походил на чулан. На потолке была только одна лампа, в виде трубы, и светила она куда ярче чем две лампы на первом этаже.

Он улегся в кровать, даже не снимая одежды, он смотрел в потолок и о чем-то заинтересованно думал. Казалось, что он думает о том, что ему делать дальше, как быть, и не выживают ли они в этой дыре. Он знал, что есть люди за стенами Шестого Проспекта, знал, что они живут нормальной человеческой жизнью. Он знал, что покинуть этот Проспект помогут только деньги, что уходят на еду и чистую воду. Он грезил найти большую сумму денег, забрать сестру и покинуть это богом забытое место. Его возмущала эта несправедливость, что есть люди, которые живут хорошо, питаясь теми благами, что производятся тут, в Шестом проспекте. Терзало его то, что за эти блага ежедневно гибнут люди, просто выполняя прихоти богатеев, и пытаясь выжить.

На заводах, где выдают маски с фильтрами, вскоре после чего люди захлебываясь кровью пугая своих близких умирают где только можно, ведь кому-то жалко потратить лишних пару сотен долларов на дополнительные маски, и выдавать их трижды в день, как положено. На улицах, скрючившись от дикой боли во всем теле, от излишнего приема Сти-Аргента, что помогает не спать и дает запас сил, чтобы просто отработать лишнее время, и получить за это доллар-второй.

Пока Айбл думал о неровности мира, на второй этаж поднялась Лэсси, и легла рядом с ним, положив свою голову ему на грудь. Айб приобнял ее, и вскоре они уснули.

Лэсси спала также мило, как и было это вчера. Ее лицо выдавало эмоцию того, что все хорошо, и что живут они все в хорошем месте. Для Айба, сестра была эталоном чистоты, и порядка, она была единственным по настоящему близким человеком, и лучшим другом для него. В дни, когда они остались без родителей, Айбл стал для нее всем, от брата, до отца, хоть и сам был очень молод. Он заботился о сестре, и хотел быть примером, но только хотел. Он понимал, что его образ жизни это пример, которому не стоит следовать, он понимал всегда, что скоро может настать день, когда ей придется жить одной. Айбл делал все, чтобы, когда настал этот день, сестра ни в чем не нуждалась, и смогла ЖИТЬ, а не выживать. Пожалуй, только это, и стимулировало его делать ту работу, из-за которой можно лишиться жизни.

Спустившись на первый этаж, Айбл вышел из дома, тихонько прикрывая дверь. Соседский дом, что сразу же бросался в глаза, был побит временем. Тонны пыли, и грязи. Сколько Айб себя помнил, тут никто не жил, как почти во всех домах на улице, за исключением нескольких домиков.

Не так далеко, за углом было маленькое заведение, где он обычно завтракал, и проводил утро. За двести метров, от этого места несло таким же отвратным запахом кофе, как и у него дома. Само заведение было больше палаткой, маленькая постройка, два стола, и Мексиканец за стойкой. Этого Мексиканца Айбл знал уже давно, и он каждое утро к нему приходит есть. Мексиканца звали — Фернандо, и он каждое утро ждал Айба, и он уже под стойкой держал Кесадилью и тот самый поганый кофе.

— Hola amigo! — Встречал Айба Фернандо.

— Привет, как твои Mexicanosтрато? — Айбл сел за стойку, и принялся есть свой завтрак.

— Как обычно дружище, все спокойно. Ты лучше скажи, что там у тебя? Лэсси говорила, что там тебе работу предложили, дело конечно не новое, скорее comun, но все же интересно.

— Какому-то подражателю корпораций, нужно что-то перевезти к первому въезду, Третьего Проспекта.

— В Nuevo Mexico сейчас крайне неспокойно, а ты amigo, поедешь именно через него.

— Там всегда не спокойно, да и их можно понять. Там интегрируют новую систему, то, что в следующем месяце будут интегрировать к нам. По заявлениям Шервуда, это должно обезопасить их, ну или сделать псов более послушными, скоро и у нас будет не спокойно. Хотя по дороге, которую я выбрал, наименьший риск куда-то вляпаться.

— Perras! И так жить спокойно не дают, так к тому же, теперь работа будет только легально! Вот тогда, начнется темная полоса amigo, тогда будет — mierda completa…

— То, что мерда, это да… Будем надеяться, что уровень оплаты тогда повысят, они сами это понимают.

— Эти псы, может и понимают, но навряд-ли пошевелят пальцем…

— Ты знаешь, где можно остаться на ночь в Нью Мексико? Прошлый раз я останавливался в одном мотеле, и за одну ночь покушений на меня было больше, чем за всю свою жизнь.

— Если ты думаешь, что в названии штата есть Mexico, и я сам Mexico, это не значит, что я знаю, что и как устроено в Nuevo Mexico. Что за стандарты amigo!

— Я как-то об этом не думал… если тебя это обидело…

— Tomalo con calma, спокойней amigo, я пошутил. Есть одно место, у меня там у жены брат живет, добрейшей души парень! За два бакса детей с комнаты прогонит, и будешь спать в хороших апартаментах. Чудный парень, чудный.

— Я не знал, что ты женат…

— Я сам этого не знал, но просыпаюсь с ней каждое утро, и знаешь — не жалуюсь… а так, мы с ней расстались еще давно, не разводились, да и не к чему. Общаемся хорошо, так, что приютить тебя смогут, это не вопрос. Ты мой хороший друг, а значит и для них ты хороший amigo. Я скину тебе координаты, но… — Фернандо не ловко замолчал.

— Но мне нужно в это вложиться. Общаться с тобой приятно Фернандо, но до тех пор, пока речь не заходит о деньгах. — Айбл полез в карман, и достал три доллара. — Этого хватит а-ми-го?

— Обижаешь, конечно хватит!

— Хорошо, я пойду. Завтра сделаешь также?

— Нет проблем, в любое время!

Айбл вновь шел по Восток-Балом-авеню, но уже не в сторону центра города, а к дому своего как ему казалось — хорошего друга. Он жил не так далеко от палатки Фернандо, но чуть дальше дома Айба.

Погода была солнечной, но клубни дыма, что шли от заводов, и разных более мелких предприятий, перекрывали голубое небо, отчего на улице, чувствовалась некая неприязнь, и казалось, что было холоднее. Айбл не помнил уже, когда последний раз видел небо, без ничего, во многих штатах Шестого Проспекта есть места, где жизнь и условия жизни были куда благоприятнее, чем в Финиксе, и в самой Аризоне. Но за эти