«Понял», — кивнул Белов.

«Ты и ты. — Данила по очереди показал на Лазебного и Нечипоренко, поднял сжатый кулак. — Ждать. — Двумя пальцами показал на глаза. — Смотреть в оба».

Два кивка в ответ. Отмашка Белову. Тот уже избавился от оружия и ловко, как обезьяна, начал карабкаться на дерево.

Тишина. Тишина. Тишина… «В нашем деле сколько ждешь — столько потом живешь в раю», — вспомнилась Даниле любимая присказка их начальника по боевой подготовке. Тишина… Глухой удар. Бряцание железа. Вот черт… Просил же — тихо! Классический ляп при снятии часового: ты его вырубаешь, а он роняет оружие. Хорошо хоть без случайного выстрела обошлось.

Белов высунулся из «гнезда», махнул Даниле — давай, мол, дело сделано.

Белов слез, перекатился, подобрал свой автомат и показал «о'кей». Астрахан выждал минуту — на всякий случай, но вроде обошлось. Шум никто не услышал. Тогда он, пригнувшись, подбежал к дереву с «гнездом» и указал на лестницу. Его поняли без слов. Можно двигаться дальше — опять ползком, медленно и печально.

Возле рва сняли с себя маскостюмы — все равно этим путем возвращаться, — остались в жилетках из кевлара, прикрытых легкими камуфляжными куртками.

Так, ров: в ширину метра два, сколько в глубину, лучше не думать. Перекинуть лестницу. От нее до поверхности воды — около метра. Пора наводить переправу. Лазебный без труда поднял лестницу, сколоченную из сосновых досок, перекинул через ров, проверил на прочность. По замшелому склону покатились комья земли, с тихим всхлипом упали в темно-серую воду.

Первым через ров Данила отправил Белова как самого легкого. Потом Нечипоренко перебросил Белову «миними» и рюкзак с патронами. Избавившись от лишнего груза, прапорщик осторожно заполз на лестницу, она прогнулась, но выдержала.

Данила дождался, пока Нечипоренко преодолеет водную преграду, вернет себе оружие и займет позицию. Только после этого капитан пополз сам. Оставался Лазебный — сто килограммов мускулатуры, и это не считая оружия. Незаменимый при вышибании дверей боец в данном случае мог запросто завалить всю операцию, рухнув в воду вместе с обломками лестницы.

И черт с ним, с Лазебным — не сахарный, в воде не растает, а вот лестница… Без неё забор преодолеть будет непросто.

«Ну, здоровяк, давай. — Данила затаил дыхание. — Давай помаленьку…»

Лазебный справился. Он ведь в молодости штангистом был, а эта публика только выглядит грузной и неповоротливой. На самом деле телом они владеют не хуже гимнастов, и работать с собственным центром тяжести их учат в первую очередь. Вот и Лазебный какими-то неуловимо плавными движениями перетащил свою тушу на тот берег рва.

Медленная часть операции осталась позади, теперь быстрая…

Впереди простиралось метров пятьдесят просеки, усеянной пеньками срубленных деревьев. Из-за ограждения простреливался каждый квадратный метр. Тут ползи не ползи, а заметят как пить дать. И завалят. Поэтому лучше уж преодолеть открытое пространство как можно скорее. Изобразили мишень «Бегущие кабаны»…

Разбились по парам. Данила и Белов с лестницей встали впереди. Тяжеловесы Лазебный и Нечипоренко — за ними.

— На счет «три», — шепотом сказал Данила. — И раз… и два… и три!

Рывок вперед.

Вперед! Бегом!

Не останавливаться! Держать темп! И смотреть под ноги. Не дай бог споткнуться о пенек.

Есть. Добежали. До забора — рукой подать. Теперь тихонько, ползком… Впереди приглушенно гудели дизель-генераторы, басовито залаяла собака — Данила замер, прижав палец к губам, его люди тоже затихли. Продолжили путь, когда собака угомонилась.

Под ногами хлюпала жижа — местность была заболоченной. Наконец достигли части забора, которая не просматривалась из «гнезда». Здесь Данила обнаружил еще одни ворота, даже не ворота — калитку. Судя по заросшей тропке, калиткой пользовались крайне редко. Капитан сделал четыре шага назад, они с Беловым прислонили лестницу к ограде и полезли первыми. Перемахнули через забор и распластались на поржавевшей жестяной крыше сарая.

Рядом с Данилой лег тяжело дышащий Нечипоренко, правее — Лазебный.

Данила на четвереньках подбежал к краю крыши и спрыгнул одновременно с Беловым. И в этот момент раздался первый выстрел. Белов вскинул руки недоуменно, странно дернул головой и рухнул, как куль. Тут же грохнула еще пара выстрелов, пули с чмоканьем впились в бревна сарая в паре сантиметров от Астрахана.

Одновременно с выстрелами спустились Лазебный и Нечипоренко и бросились в стороны. Данила забился в пространство между двумя сараями, пытаясь вычислить, откуда стреляют. Палили из-под дома Фиделя, стоящего на сваях (вот как, оказывается!), из окна, а также из вольера с собаками, справа, слева… Кто-то строчил от калитки — укрылся за сараем неподалеку от Данилы.

В другом конце деревни крикнули:

— Они прорвались! Быстрее к сараям!

Засада означает, что операция провалена и кто-то слил инфу местным.

— Прорыв! — скомандовал Данила и бросился вперед, к дому Фиделя, виляя из стороны в сторону.

Надо было прорваться в середину, чтобы контрабандисты начали валить друг друга. Бойцы вроде поняли. Капитан выстрелил несколько раз, перезарядил «винторез». Под ногами хлюпало. Данила присел под стеной очередного сарая, который тоже оказался на сваях. Пригибаясь, к нему подскочили Нечипоренко и Лазебный.

— Как Белов?! — прокричал Данила, пытаясь поймать хоть кого-то в прицел «винтореза».

— Мертв, — ответил Лазебный. — В шею, навылет.

— Прапорщик, прикрой! — скомандовал капитан. — Проверю дверь сарая, вдруг кто внутри.

— Понял!

В них палили со всех сторон, не экономя патроны. Данила подскочил к двери, дернул — заперта, что и требовалось доказать. Он поднырнул под сарай, и бойцы присоединились к нему. Противники наконец перестали стрелять куда ни попадя и попытались разобраться, где, собственно, настоящие цели.

— Надо валить, капитан! — внес предложение Нечипоренко, меняя ленту в пулемете.

— Надо, — согласился Астрахан. — На крыши — и в лес, но сначала проверить центральный дом на сваях.

— Капитан, объект нам уже не взять!

— Попытаюсь, — упрямо мотнул головой Данила. — Прапорщик, огонь на подавление. Прикрывайте!

Застрочил пулемет, Данила заметил шевеление под сараем справа, прицелился, но тут в поле зрения выскочили собаки, и он скрипнул зубами. Всё этой ночью не в масть! Против такого козыря особо не поиграешь, свора натасканных доберманов или волкодавов стоит взвода спецназа — разумеется, в ближнем бою и на своей территории.

— Капитан, отходим! — заорал Лазебный.

А толку? Противник, которого принял Сектор, все равно выследит с собаками и догонит…

Он пальнул в сторону пулеметчика, выкатился из-под сарая и со всех ног бросился к крыльцу небольшого дома. Добежав, рванул дверь. Тоже заперто.