...

У человека причиной эмоциональных реакций могут быть не только события, происходящие в настоящее время, но и воспоминания. При этом вспоминаются обычно именно те события, которые сопровождались особенно яркими эмоциями положительного или отрицательного характера. Психолог П. П. Блонский убедительно продемонстрировал это следующим образом. Однажды во время лекции, на которой присутствовало 224 студента, он предложил всем слушателям взяться за перо и кратко описать первое пришедшее в голову событие, случившееся в их личной жизни в течение текущего года, а затем вспомнить и отразить на бумаге что-либо из периода, предшествующего поступлению в институт. При анализе скороспелых воспоминаний психолог обнаружил: яркими эмоциями сопровождалось 80 % воспоминаний текущего года и 90 % воспоминаний более раннего периода жизни. В самом деле, попробуйте вспомнить, как вы жили 5 или 10 лет назад, и вы убедитесь, что в памяти всплывет лишь череда событий – печальных или очень приятных, радостных или горестных; большая же часть прожитых дней, во время которых жизнь проходила по обычному стереотипу, в памяти представится как монотонный фон. Это позволяет говорить о том, что яркие чувства и эмоции долго сохраняются в памяти и запоминаются лучше не сопровождающихся существенной эмоциональной реакцией мыслей и действий. Положение это не представляет собой чего-то нового. Еще современник А. С. Пушкина – «певец забавы и друг пермесских дев» поэт К. Н. Батюшков выразил его так: «О, память сердца, ты сильней / Рассудка памяти печальной!»

...

Так как отрезки времени (нередко большие отрезки, иногда исчисляемые годами), когда в нашей жизни не было ничего нового, значительного, волнующего, иногда не оставляют в памяти заметного следа, они представляются скоротечными, и подчас смысл жизни, лишенной радости и бед, становится человеку неясным, при подведении итога прожитых лет у него возникает щемящее чувство сожаления о бессмысленно потерянном времени.

Может быть, поэтому людям свойственно стремление насыщать жизнь эмоциями и все интересное, волнующее представляется им притягательным.

«Хлеба и зрелищ!» – требовали рабы Древнего Рима. Следовательно, зрелища представлялись им такой же необходимостью, как и хлеб. Наиболее волнующие зрелища собирают обычно особенно большое число зрителей. В Древнем Риме такими зрелищами считались бои гладиаторов, позже – рыцарские турниры, казни; в наши дни к ним можно отнести, например, корриду. А разве в цирк мы идем не для того, чтобы поволноваться, глядя на воздушных гимнастов, совершающих головокружительные, захватывающие дух трюки, или посмеяться над проделками дрессированных животных? Разве не для того, чтобы получить эмоциональный заряд, мы посещаем оперу, балет или эстрадные концерты, смотрим драмы Шекспира и комедии Мольера? И далеко не только любознательность, но и желание всколыхнуть собственную сферу чувств побуждает нас открывать томик стихов А. С. Пушкина или С. Есенина, засиживаться до поздней ночи над книгами Солженицина или Андре Труайя.

...

Стремление ощутить приятное чувство победы над соперником – один из стимулов развития спорта. Почести и награды, которые ждут победителя, еще более подогревают это чувство, а следовательно, и желание спортсмена одержать победу. Кстати, в спорте, как и в любом деле, приятно не только превзойти кого-то, но и ощутить, что ты преодолел трудности, может быть, страх и добился поставленной ранее цели. Поэтому трудно переоценить то чувство удовольствия, а иногда и восторга, которое испытывает лыжник, совершающий стометровый полет с трамплина, или альпинист, преодолевший крутые подъемы, прошедший через гигантские ледники и достигший наконец одной из высочайших вершин Памира. Если отрезок жизни насыщен событиями и сопряженными с ними переживаниями, то впоследствии, вспоминая о нем, порой кажется, что в общем-то короткий, но полный событий период может быть приравнен к гораздо более длительным периодам монотонной жизни. В романе Ю. В. Бондарева «Горячий снег» описан один из тяжелых боев под Сталинградом. Участник его артиллерист лейтенант Кузнецов в течение суток находился в самой гуще событий. Он видел трагическую смерть наводчика Касымова, видел, как ездовой Сергуненков, стремясь подорвать противотанковыми гранатами вражескую самоходку, ползком под огнем противника преодолел 150 метров ровного поля, но был расстрелян в упор пулеметными очередями. Он видел, как немецкий танк раздавил гусеницами орудийный расчет Чубарикова, видел сжавшуюся калачиком на снегу медицинскую сестру Зою, «под боком которой расплывалось темное пятно и валялся маленький, как игрушка, никелированный „вальтер“». И все это приводило к тому, что прошедшие одни сутки воспринимались им как бесконечные двадцать лет, «потому что память его не освобождалась, держала в себе все». Действительно, надо сказать, что периоды, насыщенные событиями, вызвавшими сильные чувства, подчас не меркнут в памяти в течение всей жизни.

Стимулировать воспоминание и сопутствующие ему эмоции может любой раздражитель, любая ассоциация. «Если мне случится иногда здесь услышать скрып дверей, – писал Н. В. Гоголь, – тогда мне вдруг так и запахнет деревнею, низенькой комнаткой, озаренной свечкой в старинном подсвечнике, ужином, уже стоящим на столе, майской темной ночью, глядящей из сада, сквозь растворенное окно, на стол, установленный приборами, соловьем, обдающим сад, дом и дальнюю реку своими раскатами, страхом и шорохом ветвей… и боже, какая длинная навевается мне тогда вереница воспоминаний!»

Известно, что нередко те или иные положительные или отрицательные эмоции вызывают звуки рояля или праздничные артиллерийские залпы, запах моря, пищи или бензина, запах духов или цветов.

Руководствуясь желанием пережить вновь минувшее счастливое время тревожной молодости, листает тяжелые фотоальбомы, пожелтевшие дипломы, грамоты оказавшийся не у дел ветеран. Желание вновь пережить и прочувствовать пережитое нередко является стимулом к написанию мемуаров «о времени и о себе», о пережитом, о творчестве, о людях, с которыми шел по жизни.

Бывает, что какой-то случайно попавшийся на глаза предмет, услышанный звук, воспринятый запах для поэта, художника или писателя становятся стимулом к творчеству, к созданию картины или скульптуры, стихотворения или повести, так как вызывают те или иные эмоции, а вместе с ними и соответствующие мысли. Так, однажды, а точнее, судя по записи в дневнике, 18 июля 1896 года, Л. Н. Толстой наткнулся у края дороги на куст репейника, который называли тогда также «татарином». Эта случайность стала причиной рождения в сознании писателя удивительной аналогии и побудила его к написанию ставшей хрестоматийной замечательной повести о Хаджи Мурате.