Народ на крыльце замолкает, и все, что можно услышать – это шуршащий по асфальту шум дождя и, с большой вероятностью, яростный пульс моего сердца.

Боже, я думала, еще больше униженной просто быть нельзя. Захват на моей руке слабеет, и когда становится едва ощутимым, я резко отдергиваю руку, машинально хватаясь за запястье.

– Это кто, Белова? Нашла себе папика? – плюется ядом Панфилов, совсем не подозревая о том, что, если этот человек захочет стереть его в порошок, сделает это с легкостью.

– Закрой рот, Валера!

Расширенными от ужаса глазами смотрю на бывшего и быстро перевожу взгляд на мужчину, который, наклонившись, поднимает мою фотографию и, расправив её, пробегает глазами по снимку. Боже. Почему он должен был увидеть именно это фото? Рядом валяются два других, но нет. Он пристально смотрит именно на самое постыдное, с красноречивой надписью.

Неторопливо переводит глаза на меня, и вместо прежней холодной ярости в них вдруг отражается что-то напоминающее снисходительную улыбку, хотя губы при этом неподвижны.

– Тебе лет сколько? – обращается к замеревшему Панфилову.

– Какая разница? – фыркает Валера.

– Судя по умственным способностям, немного. Да и кичишься ты тут перед всеми зря, если настоящих шлюх никогда не видел и полагаешь, что они выглядят именно так. Могу показать, если сильно интересно, – не дождавшись ответа, Дамир хмыкает. – Ты думаешь, ты ее унизил этими каракулями? – кивок в мою сторону. – Ты себя унизил. Ни одна уважающая себя девушка после того, что ты сделал, даже не плюнет в твою сторону. Твои дружки поржут несколько дней и забудут. А вот это не забудется никогда. И каждая из них, – теперь легкое движение головы в сторону стоящих студенток на крыльце, – сто раз теперь подумает перед тем, как лечь с тобой в постель.

Девчонки на крыльце переглянувшись, еле заметно кивают, судя по всему соглашаясь со сказанными словами.

Как быстро у них меняется мнение…

Лицо Валеры искажается гримасой злости, но сказать что-то в ответ он не решается. Где-то в глубине души, вероятно, понимая, что это правда. Парни сзади тоже молчат.

Дамир комкает фотографию, чтобы броском отправить её в урну. Разворачивается и головой указывает мне на машину.

– Поехали, Маша.

Дамир подходит к машине и открывает для меня дверь. Не дожидаясь, пока я подойду, обходит капот, чтобы сесть за руль. Спиной чувствую на себе десятки взглядов, но оборачиваться не собираюсь. Меня глушит чувством стыда. Даже садиться в машину неудобно после того, что увидел совершенно чужой для меня человек. Уважаемый человек, который старше меня лет на десять.

Щеки горят, когда я оказываюсь внутри салона и захлопываю дверь. Одежда насквозь промокла, зуб на зуб не попадает, но это не от холода. За окном май, некоторые уже в речке купаются. Просто сама мысль о том, как я выгляжу в глазах этого мужчины, заставляет меня леденеть.

Парой нажатий по экрану Дамир включает климат контроль в машине и выезжает на дорогу.

– Это неправда, – оправдываюсь тихо, – то, что на фотографии. Неправда.

Глаз не поднимаю, смотря на свои сцепленные на коленях пальцы, но боковым зрением замечаю, как мужская голова на миг поворачивается в мою сторону.

– Я знаю, – доносится уверенно в ответ

– Откуда?

– Ты не имеешь ничего общего со шлюхами. Но ты не обязана доказывать это каждому.

Медленно выдыхаю, наконец поднимая глаза и на короткий миг встречаясь с проницательным взглядом, прежде чем он снова возвращается на дорогу.

– Я и не собиралась. Весь день игнорировала их всех, полагая, что, если буду отмалчиваться, они успокоятся. Валера успокоится. Но ему, видимо, нужно было пойти до конца.

– Отмалчиваться не вариант, – коротко качает головой мужчина, – в какой-то степени ты права, игнорирование убивает желание продолжать издеваться, но не всегда. Это может войти в привычку, и потом защищать себя станет сложнее. Ты обязана давать отпор. И в первую очередь не демонстрировать то, что тебе плевать на его выходки, а действительно не принимать их близко к сердцу. На фото ведь ничего страшного не было. Даже наоборот.

Хмыкаю, прикрывая глаза.

– Дело не в фото. Понимаешь, он взломал мой профиль в соцсети и теперь от моего имени публикует гадкие посты, в которых говорится, что я… Не важно, в общем. Просто… для меня это нонсенс. Так вести себя с человеком, который когда-то играл немаловажную роль в жизни.

– Скорее всего, ты до сих пор играешь для него эту роль. Просто двадцатилетняя пацанва не всегда умеет признавать ошибки. В этом возрасте от избытка полового гормона в крови мозг делегирует все полномочия не в тот орган. Не всегда, конечно, бывают исключения, но чаще именно так.

– Ты хочешь сказать, что эти его поступки от большой любви? – скептически уточняю.

– Называй это как хочешь. Но то, что парень к тебе не ровно дышит, это факт. Была бы ты ему безразлична, он бы тебя не цеплял. Тут главный вопрос – насколько далеко он готов зайти в своем желании доказать себе, тебе и окружающим, что ты ему безразлична.

Надеюсь, слишком далеко он не зайдет. Вздыхаю, отворачиваясь к окну. Дождливые дорожки быстро стекают по стеклу, пока я пытаюсь переварить услышанное. Неужели можно причинять боль только из-за того, что тебя бросили? Нет, я в курсе всяких ужасных историй о ревности и тому подобном, но никогда не думала, что это может как-то коснуться и меня.

– Маша, – хриплый голос заставляет меня снова повернуться к мужчине, – он как-то еще обижает тебя помимо этих фото?

Дамир требовательно смотрит мне прямо в глаза, будто пытаясь поймать на лжи.

– Нет, – признаюсь честно. – Мы расстались какое-то время назад. Сначала он пытался вернуть меня, потом, когда понял, что это бессмысленно, пропал, полностью меня игнорировал, а вот вчера взломал профиль.

А ведь когда-то Валера был очень романтичным. Долго меня добивался, красиво ухаживал. Приносил цветы, провожал до дома, приглашал в кино. Из-за того, что дома довольно часто приходится сидеть со Степкой, я не могла уделять ему должного внимания, но он был настойчивым, и однажды я сдалась. Мы начали встречаться, все было более чем хорошо. Он был понимающим, приходил к нам, если Степа болел, а я не могла уйти до прихода родителей.

Спустя какое-то время начал зависать в клубах. По началу я тоже с ним ходила, родители отпускали. А потом поняла, что из-за этих прогулок учеба отодвигается на второй план. Такое расположение вещей меня не устраивало. Мне нужна стипендия, так как платить за обучение у родителей не получится, да и образование я хочу получить не только на бумажке. С каждым годом желание уехать в столицу растет в геометрической прогрессии. Я не хочу всю жизнь провести здесь. Новые горизонты – вот моя мечта. Узнавать новое, учиться, расширять кругозор и добиваться чего-то в жизни, а не гнуть спину на заводе.