— Да, конечно, я слышала, что он очень этим увлекается, — нарочито бодрый голос был мне несвойственен, но ведь и не каждый раз меня целовали. А если быть точной, ещё никогда.

Нет, молодые люди пытались произвести на меня впечатление и до некоторой степени так оно и было, но всё происходило как-то в шутливой, что ли форме. Для меня.

Отец, естественно не возражал против наших встреч, с условием, что они не будут выходить за рамки приличия.

И виделись мы не то, чтобы часто — пару раз в неделю, ну от силы три. Я училась, а он вникал в дела своего отца, бездельничать было совершенно некогда. Иногда он приезжал к нам, посидеть, но обычно кто-то маячил на горизонте, присматривая за нами для порядка. Так что почти никаких уединений, но иногда мы просто шли прогуляться в городской сад, что делало нас причастными к какой-то совершенно другой жизни, где я и Даниэль были чем-то целым.

Я едва не подпрыгивала от радости каждый раз, когда видела его, приближающегося к нашему дому. Сумасшедшая? Вряд ли, просто прекрасно понимала, что пришёл он — мой час. Влюбилась.

Спустя несколько месяцев.

Осенний бал, чем не развлечение для институтских воспитанниц? И я, как положено, ждала и готовилась. Заказала новое платье в комплекте с перчаточками от локтя, в том естественно сумочку и атласные туфли.

Даниэль посмеивался на мои рассказы и обещал прийти и убедиться, что я самая красивая девушка и титул "Леди Осень" по праву будет принадлежать только мне. Но это были всё шутки, потому что никого постороннего на бал было невозможно пригласить. Данное мероприятие проводилось между институтом благородных девиц и кадетским корпусом детей привилегированных сановников. Одним словом закрытое мероприятие под надзором родителей и кучей воспитателей.

— Надеюсь, завтра мне не откажут в свидании с тобой, — посмеялся вечером Гринвич накануне осеннего бала.

— Ну, не знаю, — протянула я, и синие брызги его необычных глаз вновь захватили меня. Словно магия, они регулярно опутывали, что даже трудно становилось дышать. Восторг и нежность переполняли всякий раз, стоило Даниэлю только случайно задеть меня, что уж говорить о том, когда он волнующе касался моей руки своими губами при нашем прощании.

И вот он настал, этот самый день. Всё было чудесным и, кажется, очень даже жаль, что рядом со мной рядом не будет Даниэля. Однако не это удивило меня сегодня, а разговор с папой.

— Яра? С тобой можно поговорить?

Он вошел в тот момент, когда горничная закончила с моей прической. Девушка тут же выскочила, боясь попасть отцу под руку. Странно, но многие его считали слишком строгим и суровым сановникам, видать все сливки, то есть внимание, мягкость и отеческая ласка доставались исключительно мне.

— Да, папа, — тут же отозвалась я, уловив в его голосе что-то напряженное.

— Ты в последнее время очень сблизилась с Даниэлем, — он осторожно подбирал слова, словно нанизывал камушки на то, что зовётся ожерельем.

— Это плохо? — Моё сердце с тревогой тут же ухнуло куда-то вниз, а щёки заалели.

— Нет, что ты, — отец провёл рукой по моей щеке, прикоснулся губами ко лбу, как делал это тысячи и тысячи раз. — Но всё же, я прошу тебя, дочка, будь внимательна. Вокруг столько положительных и подающих надежды молодых людей.

— Он тебе не нравится? — Я нахмурилась, даже не понимая, что, по сути, отец в чем-то прав.

— Нет, маленькая, — произнёс мой родной граф, — Даниэль Гринвич, на мой взгляд, довольно неплохой и перспективный молодой человек, без тёмных и неприятных историй. И не смотри на меня так, — голос папы зазвучал несколько насмешливо, но всё с теми же заботливыми нотками, — должен ведь я знать, кому доверил окрутиться возле своего сокровища!

— Угу, — я осторожно ткнулась папе в плечо, стараясь не помять причёску, — должен. Ты ведь мой папа.

— Твой, маленькая. А потому осмотрись вокруг. Ты словно ослеплена Даниэлем. Влюбилась, это, несомненно, но посмотри вокруг. Не хочу, чтобы потом ты в чем-то упрекала себя. Возможно, твоё внимание переключится на кого-то другого и тогда ваши отношения с молодым Гринвичем…

— Нет пап, — прервала я речь отца, — никого не вижу. Но ты не беспокойся, сегодня же буду оглядываться по сторонам, чтобы была возможность сравнить, — я тут же попыталась улыбнуться, чтобы порадовать отца.

Но он не понимал, что всё это бесполезно, а может просто не хотел понимать. Он отец, а каждому родителю тяжело расставаться с детьми и ощущением, что твоё чадо любит кого-то кроме тебя.

— Вот и умница, надеюсь, отдохнёшь с удовольствием.

— Постараюсь.

К сожалению, отец никак не мог отправиться со мной к самому началу осеннего бала. Эти неотложные дела, комитеты, всё отнимало довольно много времени, но я не в обиде. Папа обещал, что приедет несколько позднее, а за мной заехала Лера со своим братом Сержем, он-то как раз кадет, как и полагается в этот день. Нет, ну я и сама могла прибыть одна, но в компании значительно веселее, а потом это ожидание чего-то необычного, оно не пропало даже с возрастом.

— Ярослава, — Серж хитро заулыбался при виде меня, отчего я сразу заподозрила его в какой-то шутке или мелкой пакости, — ты не откажешь мне в первом танце? А то мало ли кто к тебе подойдёт. Вдруг у него изо рта будет плохо пахнуть или твои ноги не выдержит тяжести мужского ботинка?

— Так и быть, — я милостиво согласилась, — твои аргументы приняты.

— То-то же, девчонки, — самодовольно произнёс Серж. — Со мной не пропадёте.

— Ага, — поддакнула Лерочка, — главное чтобы ты сам Яре ноги не отдавил, а то знаю я тебя, медведя.

— Вредина, с тобой-то точно не танцую, и даже не проси, — прокомментировал он с ухмылкой и нарочито равнодушно уставился в окно.

Серж и Валерия Беловы были не самого знатного рода, но весьма богатого, оттого все двери в нашем государстве перед ними были открытыми. И пусть в Тарсмании их семейство поселилось всего несколько лет назад, но материальные возможности делают чудеса. А я привыкла к шуточкам Белова, который был старше нас с Лерой ровно на два года, и именно поэтому считал себя вправе давать нам советы, а то и наставления. Иногда прислушивалась к Сержу, но в основном нет, что всё же не мешало нам поддерживать хорошие отношения.

Мы вошли через парадные двери, около которых стояли двое учителей и приветствовали прибывающих на осеннее торжество. А щуплый на вид секретарь директора расставлял аккуратненькие галочки, отмечая всех прибывающих по списку.

На полчаса торжественной речи, произнесённой директрисой и полковником кадетского корпуса, от которой мы должны были впечатляться, а в результате ждали, когда всё это закончится. Но было не так уж и скучно, ведь напротив нас, девушек, так же с деланным спокойствием выстроились молодые люди, те, с кем нам предстоит провести этот вечер.