верю своим ученицам, – где-то на фоне раздался приглушенный счастливый детский смех. Фуоки-тян. Она обожает “маму Цунаде”, хотя официально пока женщина эту должность не приняла. Может быть, еще сдастся.

– Цунаде-сенсей – лучший ирьенин в мире, у нее больше шансов избавить нас от колец без последствий, чем у Орочимару, знаешь ли, – пояснила я. Биджу! Как же приятно прекратить быть холодной Шини и изъясняться по-привычному.

По лицу Чико мне показалась, что та все же ляпнет “а его мы убьем”, но не настолько та дурында. Подобные планы лучше держать при совсем-совсем своих.

– Я уверена в том, что сниму кольцо без последствий, – объявила внучка Хаширамы очень многообещающим тоном. – С трупа нукенина из Суны ведь легко удалось его забрать.

– Клиническая смерть! – сообразила я.

– Именно так. Очень приятно, когда ученицы понимают идею с первого намека.

– И раз у нас тут вечер решения деликатных проблем… – начала я.

– Сейчас полдень, – перебила Учиха.

– … то тащите сюда зубастую, решим ее судьбу.

Всю голову к настоящему моменту сломала тем, как поступить с Ринго Амеюри. Она одна из семи мечников, элита из элит. Так запросто своих не предаст. Ну разве что искренне разочаруется в идеалах Кровавого Тумана, как Коху и другие мои киринины. Вот реально маловероятно.

В качестве штатного конвоира продолжила Чико работать. Сходить в каюту, отведенную под камеру, и привести злобно зыркающую на всех девушку – дело пары минут, за которые я более или менее подробно рассказала, как мы столкнулись и о своей не такой и эпичной победе.

– Так вот кто ты такая, рыбка! – воскликнула шиноби Кири, когда ее избавили от кляпа. Ну да. Красные волосы, наколки, не прикрытые обмотками, Бьякуго на лбу. Все, кому надо, в курсе, что так и выглядит разрушительница деревень.

– Ага. Так что не грузись, ты слила спарринг полноценному S-рангу, а не случайному генину. Вопрос в том, что с тобой, такой красивой, делать.

– Извиниться и отпустить? – с сарказмом предложила мечница. – Сразу предупреждаю, я не предатель, не дезертир, не нукенин. Убейте меня так, чтобы было не очень болезненно, пожалуйста.

Самообладание, вызывающее уважение. Смогла бы я сама так ответить? Пожалуй, нет, я бы грязно обматерила.

– Погоди, я сделаю тебе больно другим способом. Скажи, Ринго-сан, тебе нравится нынешний Мизукаге? Не как мужчина, а как лидер скрытой деревни? Довольна его методами управления? Нравится, как он кланы нагибает?

– Рыбка… я не предатель.

– Реально? То есть ты от всего любящего сердца поддерживаешь власть нелегитимного маньяка? Как там в норме назначение нового каге выглядит? Старейшины выбирают самого подходящего, даймё его утверждает и все довольны. А у вас как было?

– Ягура-сан перебил всех старейшин и запугал даймё, – подсказал Фумито. – Так рассказывал Юки-сан. Со слов его знакомых, оставшихся в Кири.

– Кэп бы налюбливать не стал. Офигеть, какая легитимная передача власти, да?

– Это внутреннее дело Скрытого Тумана. Не вам в него лезть, – не сдалась мечница.

– А мы и не лезем. Давай еще вот про что перетрем. Какие качества нужны реально хорошему каге? Ну вот такому, как Эй или Минато? – я вытянула вперед сжатую в кулак ладонь и начала высвобождать по одному пальцы. – Во-первых, красавчик… да? Ладно, это уже стёб, – все пальчики остались согнутыми .

– Во-вторых, сильный. Под это требование ублюдок Ягура подходит, – выпрямила указательный палец с черным маникюром. – Далее… опытный. Это мимо. Народная поддержка – мимо. Способности к дипломатии – мимо. Я предлагала ему просто не замечать друг друга, знаешь ли. И в результате вынуждена была сделать то, что сделала. Ненавижу уничтожать деревни. Забота о подданных? Тут ты сама понимаешь, как всё плохо. Когда я написала ему с предложением вернуть пленников, ваш биджев лидер ответил, что слабаки ему ни к чему. Гибкость? Мимо. Да даже сила и та под вопросом. Ваш каге – испуганный ребенок. Иначе ему не потребовались бы все эти репрессии. До мокрых штанишек боится любого, кто потенциально круче.

– Может, ты в чем-то и права, но я давала присягу на верность деревне, рыбка. Предатель хуже, чем плохой лидер.

– Ты присягала Киригакуре или лично ублюдку Ягуре? Я тебе уже тут разложила по полочкам, почему он не настоящий каге. Он захватчик, удерживающий власть. Да достаньте вы уже из задницы гордость и бросьте ему вызов. Должность мизукаге – вот что я тебе предлагаю. А взамен всего-то нормальные соседские отношения с Узушио. Меня задрало строить маршруты своих кораблей в обход Страны Воды. Ну и отказ от претензий на мой остров, конечно. Сфигали они вообще появились?

– А у тебя они откуда, рыбка? – спрятала взгляд Амеюри. Я так-то оратор не лучше, чем актриса, вещала, как думала, где-то не очень складно, но от чистого, биджу, сердца.

– А я реинкарнация Узумаки Мито, как говорят. Если даже ошибаются – у меня полный остров настоящих Узумаки, – взгляд сам собой уперся в Фумито. Если он сейчас скажет, что он Умино, прибью. Не сказал, чувствует момент, по заветам сенсея.

– И что ты предлагаешь? – с вызовом посмотрела мечница. Хорошо хоть, без дурацкого рыбного прозвища. Корёжит меня от него.

– Я тебя отпускаю и даже упоротые мечи отдаю. А вы там все перестаете лизать зад хвостатому лидеру, заканчиваете кровавый террор и мы с вами… ну… не дружим, наверное. Не враждуем. Ну и ты помалкиваешь обо всем, что видела и слышала.

– Это вмешательство в наши внутренние дела…

– Да ладно вам, Ринго-сан. Многие мечники не одобряют политику мизукаге и на грани того, чтобы взбунтоваться. Момочи-сан или Хошигаки-сан, например, – без спроса влез в разговор Наоми. – Никто к вам вмешиваться не будет. Мы просто хотим убедиться, что вы с той стороной, с которой Узушио не ссорилось.

Кэп Юки ее бы убедил. Но его единственный урок дипломатии я не забуду. Давать второй стороне сохранить лицо, помнить о ее интересах, но и о себе не забывать. И не извиняться – это для слабаков.

– У тебя будет время подумать, пока мы плывем до континента, – сказала я, обращаясь к киринке.

– А дальше? Как ты убедишься, что я согласилась по-настоящему, рыбка? Доверия между нами быть не может.