способности, я не могу получить то, чего желаю больше всего. Я бы хотел однажды родиться заново, и жить только ради одного-единственного человека. Но, возможно, это — лишь несбыточная мечта.

— Неужели для вас есть что-то невозможное? — недоверчиво спросил тот, кого назвали Робертом.

Мужчина вздохнул и захлопнул шкатулку.

— Ты, Роберт, лучше всех меня знаешь. Ты стал моим помощником почти сразу после моего отъезда из мест, которые я считал родными. Не думал, что смогу поссориться со всеми, всего спустя год после победы над троллями. Я был против того, чтобы магии обучали смертных и полукровок. Но сейчас должен признать, что ты пробудил во мне веру в эти расы.

— Милорд, я рад, что смог изменить ваше мнение о людях…

Селен сделал несколько шагов в его сторону, оказавшись совсем близко, и Ким от неожиданности едва не выронил поднос. Мужчина осторожно закатал рукав на правой руке слуги, и Ким вздрогнул, заметив на руке «Роберта» несколько грубых рубцов.

— Ты спас меня от гигантских паучьих ящериц, когда я чересчур увлекся своими экспериментами. Я в долгу перед тобой, Роберт. И меня до сих пор мучает совесть, что не все шрамы мне удалось излечить.

— Не стоит об этом, ваша милость. Для меня большая честь служить вам. Жаль, что ваши друзья не смогли вас понять. Они так и не простили вам эксперименты со временем и пространством.

— Боюсь, я поставил одного из них, самого важного, перед чересчур сложным выбором, — вздохнул Селен. — Перворожденный, несмотря на всю магическую силу и власть, только человек, и должен думать о безопасности людей. Но я перестал использовать темную магию, и могу это доказать.

В комнате повисло молчание. Ким, не отрываясь, любовался красивым, словно выточенным из слоновой кости, лицом вампира. Тот же смотрел в сторону, словно вспоминая печальные моменты прошлого.

— Наверное, вам неприятно слышать, то, что я скажу, Селен, но ваши опыты по достижению бессмертия могут быть опасными. Все, что есть в этом мире, рано или поздно должно исчезнуть. И пусть вампиры существуют намного дольше, чем люди, их срок, по сравнению с вечностью, — всего лишь мгновение. А вы решили нарушить этот закон. Не боитесь после смерти стать бесплотной тенью, обреченной на скитания?

— Я все хорошо обдумал, — хмуро отозвался светловолосый волшебник. — Нелегко уничтожить работу нескольких лет. Если бы Перворожденный не посчитал тот эксперимент опасным… — Селен двумя пальцами взял бокал с грогом и быстро запил им яд.

— Вы каждый день принимаете эту гадость. Неужели кого-то боитесь? Ведь вампира нелегко отравить. — Роберт озабоченно повел плечами. — Если так, то стоит ли возвращаться назад, ваша милость? Здесь я могу позаботиться о вас… Или же — возьмите меня с собой!

— У меня много врагов, Роберт, поэтому я не могу рисковать. Было бы глупо умереть от какого-то яда, не обязательно предназначенного мне. Но это обстоятельство никак не может повлиять на мое решение вернуться в школу, чтобы завершить строительство. И помириться, наконец, с Алестером, который так долго ждал моего возвращения. Познакомившись с тобой, я понял, что все — и вампиры, и смертные — достойны шанса изменить жизнь к лучшему. И я хочу дать тебе такой шанс. Вот почему я не возьму тебя с собой. Ты должен создать семью, стать основателем нового рода, Роберт.

— Зачем?? Мне нужны только вы! Прошу, не отсылайте меня. Я не смогу жить вдали от вас, — голос слуги предательски дрогнул. Он настолько расстроился, что все же уронил тяжелый поднос, и упал на колени.

— Я щедро награжу тебя за время, проведенное со мной. Встань с колен, Роберт, ты больше — не слуга. Вчера я подписал дарственную на один из замков на юге Британии. К тому же, я наложил на тебя особое заклятье. Ты станешь основателем нового рода и передашь титул по наследству. Ни ты, ни твои потомки не будут нуждаться в деньгах. Но хочу предупредить… Никто из твоей семьи не должен предавать магию. Иначе ваши потомки потеряют все. И, возможно, безвозвратно.

…Ким шокировано наблюдал, как его «я» из прошлого поднимается с колен и почтительно целует протянутую руку господина. Селен продолжал неторопливо потягивать грог из бокала, когда Ким почувствовал, что его словно подхватывает что-то и тянет обратно, в реальный мир.

Ужасно — узнать что-то о своем прошлом и быть не в силах ничего изменить. Если б он мог задать Селену еще несколько вопросов!

Перед тем, как силуэт Селена исчез, Киму почудилось, что на месте древнего вампира он видит задумчивую Эмму Конни с бокалом в руках…

* * *

— Мистер Берли! Наконец-то вы пришли в себя! Как себя чувствуете? Может, стоит отправить вас в больничную палату? — твердила взволнованная Тинкли, то и дело, обмахивая его большим расписным веером. Сидевший рядом бледный до синевы, Анвар напряженно его рассматривал.

Ким, с трудом пробормотал:

— Сейчас его очередь узнавать свою прошлую жизнь?

— О чем вы говорите, мистер Берли, — воскликнула преподавательница. — Урок давно закончился! Как видите, кроме вас, никого в классе нет. Так может, все же сходите к госпоже Пем? Только прежде расскажите, что вы видели.

— Ничего не видел, — отрезал Ким. — И, пожалуй, я обойдусь без лечения. Со мной все в порядке!

Ему хотелось обдумать все, что случилось, находясь, как можно дальше от остальных. И, в первую очередь, от Эммы Конни.

У юной девушки из семьи Берли день начался неплохо. Джейн еще накануне вечером пристала к госпоже Пем с вопросом, когда лучше навестить Симона. Та, вздохнув, сказала, что можно подойти к восьми утра. Решив, что часа ей будет более, чем достаточно, Джейн не моргнув глазом, сообщила сокурсникам, что раньше девяти Пем никого не пустит.

Она была уверена, что окажется единственной посетительницей. Но не тут-то было! У дверей уже топтался худощавый светловолосый паренек. В другое время красотка Джейн не обратила бы на него ни малейшего внимания. Но сейчас интуиция подсказала ей, что все ее планы рухнут, если она немедленно не спровадит этого… ну как его…Арама Джонсона!