– Таня, не ходи туда, – строго сказала Римма. И быстро добавила: – Все живы, не переживай. Просто там надо… немного прибраться.

Скорая уехала, бабушку в очередной раз не взяли, сказали, что она здорова, просто с особенностями характера. Танины папа с мамой сидели на кухне, и папа сказал:

– Римм, она у нас прям как графиня Батори… ванны принимает. – Оба нервно рассмеялись, а потом мама заплакала.

Запаха и вида крови с тех пор она не переносила. Всё-таки броня оказалась не такой крепкой.

Воскрешение

Однажды утром Лидия Константиновна всё же смогла напугать Римму по-настоящему – дочь нашла её бездыханную, с блаженной улыбкой на лице. На прикроватной тумбочке стоял пустой пузырёк от таблеток, на столе лежала записка: «В моей смерти прошу никого не винить». Римма кинулась к матери, попыталась растормошить, пощупала пульс, начала хлестать по щекам, а затем выскочила на балкон и закричала в дырку в стене:

– Во-ова-а! Вызывай скорую!

Врач скорой помощи объявил, что «пациент уже не жилец и скорее мёртв, чем жив». Все рефлексы, включая болевые, у Лидии Константиновны отсутствовали.

– Если к ночи не очнётся, вызывайте похоронную службу. Мозг точно умрёт к тому времени. – Уходя, врач сочувственно повторил: – Не жилец она уже, не жилец.

Римма с Вовой сидели на диване ошарашенные, они совсем не понимали, что делать дальше. Приехала Риммина подруга. Они решили дежурить у кровати бездыханной «тёти Лиды» по очереди. «Тётя Лида» никаких признаков жизни так и не подала.

Вечером достали с антресоли «смертный узел». Лидия Константиновна начала собирать его, когда ей не было и пятидесяти. Время от времени она меняла в нём платья – размер и фасон.

Ближе к ночи, покончив с формальностями, включающими обзвон родственников, составление списка гостей на поминки и выбор ритуального агентства, Римма с подругой сели помянуть Лидию Константиновну.

– Держись, Римма, – сочувственно сказала подруга, – когда-то это должно было случиться.

Они обе заплакали. Затем, не чокаясь, выпили несколько рюмок водки. Римма задумчиво произнесла:

– Мне ж её даже отпевать, получается, нельзя, – и вычеркнула из списка дел пункт «церковь».

Утро следующего дня выдалось по-весеннему ясным. Лидия Константиновна лежала в лучах солнечного света и была похожа на Белоснежку – такая же бледная, темноволосая, несмотря на возраст, и заснувшая вечным сном.

Римма всю ночь просидела возле матери, а под утро вырубилась. Очнувшись, она долго соображала, в какую «сказку» попала. Римма с силой зажмурилась несколько раз, проснулась окончательно и позвала мужа:

– Во-ов, а давай ещё раз скорую вызовем! – Она посмотрела на мать и, сощурившись, добавила: – Всё же не верю я, что она умерла.

Вова решил, что у жены сработал защитный механизм, поэтому она отрицает очевидное. Но скорую всё же вызвал. Врач скорой помощи выслушал их рассказ и развёл руками.

– Она у вас вторые сутки без рефлексов, – устало объяснил он. – Я же не доктор Франкенштейн.

Но под давлением скорбящих родственников кое-какие процедуры он всё-таки провёл.

После введения глюкозы Лидия Константиновна порозовела. У неё отошли газы. К концу второй капельницы она открыла глаза, посмотрела на дочь и попросила манной каши. За двое суток Лидия Константиновна очень оголодала.

Пока Римма варила кашу, в дверь позвонили – пришли агенты из похоронного бюро. Первая скорая сообщила в ритуальные службы о покойнике по адресу: Кижеватова, 9, 113.

– Кто там, Римм? – поинтересовалась Лидия Константиновна и попыталась сползти с кровати.

– Тебя хоронить пришли, – крикнула Римма от входной двери.

– Скажи им, пусть идут на хуй отсюда, – громко сказала Лидия Константиновна. И поставив одну ногу на пол, добавила: – Не дождутся.

Бабушка и внучки

Таня проводила с бабушкой Лидой много времени и, несмотря на особенности бабушкиного характера, была с ней по-детски счастлива. Бабушка никогда её не обижала, старалась угодить и постоянно придумывала поводы для радости. Она шила Тане юбки из клетчатой ткани, плела «колоски», рассказывала захватывающие истории о своём военном детстве и угощала абрикосовым вареньем.

Абрикосам бабушка Лида приписывала магическую силу. Она говорила, что они «затягивают и лечат всё плохое внутри», сохраняют женское здоровье и продлевают молодость. Каждый сезон бабушка старалась наесться абрикосов впрок на целый год. Она придирчиво отбирала на рынке самые спелые плоды – для еды, а из незрелых варила варенье. Бабушка говорила, что варенье нужно варить из «непорченных», а потом добавляла «как и замуж выходить».

К самой Лидии Константиновне неоднократно сватались вдовцы и одинокие мужчины. Но она неизменно отказывала: «Да неужели я внучку на мужика променяю». А когда у Тани родилась сестра, бабушка ликовала. Она опять была востребована и теперь смотрела не за одной, а за двумя внучками.

Мама часто уезжала в командировки, и девочки подолгу оставались с бабушкой.

Когда Танина сестра подросла, у бабушки Лиды настали нелёгкие времена. Лена росла очень упрямой и своенравной. Таня не отставала. Несмотря на семилетнюю разницу в возрасте, девочки регулярно выясняли отношения с рукоприкладством.

Тане было десять, а Лене три, когда случилась история с оторванным карманом.

Лена больно дёрнула сестру за волосы. Таня ответила. Девочки вцепились друг в друга и не отпускали, пока бабушка не набрала в рот воды и не окатила внучек. Девочки отпрыгнули друг от друга, как кошки, злобно сверкая глазищами.

– Да что ж вы делаете? Да как же я вас матери-то сдам, без волос что ли? – причитала бабушка. Ей кое-как удалось утащить Лену в другую комнату.

– Мелкая крыса, – кричала Таня вслед сестре. – Баба-а-а, она изорвала мой учебник по английскому. – На самом деле учебник Лена разорвала ещё накануне, но именно тот момент Таня посчитала подходящим для реванша.

* * *

Рваный учебник английского решили склеить прозрачной клейкой лентой. Но пока бабушка возилась с разодранными страницами и соображала, что с чем соединить, обиженная Лена замыслила недоброе. Она отыскала под кроватью деревянный метр с обитыми жестью острыми концами – такие используют в магазинах «Ткани», когда отмеряют полотно. А Танина мама использовала его, чтобы снимать бельё с верхнего ряда сушилки на балконе.

Таня с бабушкой увлечённо клеили учебник, когда вооружённая метром сестра ворвалась в комнату и двинулась прямиком на Таню. Сама Лена была ростом меньше метра и держала орудие двумя руками, как копьё. Судя по её решительному виду, она собиралась проткнуть сестру насквозь.

Бабушка Лида ловко перехватила «копьёметр» и попыталась вырвать его из рук разъярённой внучки. Лена схватила бабушку за карман – для равновесия. Раздался хруст. Карман оторвался и повис на нескольких стежках на бабушкином ситцевом