отец был ветеринаром, а у ветеринаров не было ночных смен. Она не хотела, чтобы они меняли свою жизнь ради нее.

— Нет.

Они уставились на нее, когда она покачала головой.

— Мое возвращение не разрушит ваши жизни. У меня есть эти двое, чтобы защитить меня.

Она кивнула головой двум охранникам.

— Кроме того, никто не узнает, что я вернулась, помнишь?

Дьюм открыл рот, чтобы возразить, но она подняла руку.

— Это не обсуждается. Я все равно встречусь со всеми за выпивкой, — пообещала она.

— Но нам, вероятно, следует выбрать новое место.

Ее отец поднял глаза с суровым выражением.

— Аврора Рейвен, я остаюсь здесь, и это окончательно.

Рори сдержала улыбку. Повернувшись к Дьюму, она сказала:

— Я бы хотела поскорее увидеть Корди и Кита.

Если они действительно хотели ее видеть.

— Не могли бы вы трое выбрать новое место? Предпочтительно такое, где меня никто не узнает.

— Многие люди лоббировали твое освобождение, — сказал Дьюм.

— Не все тебя боятся.

— Что это значит? — осторожно спросила она.

Лоббировали ее освобождение?

— Сера организует протесты, — сказал он, улыбаясь про себя.

— А другие люди, которых ты спасла, говорят со всеми, кто готов слушать.

Рори облизала внезапно пересохшие губы, пока переваривала информацию. Ее глаза загорелись при этой мысли.

— Кто такая Сера?

— Человек, которого ты спасла, — сказал Сэм, заставив ее подпрыгнуть на фут в воздух.

Как кто-то такого размера передвигается так тихо?

— Ты можешь не кричать? — бросила она через плечо.

— Твой голос звучит как мегафон.

Он нахмурился на нее.

— Ты знаешь эту Серу?

— Сэм появился в баре пару месяцев назад, — вмешался Дьюм.

— Сера тоже нашла нас там и потребовала нашей помощи, чтобы очистить твое имя.

Рори изучала бегемота рядом с ней.

— Зачем тебе искать моих друзей?

Его взгляд метнулся к Лорен, прежде чем вернуться к ней.

— Это не твоя забота.

— Чушь собачья, — выпалила она.

— Скажи мне, или я отрежу тебе волосы, пока ты спишь.

Была ли угроза незрелой? ДА. Будет ли она по-прежнему это делать? Также, да.

Челюсть Сэма напряглась.

— Я бы хотел посмотреть, как ты попробуешь.

— Прекратите ссориться, вы двое.

Вмешалась Лорен, а затем пробормотала:

— Некоторые вещи никогда не меняются.

Следующее заявление она адресовала Дьюму:

— Вам нужно продолжать проводить акции протеста.

Рори повернулась к ней.

— Почему? Я свободна.

— Никто не должен знать, что тебя освободили, — напомнила ей охранница.

— Если протесты прекратятся, люди зададутся вопросом, почему.

Рори всплеснула руками.

— Я не могу оставаться здесь двадцать четыре часа в сутки. Я сойду с ума.

— Мы знаем, — сказала Лорен со скучающим видом.

— Один из нас пойдет с тобой.

Рори провела рукой по лицу.

— Я почти уверена, что люди узнают меня, и я отказываюсь принимать зелья для изменения формы каждый раз, когда выхожу из дома. Я могу позаботиться о себе, а если не смогу, вы двое будете рядом.

— Надень шляпу, — решительно сказал Сэм.

— Все думают, что Мясник находится в Винкуле. Скажи, что ты двоюродная сестра.

Дьюм кивнул.

— Он прав. Твое предложение — это все, о чем можно говорить.

Она глубоко вздохнула.

— Прекрасно.

— Я голодна, — сказала Лорен из ниоткуда и вытащила телефон из кармана.

— Я заказываю еду.

— Я могу пойти забрать ее, — предложил Патрик, вставая.

Рори окинула взглядом крупное тело Сэма.

— Дьюм, тебе тоже следует пойти. Я думаю, что понадобятся двое взрослых мужчин, чтобы все это унести.

Все сидели за столом, ели и рассказывали Рори обо всем, что она пропустила за последние три месяца, но она едва слышала их. Ее разум лихорадочно работал, задаваясь вопросом, почему ее освободили раньше, зацикливаясь на своих пропавших воспоминаниях.

Лорен настаивала, что Винкула не была таким ужасным местом, каким все его считали.

Была ли Рори там счастлива? Завела ли она друзей или подверглась остракизму?

Черная дыра в ее памяти беспокоила ее больше, чем она хотела признаться другим.

Лорен сидела рядом с ней тише, чем остальные трое, и, взглянув на Рори, отодвинула свой стул и встала.

— Тебе пора уходить, — сказала она Дьюму.

— У Рори был долгий день, и он нуждается в отдыхе.

Рори посмотрела на Лорен, молча благодаря ее. Это было странно. Ее не было три месяца, но она не скучала по своим друзьям. В ее сознании она видела их ранее в тот день, а не три месяца назад, и это только усилило ее отчаяние.

Она испытала облегчение от того, что они не ненавидели ее, но ей нужно было побыть одной. Чувство вины терзало ее разум. Ее память могла быть испорчена, но их — нет. Они имели дело с ее отсутствием и последствиями ее преступлений.

С ними плохо обращались за общение с ней?

Дьюм не стал спорить, подошел к ней, крепко обнял и прошептал:

— Я рад, что ты дома.

Дома. Она не чувствовала себя как дома.

— Я тоже, — солгала она, обнимая его в ответ.

Ее отец похлопал ее по плечу.

— Я иду на работу. Я думаю, тебе не помешало бы немного времени для себя.

Рори обняла его.

— Спасибо, что все еще любишь меня, — пробормотала она.

— Твоя мать не единственная, кто любит тебя, несмотря ни на что.

Он поцеловал ее в макушку и ушел.

— Могу я поговорить с Рори наедине? — спросил Дьюм двух охранников, которые кивнули и вышли наружу.

Рори боролась с желанием заерзать.

— Дьюм, я..

— Не надо, — перебил он.

— Мне не нужны твои извинения, но я должен тебе свои.

Она проглотила комок в горле, задаваясь вопросом, за что ему пришлось извиняться.

— Я должен был знать.

В его голосе звучала боль, и она ненавидела это.

— Я знаю тебя почти всю свою жизнь, и я не должен был усомниться в твоих мотивах с самого начала. Я не мог поверить, что ты могла сделать что-то подобное, и я продолжал говорить себе, что это неправда.

Ее щеки покраснели от унижения, потому что это было правдой.

— Я знаю тебя, Рори, и я знаю, что ты не убила бы кого-то без причины, — заявил он.

— То, что у тебя действительно была причина, никогда не приходило мне в голову до Серы.

— Я никогда не ожидала, что ты станешь переоценивать мои преступления, — ответила она.

— Никто не смотрит на серийного убийцу и не думает, что у него есть рациональные мысли, и хотя я считаю, что оказала царству услугу, это не делает мои действия менее отвратительными.

— Но я должен был, — возразил он.

— Я должен был знать. Мне жаль.

Она потянулась вперед и положила ладонь на его руку.

— Не надо; от этого мне будет только хуже.

— Знаешь, Кит думает, что ты супермистик, — Дьюм закатил глаза, но его рот скривился в полуулыбке.

Рори расхохоталась, и в