Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Не смогу их забыть, они как братья. Оба мне дороги. И когда две недели назад я очнулся словно от долгого сна, первым делом захотел тут же умчаться к ним. Но Алия перенервничала после похорон, пришлось выхаживать девочку. Хорошо, что с сыном ничего не случилось. Думал, что уже всё, кранты им. Но она у меня сильная, хотя совсем крошка. Только благодаря её заботливым пальчикам и огромному терпению я пережил самые яркие и адские муки восстановления. Теперь я просто обязан беречь ее, нашего сына. У неё никого не осталось.
В кабинет заходит Тамара Петровна и ставит кофе. Как только дверь за ней закрывается, Гурам смотрит тяжелым взглядом на обоих и предупреждает:
- Сразу говорю, будете гавкаться - уебу обоим. Сага, сначала твой рассказ, потом Вартана. Я думаю, главный вопрос это: как тебе удалось спастись, брат? Вертолёт взорвался, мы все тебя оплакивали.
Голова чугунная вторые сутки. Я был не готов к тому, что узнаю и увижу за последние двадцать четыре часа. Хочу ли я окунаться в те страшные моменты? Не горю желанием, но парни имеют право требовать от меня исповедь.
- Вартан, я видел состояние твоей жены, и хочу сразу предупредить: я люблю свою жену, у нас будет сын. Тебе ничто не угрожает. Так понятно?
- Прости, это так неожиданно, да и ты многое не помнишь. Ты бредил ею в свое время.
Смотрю в глаза другу и понимаю, что ни капли лжи в его словах.
- Ключевое слово – бредил. Я другой. У меня новое имя, новая жизнь.
- Память имеет свойство возвращаться, - горько речет друг и сжимает пальцами виски.
- Ты в себе не уверен или в ней?
- Честно? В тебе. Тебе может показаться, что я украл ее у тебя, но…
- Как можно кого-то украсть у того, кто умер. Я мог не выжить. Ты все правильно сделал. И если она хорошая девочка, как вы говорите, тогда вы поступили как настоящие друзья. Я ведь вас просил присматривать за своей женщиной, правда же?
Смотрю на Гурама, который оседлал стул и очень внимательно слушает наш диалог, так и не дождавшись ответа на важный вопрос.
- Ты просил заботиться о своей женщине, и Сага, без обид, но её ты тоже любил и сделал сына. Ты не помнишь этого сейчас, но если вспомнишь, пизда будет и твоей семье, и его. Ты был помешан на бабе. И ты слышал её, ты даже нам стеснялся рассказывать хуйню, которую творили с ней. Вартан на измене не просто так, потому что он мудак или тебя не любит больше, как брата. Он защитил её, вырвав из рук убийцы, и выходил, пока она умирала по тебе. Выстрадал. И теперь она любит его. Сейчас тебе по барабану, но если настанет день, когда память вернётся, помни об этом, - хмуро говорит Гура, - А теперь ещё раз к важному: как ты выжил?
Я не помню её. Как не напрягаю память. И после слов Гуры мне становится не по себе. Я никогда безумно не любил. Я так думал до сегодняшнего дня. Алию я люблю нежной и трепетной любовью. Эта малышка спасла меня от отчаяния, пока я почти год не мог восстановиться после аварии.
- Просто почаще мне об этом напоминайте. Но опять же повторяю: я люблю свою жену, у нас будет сын. А ты Илье больше отце, чем я.
Вартан пытается выдавить улыбку, но это больше похоже на гримасу боли и отчаяния. Я вижу его состояние. Любит. Значит, ему повезло больше, чем мне.
Делаю глоток кофе и начинаю в полной мере ощущать вкусы. Казалось до сегодняшнего дня я так остро не чувствовал вкус еды и кофе. А теперь пью живительный напиток и оживаю.
- Единственное, что помню со слов Павла Арсеньевича, то, что когда я всплыл на берегу у его лодки, прохрипел несколько слов и отключился: авария была подстроена. Я так понимаю, пилот, который был за штурвалом, что-то подобное мне твердил в последние секунды перед взрывом. Как я оказался в воде, сам выпрыгнул или кто помог, не знаю, не помню, столько не пытался напрячь память.
- Егоров утырок блядь, - сжимает кулаки Гурам, и я вижу, как он бесится весь, - это слишком мягкая смерть для такого куска дерьма...
И тут взвился Вартан, услышав фразу Гурама.
- Нахуя ты его прикончил? А если найдут?!
- Я никого не трогал. Ты ебанат? Я убийца по твоему? С каких херов бы я прилетел к вам домой и Стасю с твоего хуя снимал, как укушенный, если бы это было моих рук дело? Вартан, сука, не беси!
Вартан подвис, испепеляя Гурама бешенным взглядом. Впрочем, я на стороне Вартана. Мы не убийцы.
Да мы придурки, можем неплохо страху навести жесткими методами, но убить…это не по нашей части.
- Гура, лишь бы всё так. Не брызжи слюной. Лучше расскажи, как ты жил эти два года. Баба есть? Дети?
- В очереди на Стасю, блядь! - выплевывает херню, которую раньше спорол Вартан и отходит к окну. Устало трет глаза. Вижу, что злой.
- Ты помер, брат, а ты, если помнишь дохуя чего делал. И пока этот утешал твою бабу, я вкалывал за троих. Так что нет у меня нихрена кроме пристрастия к вискарю из новых приколов.
- Фильтруй базар, - рявкнул Вартан и грюкнул чашкой по блюдцу, - даже вам не позволю так отзываться о моей жене. И да, я утешал, но чтобы она не ушла в дремучую депрессию. Да лучше бы вагоны кирпича разгружал, чем слышал каждую ночь, как она его оплакивает. Ты думаешь с бабами только трахаться можно? Они не такие черствые, как мы. Это нам хуй на перевес и ебись всё конем, не все давалки рьяные и бесчувственные.
- Моё почтение, - гаркает Гурам в ответ. - Я твою дуру-жену как сестру люблю, расслабь ты булки свои уже. Никто твоё не отберёт.
Гур поворачивается ко мне и говорит:
- К твоему сведенью, Егоров пиздил девку с тринадцати. Если кто его ненавидит больше, чем ты - это
