искать где-то в первой попавшейся подворотне.

Да, конечно. Либо от твоих рук, после того как ты поймёшь что я не та за кого себя выдаю или после этих вот…

Даже и не знаю что страшнее!

— И я, как президент, уже не смогу ничего решать, там такие связи, которые неподвластны даже нам, президентам. Над нами сидит человек выше и раздает такие приказы, которые я не в силах изменить, остается лишь принять и подчиняться.

— Настолько всё серьёзно? — в недоумении переспрашивала я.

Мужчина кивнул. Он прошел к окну и заключил замок из рук за поясницей.

Я по-прежнему сидела и молчала, смотря в спину отцу и утопая рассудком в своих мыслях.

Может лучше застрелиться или собственноручно сдаться тем людям, пусть порешают!

Мне уже всё равно!

Это было бы намного проще, чем решать бесконечные проблемы этой ненормальной.

Да, да, дорогие мои, именно так.

Я не могу относиться к этому тело по-другому, даже несмотря на то, что в этом теле я сама.

— И ты ещё здесь? Иди. Ты же всегда после этого жеста выходишь из моего "зала переговоров".

Ну, всё, Любка. Как-нибудь случайно раскроешь свою сущность в этом теле.

Или без разницы уже.

Я не буду подчиняться правилам и характеру этого противного тела. Есть нормы поведения, которые нужно соблюдать.

И я приручу строптивое туловище, несмотря на все проблемы!

Отец развернулся и с большим подозрением рассматривал меня. Мурашки побежали по спине от его взгляда, а он присел за стол и приступил что-то читать в журнале с красной обложкой.

— Я знаю, может в это сложно поверить, но я исправлюсь, отец, можешь на меня положиться.

— Ты уже говорила об этом. Я положился, даже доверил тебе базы всех данных нашего мира и ключи от всех дверей, а ты что сделала? Улетела в космос без скафандра. Да как ты вообще выдержала только?

Я подошла к двери и обернулась.

Я смотрела на мужчину, сидевшего за столом, словно запоминая его грустный взгляд и бегающие глаза.

Глубоко вздохнула и вышла из кабинета. Вернувшись в свою комнату, присела на кровать.

Услышала стук в дверь и промолчала. Стук становился назойливее.

Сколько можно-то уже? Прямо гостевой двор какой-то!

— Войдите.

Заглянула Фиона. Ее частые кудряшки подпрыгивали при каждом ее шаге, делая ее ещё смешнее: — Селения Андросовна, вас ждут.

— Кто?

— Ополий Славянский. Он в зале ожиданий, вы спуститесь к нему?

— А-а-а, Оп-п-полий, ну да, да, — продолжала я заикаясь. — А по какому вопросу?

— Говорит, по очень личному.

— Передайте что я сейчас спущусь.

Так. Собраться надо.

Кто такой?

Какой личный вопрос?

Покрутила наша красавица, а мне разгребай.

Я осторожно вышла из комнаты, направляясь в зал ожидания. Когда я вошла, мой взгляд сразу остановился на статном блондине, сидящем за столом. Его хитрый взгляд и улыбка, исструившаяся на его лице, наполнили пространство некоей загадочностью.

Сердце учащенно забилось в моей груди, а руки стали немного дрожать. Я присела напротив статного незнакомца, пытаясь собрать свои мысли и найти подходящие слова. Впереди лежала непростая задача — начать разговор и установить первый контакт. Однако, мои нервы сопротивлялись, создавая невидимый барьер между мной и этим загадочным мужчиной.

Отчаянно напрягаясь, я решила обратиться к своим наблюдательным способностям, чтобы найти в обстановке что-то, что могло бы стать начальной точкой для нашего разговора. Мой взгляд скользнул по комнате, и я заметила на столе стопку книг. Мгновенно осознав, что книги могут быть прекрасным поводом для общения, я неуверенно проговорила:

— Интересный выбор книг у нас на столе. Вам нравится читать?

Мой вопрос заставил блондина приподнять бровь, проявив больший интерес. Он смутил меня своей загадочной улыбкой и произнес:

— Да, чтение — моя страсть. Я нахожу в нем удовольствие и ощущение погружения в другие миры. А вы?

Голос его звучал нежным и завораживающим, словно вызывая меня поделиться своими мыслями. Сердце мое успокоилось, и я осознала, что этот разговор будет не таким страшным, каким казался изначально.

Но как же я ошиблась.

От теплоты в его улыбке не осталось и следа и он промолвил: — А вы любите читать там, всякие интересные статьи в известных газетах, о том как дочь самого президента натворила таких дел.

— В смысле?

— Что в смысле? Носишь под сердцем и молчишь. Сказала бы уже своему отцу о нас.

— Что? — с возмущением спросила.

Кого ношу спрашивать у него не стала, ибо боюсь быть замеченной.

— Какие глаза хочешь? Мои или твои?

— Слушай, ты, окулист недоделанный. Я не знаю, что ты себе там возомнил, но у меня мои глаза, родненькие. Твоих глаз мне и подавно не нужно.

— Да не тебе, тупица. А ребенку.

— Какому ещё ребенку? — я выпала в осадок.

Это тело ещё и беременное?

Ну, Глецио. Ну, красавела.

— Все, хватит с меня. Если ты не расскажешь своему отцу о нас и ребенке, я расскажу свою версию журналистам и она тебе, ой как не понравится. Я понятно изъясняюсь? Всё, адьёос.

— Стой! Нет никаких нас, понимаешь? Есть только я и пустота в животе. Какая беременность? Ты что, с карликовой березки свалился?

— Я бы еще и не то сказал, боясь быть обесчещенным перед родным Государством. Ладно ты, а твой папаня? Ты понимаешь, что будет с его репутацией? У тебя три дня, крошка. Я надеюсь, ты меня поняла?

Он покинул помещение, громко хлопнув дверью.

Я не поверила своим ушам и вернулась в свою комнату ошарашенная.

Что же мне делать?

Увидела плоскую землю — восторг!

Беременная от какого-то упыря — вообще замечательно!

Растить ребенка и жить с незнакомым мужчиной в одном доме. Делить постель с ним на двоих.

Я представляю волосатые чужие ноги. Спит на животе, задрал во сне голову, а в широких ноздрях выдать длинные волосы…

Фу! Бе! Меня сейчас стошнит!

Чего ещё я не знаю о туловище, в которое меня насильно замуровали?

— Эй, ты, — кричала я на всю комнату, не боясь быть услышанной. — Глецио, чё ты там ещё придумал, а?

Опять стучат в дверь. Как же надоели уже.

— Войдите.

— Мисс Селения Андросовна, вас там зовут.

— Кто на этот раз? Пушкин?

— Мисс, я всегда поражалась вашей, столь яркой догадливости и чуткости. Да. Спуститесь, пожалуйста, в зал ожиданий, он там.

Опять, что за проклятие?

Ну, Глецио, значит, ты меня слышишь, раз так оперативненько, сразу же после моей провокации в твою сторону, мне сообщили об очередном чуваке которого я не знаю.

А что от него я узнаю?

Что я делала