– Доктор наук. Интеллигентный пенсионер без материальных и жилищных проблем, – огрызнулась Татьяна.

Шокированные домочадцы затихли. Мама всхлипнула, Ольга округлила глаза, как филиппинский долгопят, а Анатолий Васильевич желчно поджал сухие губы.

– А нас с матерью он усыновит? – ехидно произнес он.

– Удочерит! – бросила Татьяна, скрываясь в ванной комнате.

Зеркало отразило ее счастливую мордашку и фиолетовый синяк на шее. В училище подобные синяки носили как ордена, но Таня пугливо подняла воротник, судорожно соображая, чем замазать подобную красоту. Надо полагать, что папина агрессия была вызвана именно этим.

– Я влюбилась, – сообщила Танюша нахально улыбающемуся отражению. – Вот так-то.

Жизнь непредсказуема, как полет шмеля в ураган – неясно, куда его задует в следующую секунду. Так и люди – летят, кувыркаются и только-только нацелятся на спасительную щель, как ветер меняется, и их уносит по новой, неизведанной траектории.

За полгода Денис надоел Танюше до зубовного скрежета. Как мужчина он был бесподобен, но кроме физиологических мужских функций партнер должен быть еще чем-то интересен. Выяснилось это просто. Однажды Таня поняла, что с ее красавцем совершенно не о чем поговорить. Он уже несколько раз рассказал ей все свои детские воспоминания, впечатления и планы на будущее. Планы были незамысловатыми: жениться, нарожать детишек и позвать в гости маманю, чтобы она убедилась, что сын молодец.

Показав ей небо в алмазах и сделав женщиной, кавалер стал проситься замуж. Причем не особо напрягаясь в формулировках.

– Давай поженимся! – говорил Денис с пугающей регулярностью.

А Таня так же регулярно блеяла в ответ, что она размышляет над его предложением.

– Тугодумка ты у меня, – ласково трепал ее по холке Денис. – Давай, думай скорее.

«Скорее думать» Тане не хотелось. Ее вообще пугали перспективы, связанные с Денисом. Мысль, что вот этот мужчина будет каждый день до самой старости маячить в ее жизни, казалась нелепой и абсурдной. Вообще при мысли о таком замужестве в памяти всплывала фраза из школьной программы про «бесцельно прожитые годы».

– Пора знакомиться с родителями, – однажды заявил Денис. Как всегда, сказал он это веско, обстоятельно и авторитетно. То есть не спрашивал, а именно констатировал, что, да, мол, пора.

– Зачем? – Таня испугалась. От данного мероприятия веяло безысходностью. Ее загоняли в мышеловку и заставляли жрать сыр, который ей был вовсе не нужен.

– Надо, – припечатал Денис. – Я же честный человек. Ты девушка порядочная. Нужно знакомиться с родителями и жениться. Моя маманя в принципе не возражает, теперь дело за твоими.

Возразить было нечего, хотя очень хотелось.

Мама начала суетиться еще накануне.

– Если мальчик деревенский, то он покушать любит, – хлопотала Александра Семеновна. – Военный – это хорошо. Военные, они надежные, здоровые.

– Ага, еще один нахлебник, – злобно заметил папа, остро отреагировавший на «здорового». Здоровые его злили. – Нам только кобеля с хорошим аппетитом не хватало. Пусть он на свой аппетит сам продукты покупает.

Дениса все уже не единожды видели в окно, но только сверху и со спины, поэтому облик будущего родственника давал поле для фантазии. Особенно увлеклась Ольга. Она даже изобразила нечто шкафоподобное и подарила сестре.

– Если бы намалевала черный квадрат, было бы точное сходство, – мрачно буркнула Таня.

– Почему?

– Потому что он как квадрат – незамысловатый и прямой.

– Какая прелесть, – с завистью протянула Ольга.

– Издеваешься?

– Нет, я тоже хочу простого и понятного мужчину. Рядом с творческой личностью должен быть партнер, твердо стоящий на ногах. А тебе, наоборот, больше подошел бы человек творческой профессии. А то вы со своим квадратным станете друг друга как балласт ко дну тянуть.

– То есть я, по-твоему, тоже квадратная?

– Нет, просто ты очень рациональная. Тебе нужен человек, который будет делать твою жизнь менее скучной. А то ты по прямой дороге чешешь, курсант твой тоже, а кто же вам цветочков по обочине насажает?

Отчасти Ольга была права. Таня и сама понимала, что без цветочков ее жизненный путь станет совсем блеклым. Денис мог только ехать впереди на тракторе, в котором в лучшем случае могло быть сено, а в худшем – навоз. Но вот себя она такой уж кочерыжкой не считала. Если Татьяна отказалась от мечты о филфаке, то это вовсе не означало, что теперь она грезит о карьере швеи в каком-нибудь цеху.

– Оль, он мне разонравился, – вздохнула Таня.

Кроме как с сестрой, поделиться было не с кем. Мама не поняла бы, потому что считала, что мужчина в жизни должен быть первым и единственным. Девчонки в училище тоже покрутили бы пальцем у виска: как же – такой шикарный кадр. Ну и что, что книжек не читает, зато плечи, рост и не пьет. А в свете того, что военным еще и общежитие какое-то обещают, Денис вообще считался мужчиной мечты.

– Как, совсем? – Ольга огорченно оттопырила губу и спохватилась: – Это ты из-за того, что я сказала? Да забудь! Он хороший. Большой, красивый. Наверняка характер у него спокойный.

– Индифферентный он. Равнодушный. Как болванка железная. Да, с таким жить – одно удовольствие. Что делать-то? – Татьяна схватилась за голову. – У меня такое чувство, что я с горы лечу, впереди столб – я прямо на него, а затормозить не могу.

– Слушай, если твой жених представляется тебе столбом, об который размажешься вдребезги, то это совсем грустно, – резюмировала сестра.

– Лель, мне уже давно грустно. Ну как я ему скажу, что все? Он же как ребенок. Жаль его, дурака. Но и жизнь свою из жалости я портить не готова. Он такой скучный, ты даже не представляешь.

– Зато папа у нас не скучный, – напомнила Ольга. – Интеллигентный, политикой интересуется, всю классику перечитал, во всех музеях побывал. И теперь, в результате его интеллигентности, мама вся седая. Телевизор от его воплей выключается, когда папаня с ним в процессе новостей пререкается. И дочь-художница – позор семьи. Захребетница, спиногрызка! Кстати, если бы я пошла в маляры, его и это не устроило бы. У интеллигентного человека дочка-пэтэушница! Я так думаю: мужчина должен быть, во-первых, здоровым, во-вторых, спокойным, в-третьих, чем проще, тем лучше.

– Лелька, у тебя простого еще не было. Ты не представляешь, как это жутко, когда человек, словно пришелец с Марса. Он вообще другой. Оживляется только в темах про силос и зерновые. И ржет над такими анекдотами, которые я даже не понимаю. То есть все слова понятные, а почему он ржет – неясно. В общем, с ним – как в анекдоте: «Вы любите Кафку? – Да, особенно гречневую!»

– Не преувеличивай, – мягко улыбнулась Оля. – Давай сегодня мы с ним познакомимся и тогда подумаем, что и как.