монолог монотонным голосом, лишенным всяких модуляций:

– Это трагедия всей моей жизни. Я любил Анну с того момента, как увидел ее впервые. Словно удар грома поразил меня. Я сразу понял, что это женщина- моя судьба, мой идеал, и я не смогу без нее жить. Какая это была красавица- не могу описать. Мне легче выразить это в скульптуре, что я потом и делал. А какие у нее были волосы в то время- Бог ты мой! Длинные, шелковистые, они спускались волнами на ее плечи.

Мы прожили много лет, а я все это время был влюблен в нее, как в первый день. Только недавно я понял, что она лишь принимала мою любовь, в душе презирая все это время. Конечно, я неудачник, Родена из меня не получилось. Ни денег, ни славы, одни честолюбивые надежды. А она всегда была практичной: строила свою карьеру и достигла видного положения в городском муниципалитете. Я же остался все тем же несчастным лузером, как и много лет назад.

У меня открылись глаза на все это, когда с ней случилось несчастье. У Анны нашли онкологию. Она прошла курс лечения и полностью потеряла свои волосы, все такие же роскошные, какими были во время нашего знакомства.

И тогда мой внутренний голос сказал: Эрик, это твой шанс, теперь твоя очередь доказать, чего ты стоишь.

Скульптор замолчал. Опять повисла пауза.

– Ну и что, ты доказал? – спросил Пипсен, чтобы подтолкнуть продолжение исповеди.

– Однажды вечером, уже поздно, я брел по набережной, как вдруг увидел впереди женщину, которая шла в этом же направлении. Я принял ее за Анну…

– Странная метаморфоза зрения, – перебил его детектив, – Твоя супруга в то время уже носила яркий парик, а первая жертва была темноволосой с проседью.

– Да, да, да!!! – с неожиданной яростью заорал ван Бек, вскакивая. Кривой стул от резкого толчка опрокинулся, но он не обратил на это внимания. Глаза его вылезали из орбит, лицо перекосила гримаса бешенства.

– Это была она, я ее узнал! Я бросился ей на спину как тигр и опрокинул на землю. Вокруг все потемнело, но мой мозг работал четко, и я точно знал, что нужно делать. Мои пальцы сами сжали ее шею- и вскоре все было кончено. Я должен был доказать, что я не ничтожество, что я выше ее и достоит ее любви, а не презрения.

Мне нужен был символ моей победы, флаг, который я должен был продемонстрировать Анне, и она бы сразу признала мое превосходство над ней.

В кармане моей рабочей куртки лежал стек*, я его вытащил и, задрав волосы вверх, прочертил линию через всю голову. Оставалось отделить скальп и продемонстрировать его Анне.

…………………………..

*Стек- инструмент для деталировки и обработки материала скульптором. Имеется много разновидностей разных форм, включая подобие острого ножа, напоминающего хирургический скальпель.

……………………………

– Так это была не Анна? – попытался попридуряться сыщик, убедившись, что имеет дело с сумасшедшим, – Болезнь на букву Ш- шизофрения, все так и есть…

Скульптор не обратил внимание на его реплику, он был во власти демона, несущего его разум к безумию.

– Она ничего не поняла, я даже не успел достать волосы, чтобы она их примерила, – Анна кричала, что я ей изменяю и выгнала меня прочь. В тот момент я едва не лишился чувств, но, выйдя на улицу, я понял, в чем моя миссия и что мне нужно делать.

Я стал воином справедливости, я вышел на тропу войны…

– Ну, смысл ясен. Остальное расскажешь следователю, а мне сейчас некогда выслушивать интимные подробности твоих похождений, – подвел итог Макс, – Еще я бы хотел взглянуть на твою коллекцию скальпов. Они в той комнате, за ширмой…?

Не дождавшись ответа, он пересек комнату и, отодвинув в сторону ширму, оказался в другом помещении, уже без окон.

Вспыхнувшая на потолке лампочка осветила мастерскую. Среди прочего, в самом центре, Пипсен сразу увидел пять женских бюстов, на четырех из которых были натянуты скальпы из волос разного цвета: темно-русого с проседью, каштанового, белого и черного. На последнем, пятом бюсте, скальп отсутствовал.

