– В Криницу.

– А я с женой в Ростов. У Вас автобус когда?

– В 10.30…

– У меня тоже скоро. Слушайте, раз он такой лох, давайте поделим, и дело с концом. – Он пытливо заглядывал в мои глаза.

– Как же, – я испугалась, – может, у него вообще больше денег нет. Что вы!

– Да я могу вообще себе все взять. Просто подумал, раз вы видели, то и вам половину, а? – Видя мой страх, он заторопился, прикоснулся к крестику на груди. – Вы не подумайте, я тоже христианин. Но, раз такое дело, людей иногда надо наказывать.

В голове моей происходил полный сумбур: «Что делать? Взять у него деньги и бежать за этим несчастным? Ведь должна же быть милиция? А вдруг он не один? Господи! Куда я вляпалась?..»

В этот момент молодой человек, тот, который уронил сверток, неожиданно подошел сзади и спросил:

– Вы не находили мой пакет?

– Пакет? – я сообразила не сразу.

– Пакет, полиэтиленовый. – Он нетерпеливо переминался с ноги на ногу и заметно нервничал. И тут до меня дошло. Я стояла между двумя мужчинами, понимая, что сейчас у меня отберут все. Вокруг никого не было, как себя вести, я не знала.

– Там были деньги, – сказал молодой.

– Так, ребята, никаких денег я не брала. Я иду в туалет.

– Я не видел, – сказал кавказец. Он держал пакет под газетой. Я смотрела на него.

– Покажите, что у вас в сумке? – это мне.

Я открыла сумочку.

– А у вас? – это кавказцу. Он развел руками.

– Вот же мой пакет! – торжествующе крикнул молодой. – И не стыдно? – кавказец опустил голову.

– Девушка не виновата, – это он обо мне.

Молодой ушел со своим пакетом. Я на ватных ногах все-таки добрела до туалета. «Что это было?» – думала все время.

Наконец полезла в сумочку, проверила. Естественно, денег там не было.

Экономистка закончила рассказывать. Валера брезгливо морщился. Он таких историй знает множество. Но тема оказалась благодатная. Еще один мужчина поведал о пожилом кавказце, кинувшем ему под ноги бумажную «куклу». Этот же кавказец пытался развести наивного профессора из Москвы, но его жена оказалась стреляной воробьихой и пригрозила вызвать милицию. Говорили, что это гастролеры, потому, мол, такие нахальные. Что делать – сезон! Все жить хотят: и жулики, и милиция…

Мама с Ольгой быстренько закончили ужинать и сбежали, мы с Аней переглянулись и смылись следом за ними.

С соседней турбазы доносился монотонный мужской голос, многократно усиленный аппаратурой, голос рассказывал о правильном впадении в транс.

Нас догнал Женя-комендант и напомнил о дискотеке.

– Придете?

Мы пообещали и побежали переодеваться.

Голос блуждал по ущелью, призывая к медитации.

– Как муэдзин с минарета, – сказала мама, когда мы поднялись на нашу веранду.

– Он все время будет бубнить? – спросила я. – Как-то уж очень громко. Все-таки они здесь не одни.

– Боюсь, что будет хуже, – ответила Ольга, – Валера рассказал, что у них аппаратура очень мощная, и они грозились не выключать ее в течение всего фестиваля.

– Как? Круглые сутки? – удивилась Аня.

– Ну да…

– Кайф! – невольно вырвалось у меня.

– Я посмотрю, что ты запоешь через пару дней, – пообещала Ольга.

Но со стороны дискотечной площадки послышались звуки музыки, и мы бросились в свою комнату. Перевернули содержимое сумок и решили, смеха ради, надеть белые брюки. Я добавила к ним короткую белую рубашку, завязав ее под грудью. Аня натянула крохотный розовый топик. Оглядев друг друга и оставшись довольными результатом, мы поспешили на хваленую дискотеку.

Директор оказался и ди-джеем по совместительству. Он то и дело брал в руки микрофон и очень смешно рассказывал присутствующим о «музыкальных композициях» и новых «песенках».

На раскрашенном танцполе топтались пьяненькие взрослые, смешно подергивая пивными животами.

Мы остановились в стороне, так, чтобы на нас не падал свет. Из динамиков рвалась самая тупая попса из всех, какие я когда-либо слышала. Директор честно чередовал медленные и быстрые танцы. Народу прибавилось, молодые постепенно вытесняли стариков.

Директор оживился:

– Девочки – рыбки, мальчики – караси! – вещал он в микрофон. – Песня о море, самая популярная в этом сезоне на этом побережье.

«Море зовет, волна поет, а мы такие загораем, а-а…

Море зовет, волна поет, а мы такие зажигаем!»

Я хихикала, Аня хмурилась.

На директора посыпались просьбы:

– Поставьте мой диск!

– Медленную…

– Быструю…

– Замолчите! – строго велел Валерий Олегович. – Я сам знаю, что вам надо! Сейчас будет замечательная музыкальная композиция, иностранная. Медленная, красивая мелодия. Танец с хлопками. Подходим к танцующей паре и дважды хлопаем в ладоши, отбиваем себе партнера или партнершу. Понятны условия?

– Да! – раздается несколько голосов.

– Танцуем! – разрешает Валера.

Нас все-таки заметили. Женя выбрался из-за пульта и пригласил меня. Какой-то длинный парень в панамке и полосатых шортах – Аню. Она было заартачилась, но все-таки решилась, пошла танцевать.

– Смешная у вас дискотека, – призналась я Жене.

– Дядь Валера уедет, будем нормальную музыку ставить, – сказал он.

В этот момент нас разбили, и я танцевала со здоровенным каратистом, потом с этим полосатым парнем, потом Женя снова перехватил меня.

– После дискотеки пойдем на берег? – предложил он.

– Не знаю, уже поздно будет.

– Да ладно, нас много собирается. Я вас с Аней отпрошу.

– Ну, если отпросишь, – я засмеялась, – тогда пойдем.

Музыкальная композиция наконец кончилась, опять запрыгали под быструю музыку, теперь уже площадка была плотно забита танцующими. Взрослые, отдуваясь, сидели за столиками, пили пиво и разглядывали нас.

– Белый, белый танец, – провозгласил Валера, – девочки приглашают мальчиков. Ко мне пробилась Аня, схватила за руку:

– Видела этого, полосатого? – спросила она возбужденно.

– Ну…

– Знаешь, сколько ему лет?

Я прикинула:

– На вид года двадцать три… староват, конечно…

– Тридцать! – выпалила Аня и замерла, ожидая моей реакции.

– Ничего себе! Да он дед! – возмутилась я. – А еще туда же, приглашает танцевать!

– И не только, – загадочно поблескивая глазами, сообщила Аня.