– Значит, ничего страшного.

– Но Леша пропал! И в квартире все перевернуто вверх дном!

– Если в течение семидесяти двух часов ваш знакомый не объявится, приходите снова. Мы начнем его поиски.

Семьдесят два часа! Да это же трое суток! За это время с Лешей может произойти невесть сколько плохих вещей.

– Да как же это? – забормотала Настя. – Что же мне делать?

– Возвращайтесь домой и ждите.

– А вы? Может быть, кто-нибудь сходит со мной?

– Девушка, идите. У нас и так работы полно.

Настаивать было невозможно. Никто ее тут и слушать бы не стал. И даже если бы Насте удалось привести кого-нибудь из полицейских к себе домой, что бы они там увидели? Безукоризненно чисто выметенный пол, мебель на своих местах и отремонтированную дверь. Они втроем – Настя, тетя Поля и дядя Толя – своими руками уничтожили все улики, которые указывали на то, что имело место именно похищение Леши. От этой мысли Настя снова громко разрыдалась, и полицейским это совсем не понравилось. Так что они поторопились выпроводить девушку прочь.

К этому времени на улице стемнело. Подул сильный ветер. И все обещало, что вот-вот пойдет дождь. А зонтик Настя с собой прихватить не догадалась. Не до того ей было, когда она выбегала из дома. Да и небо тогда было чистым. А сейчас откуда ни возьмись набежали тучи, а вдали так еще и чего-то громыхало. Не иначе как на город надвигался шторм.

Настя прибавила шагу, но все равно не успела. Начавшийся ливень с порывистым шквалистым ветром застиг ее еще в пути. Настя успела и промокнуть, и замерзнуть. К ее удивлению, черный пес все так же сидел возле дверей их подъезда. Вид у него был совершенно потерянный, шерсть промокла, и собака то и дело отряхивалась, пытаясь избавиться от противной холодной влаги.

Настя приложила ключ к замку, и пока домофон пиликал, решая, впускать Настю или не впускать, девушка смотрела на собаку.

– Чего ты тут сидишь? – спросила она у пса. – Где твой хозяин?

При слове «хозяин» собака подняла голову и посмотрела на Настю вопросительно. Ты знаешь, где мой хозяин? Отведешь меня к нему?

Пес даже встал, явно намереваясь идти за Настей к своему хозяину. Он ей доверился как-то очень быстро, словно бы понял, что Настя хороший человек. И внезапно девушка решилась. Чей бы ни был этот пес, он имел хозяина. Об этом говорил широкий красный ошейник, надетый на собаку. А значит, где-то в городе есть человек, который сейчас мечется в поисках пропавшего друга. Носится и не знает, где ему его искать. Вот совсем как Настя с Лешей.

И внезапно посочувствовав неизвестному ей человеку, Настя тихонько произнесла, обращаясь к собаке:

– Пойдем.

И указала на открывшуюся дверь подъезда, откуда так вкусно пахнуло теплом и запахом готовящегося у соседей ужина. И пес решился. Он в последний раз обвел взглядом сплошную стену дождя, словно ожидая, что из-за нее вот-вот появится его хозяин, а потом шагнул за Настей. В подъезде пес еще раз отряхнулся, основательно забрызгав стены и порадовав девушку тем, что это произошло тут, а не у нее дома. Впрочем, радовалась она напрасно. В квартире пес снова отряхнулся прежде, чем она успела набросить на него старенькое одеяло для обсушки.

– Это какой же ты грязный!

Почему-то брызги, осевшие на обоях, были с синеватым отливом. А когда Настя протерла собаку, то убедилась, что шерсть у нее местами заметно посветлела. А вот на одеяле, напротив, остались грязные подтеки темно-синего цвета.

– Ничего не понимаю. Тебя что, красили?

Пес ей не ответил, он молча смотрел на Настю, словно запечатлевая ее образ у себя в памяти. Взгляд блестящих собачьих глаз, казалось, проникал в самую душу. Вид у него был уже не такой несчастный, как на улице. Похоже, пес счел новое место обитания куда лучше прежнего. Он повилял хвостом, и Настя невольно расчувствовалась. Она подняла руку, чтобы погладить пса по макушке, и ее рука тут же стала синей. Зато пес обрадовался еще больше и ткнулся Насте в живот своей головой. На светлой рубашке тут же образовалось неровное синее пятно.

– Нет, так дело не пойдет, – возмутилась девушка, разглядывая испачканную ткань. – Ты мне все тут заляпаешь этой краской. Пошли мыться.

При слове «мыться» пес оживился еще больше. Он первым побежал в сторону ванной, которую как-то вычислил, и там быстро и без всяких уговоров запрыгнул в нее и выжидающе уставился на Настю. Мол, я готов, не мешкай, приступай к процедуре.

Настя включила душ, отрегулировала воду и принялась поливать собаку. Сперва вода текла густого темно-синего цвета, но постепенно она светлела. И, к удивлению девушки, также светлела и шерсть собаки. А когда Настя намылила собаку своим шампунем, то шерсть посветлела до такой степени, что стала приятного для глаза голубого цвета.

– Пожалуй, на этом мы и закончим.

Настя вытерла собаку, подула на нее феном, а потом решила, что дальше пес справится уже сам. Но он тут же побежал вытираться о коврики в прихожей, что было, конечно, не дело. Не для того Настя выделила свой лучший шампунь, чтобы пес теперь заново пачкался о половики, которые были по осеннему времени не так чтобы очень чистыми. Девушка нашла какую-то простынку и завернула в нее собаку. Пес тут же запрыгал по комнате, смешно хватая простыню зубами и притворяясь, что он сейчас растерзает ее в клочки.

Он то прятался под простыню, словно в домик, то снова выглядывал наружу, а то принимался бегать взад и вперед по квартире, волоча за собой простынку. Смотреть на его проделки было занятно, и Настя сама не заметила, как включилась в веселую возню. Она то хватала собаку, заматывая ее в простыню, словно в кокон. Пес выбирался наружу, и тогда Настя тянула простыню к себе. Пес тоже не выпускал простыни из пасти, не разжимал зубов, глаза у него выпучивались и делались безумными и веселыми. А перекрученная в жгут простыня отлично заменяла им канат, который Настя с незнакомым псом перетягивали до полного изнеможения.

Наконец, собакен устал и плюхнулся животом на пол. Передние лапы он вытянул перед собой, а задние смешно раскорячил, словно лягушка. Ну, а Настя рухнула на диван, стараясь отдышаться. Оба чувствовали, что славно повеселились и сдружились.

– Как же тебя зовут, друг?

Но пес ничего по этому поводу сказать не мог.

– Как же нам быть? Ведь надо же как-то к тебе обращаться.

Настя подумала, а потом ее осенило:

– А ошейник-то на что!

Перед купанием она сняла с собаки ошейник и куда-то его бросила. Где же он? Ошейник нашелся за стиралкой. Настя извлекла его и принялась рассматривать. Это был очень хороший толстый ошейник, сшитый из натуральной кожи, мягкой и явно дорогой. Он был простеган крупными красивыми стежками, а металлические его части казались гладкими и ладно пригнанными друг к другу. Ни заусенец, ни шероховатостей. Да, ошейник был вещью недешевой. И значит, владелец собаки, во-первых, любил своего пса, а во-вторых, обладал финансами, чтобы выражать эту любовь в материальном плане.