«Он еще не успокоился, этот чокнутый, – заключил сыщик, делая снимки портативным фотоаппаратом, – Пора его стреножить, пока еще не поздно.»

Обернувшись на шаги сзади, сыщик поразился видом резко изменившегося лица скульптора.

Теперь на него смотрел в упор маньяк, во взгляде которого не было ничего человеческого. Само лицо превратилось в застывшую жуткую маску. Все это производило довольно зловещее впечатление.

Детектив был не робкого десятка и покидал всякое, но даже ему стало не по себе.

– Что вы здесь делаете, кто вы такой, – казалось, голос раздавался из могилы, а не исходил от живого человека.

– Я представитель телерадиокомпании, снимаю про вас кино, – сымпровизировал Макс, не вполне уверенный в правильности своего поведения, – Очень интересная коллекция париков, это будет интересно для наших зрителей. Но одного здесь не хватает, почему бы это…?

– Я собирался закончить мою коллекцию сегодня ночью, думал найти рыжеволосую. Но ты сам сюда пришел, это знак свыше– и я решил снять твой скальп, чтобы сэкономить время. Его у меня уже почти не осталось.

Меня зовут, мне пора уходить.

– Эрик, дружище, это всегда успеется. Пройдем в комнату, угостишь меня кофе, поговорим за жизнь, а вот потом и действуй. Спешка только вредит делу, мне об этом было видение.

Сыщик молол этот бред, чтобы выиграть время и решить, как ему поступить. Он заметил в руке одержимого посверкивающее лезвие ножа и понял, что мирно решить вопрос уже не удастся.

При этом Макс находился в крайне неудобном для нападения положении: спиной к стене, между каменных истуканов- произведений этого чокнутого.

Из практики он знал, что сумасшедшие и припадочные в минуты обострения обладают просто невероятной силой и, чтобы их одолеть, нужно напасть внезапно, действуя на опережение.

Но у него для этого не было свободного пространства.

Во взгляде скульптора что-то изменилось, а возможно, это была только игра света. Он промычал нечленораздельное и отступил в соседнюю комнату спиной вперед.

Это и решило дело.

Детектив сразу воспользовался создавшейся ситуацией и, проскользнув вслед и получив свободу для маневра, сразу нанес сокрушительный удар, целясь противнику в челюсть.

Каким-то невероятным образом ван Бек сумел среагировать и слегка отклонился назад. Удар в результате пришелся в грудь.

Впрочем, этого хватило, чтобы опрокинуть скульптора навзничь.

Убедившись, что его соперник обездвижен и не подает признаков жизни, Макс отвернулся в сторону и, вытащив пейджер, заказал сообщение абоненту 112. *

………………………………..

112*– единый номер скорой помощи, полиции и пожарной охраны в Нидерландах и ряде других стран.

………………………………..

Дальнейшие события показали, что его действие оказалось ошибочным, о чем он потом долго сожалел.

…………………………………

Обернувшись на резкий звук, сыщик увидел, что сумасшедший скульптор, успев подняться с пола и встать на ноги, держит в руках открытую канистру, издающую резкий запах бензина. Около ее горловины плясал огонек зажигалки.

– Что ты делаешь…? – крикнул Пипсен, но окончание фразы заглушил громкий хлопок разрываемой взрывом канистры.

Пламя полыхнуло сразу во все стороны, мгновенно охватив фигуру безумного, и перекинулось на портьеры.

Детектив метнулся к входной двери. Ему сразу не удалось открыть замок, и он почувствовал спиной подбирающийся смертельный жар.

Дверь, наконец, открылась, и вслед за вылетевшим из нее Максом на лестничную площадку взметнулся язык пламени.

Изнутри горящей студии доносился душераздирающий рев и вой сумасшедшего скульптора, объятого пламенем смерти.

…………………………

Спустившись вниз по лестнице и выйдя на улицу, сыщик посмотрел на окно мансардного этажа- оно было ярко освещено огненными языками. В этот момент с громким хлопком вылетело стекло и пламя заплясало в проеме окна.

– Поломал всю игру, мудила недоделанный, – вздохнул Пипсен и передал по пейджеру новое сообщение на тот же номер.

ИСТОРИЯ ВТОРАЯ