– Есть!

– Что есть? – не поняла я.

– Что есть, то есть, – продолжала нагнетать Ирка.

– Да что есть-то? – в азарте я даже сдвину с места стул, обычно закрывающий на подоконнике непрезентабельное пятно.

– Господину Лихоборскому нужна целая рекламная кампания! – торжественно объявила Ирка. – Причем срочно. Он готов заключить контракт с нами хоть завтра!

– Слушай, Дорохова! Ты меня еще слушаешь вообще?

Я встрепенулась.

И, как ни странно, снова оказалась в «Погребке». Ирка негодующе раздувала щеки. Очевидно, к концу сороковой минуты она усмотрела в моем остекленевшем взоре нечто противоестественное.

Я решила обидеться. Так всегда проще замять конфуз.

– Что значит «слушаешь»? А у меня есть выбор?

– Ну, и о чем я только что говорила? – сощурилась Ирка.

Я замешкалась. Откуда мне было знать?

– Ты прям, как наша географичка в школе. Она тоже, бывало, ляпнет какую-нибудь дрянь, а потом пристает полдня, чтоб хоть кто-нибудь это за ней повторил… Давайте не будем терять время! Надо что-то решать с Лихоборским.

Иркины брови удивленно полезли вверх:

– А мы разве последние полчаса не этим занимаемся?

– Нет! – отрезала я. – Последние полчаса ты говоришь о том, какая ты крутая!

– И еще предпоследние пятнадцать минут… – с нажимом произнесла Поля, – ты рассказываешь про очень интересную методу какого-то всемирно известного американского маркетолога.

Сразу видно, что Поля, в отличие от меня, при разговоре присутствовала.

– Да! – бодро подхватила я. – Про американского маркетолога! Но я надеюсь, его фамилия не Лихоборский?

– Нет, у него другая фамилия, – Ирка тяжко вздохнула. – Слушайте, девки, я устала доказывать, что нам нужен этот контракт.

– И не доказывай! Все равно не докажешь. Говорю тебе: Лихоборский – маньяк!..

Я победоносно выдохнула и уже собралась было объявить заседание закрытым, как вдруг возле нашего столика кто-то деликатно кашлянул.

– Прошу прощения за вмешательство. Я услышал свою фамилию и решил, что имею право поучаствовать в разговоре…

Он оказался светловолосым, зеленоглазым, молодым и рослым. Приятное лицо – благородный высокий лоб и абсолютно мужской внушительный подбородок. Выигрышное телосложение. Целый выводок хорошо отработанных жестов.

Стоило ему появиться, как в воздухе запахло сытой, обеспеченной жизнью.

Лично меня в нем зацепили две вещи. Его улыбка, в которой было больше снисхождения, нежели дружелюбия. И демократичная небритость.

Лихоборский, чиркнув по нам равнодушным взглядом, сказал:

– Прошу еще минуту терпения. Избавлюсь от верхней одежды, и будем знакомиться.

Он отошел, скидывая на ходу свое заснеженное пальто. Мне показалось странным, что на этом отрезе черного кашемира нигде не наблюдается росчерка какого-нибудь именитого кутюрье. Пока он возился у вешалки, доставая что-то из карманов, Ирка успела шепнуть:

– Девки! Какой роскошный мужик!

И тут же замолчала. «Роскошный мужик» возвращался обратно.

Под пальто на нем оказалась теплая стеганая рубаха навыпуск, вероятнее всего, чьей-то авторской работы. И плотные темно-синие джинсы. Я также отметила, что ботинки из лоснящейся замши смотрятся весьма легкомысленно для двадцатиградусного мороза.

Впрочем, чему удивляться? Ирка на днях тоже вышагивала по сугробам в открытых туфлях. Собираясь на встречу с каким-то концерном, она так волновалась, что забыла переобуться. Опомнилась, когда уже под пятки набился снег. Возвращаться не стала – плохая примета, зато всю дорогу умилялась собственной незаурядности. А на встрече неуверенно задвигала ноги под стул.

Еще не дойдя до нашего столика, Лихоборский развел руки в стороны:

– Я весь внимание!

– Присаживайтесь, Всеволод, – позволила Ирка. И, улыбаясь своей коронной улыбкой, подразумевающей расположение, а на деле полной кокетства, протянула руку для знакомства. – Ирина! Это со мной вы разговаривали по телефону.

– Понял, – вместо рукопожатия, он поцеловал ее руку. Перевел взгляд на Полю.

Бедняжка! На нее было жалко смотреть! На скулах Полины рдели алые пятнышки. А в глазах смешалось столько невысказанных чувств, что я по неволе подумала: «Вау! Вот Айвенго и нашел свое воплощение!»

– Полина, – слабым голосом представилась та.

– Как? Полина? – переспросил Лихоборский, завладевая миниатюрной Полиной ручкой. – А вы знаете, что у вас очень красивое, редкое имя?

– Не знала, – ее губы едва шевельнусь. Казалось, еще немного – и Поля лишится чувств. Благо в этот момент вмешалась Ирка.

–

А у меня разве не красивое имя? – с вызовом спросила она.

– Разумеется, красивое. Просто менее редкое.

Теперь Лихоборский взялся за мою руку. Пальцы у него оказались длинными и такими горячими, что мне моментально обожгло кожу. Вдобавок ко всему я почему-то вдруг страшно застеснялась. Наверное, оттого, что, в сравнении с его ухоженными, обработанными в салонах ногтями, мои собственные огрызки выглядели уж слишком по-простецки. Я поджала пальцы. И в результате получилось, что Лихоборский коснулся губами моего воинственно сжатого кулака. Заметив это, он бросил на меня насмешливый взгляд:

– Боже мой, за что вы меня так ненавидите?

– Я – Оксана, – как-то невпопад отозвалась я.

– Очень приятно. А я – Всеволод Лихоборский… – мне показалось, он с трудом сдержался, чтобы не добавить к этому – маньяк.

Наконец, он подсел к столу, заняв место между мной и Иркой. Аккурат напротив Поли. Оглядев наши пустые чашки, сказал:

– Пожалуй, закажу себе кофе, – махнул официантке. – Что будут дамы?

Ирка с готовностью схватила меню, целенаправленно полистала, открыла на нужной странице.

– Давно хотела попробовать этот напиток, – она ткнула пальцем в надпись, занимавшую добрую половину листа. Судя по всему, это был какой-то сложный коктейль.

Лихоборский молча кивнул.

– Я буду минеральную воду без газа, – пискнула размякшая под его взглядом Полина.

– А я – двойной эспрессо, сладкий со сливками – подытожила я.

– Будьте добры, – обратился Всеволод к подошедшей официантке: – Один «Мексиканский поцелуй», минеральную воду без газа и два двойных эспрессо… Да! И еще принесите, пожалуйста, какого-нибудь хорошего шампанского, – он почему-то посмотрел на меня. – Не возражаете, если мы немного отметим наше знакомство?