– Суд? А за что, извольте спросить? – делано удивилась Беневская.

– Ужели не знаете? А химикаты у вас для чего, да ещё в больших объёмах? Завивки дамам делать? Или бомбы мастерить? Собирайтесь!

– Требую адвоката!

– Немедленно будет, но уже в тюрьме.

Один из жандармов помог собрать в сумку бинты, мазь для раненой. Оба жандарма после того, как Беневская с помощью сообщницы оделась, на руках вынесли её к пролётке. Вывели и вторую задержанную. Матвей устроился в пролётке тоже.

– Сначала в женскую тюремную больницу, – распорядился Матвей, – потом во внутреннюю тюрьму на Фурштатской.

Извозчик штатный, прекрасно знал расположение тюрем, больниц для заключённых, следственных изоляторов. Матвей сначала сдал раненую в больницу, под расписку, потом вторую – Конопляникову, в тюрьму Отдельного корпуса жандармов.

И снова на Васильевский остров. Надо вывезти химикаты и устроить засаду. Должен же кто-то из боевиков наведаться, забрать готовые бомбы.

До квартиры террористов не доехал, повернул к казармам Преображенского гвардейского полка. В полку есть сапёрная команда, пусть осмотрят готовые изделия и заготовленное сырьё. Жандармы не специалисты, вдруг что-то сделают не так, и последует взрыв? Ещё в движении мелькнула мысль – надо бы предложить начальству организовать при Охранном отделении свою сапёрную команду, небольшую, из трёх-четырёх человек, ибо объём работы невелик, да и обнаруживаются динамитные лаборатории не каждый день. Но, судя по сводкам, в месяц один-два взрыва случаются. Партий революционного толка развелось много и каждая хочет громко о себе заявить.

Командир полка к просьбе жандарма отнёсся благосклонно, выделил фельдфебеля.

– Воин опытный, разберётся.

Пока ехали, Матвей объяснил суть дела.

– Прямо в квартире доходного дома изготавливают? – удивился служака. – Опасно, могут дом развалить.

– Могут. Им бы рассказать. Чужие жизни ни в грош не ставят. Впрочем, свои тоже.

Повернули в арку дома и почти сразу загремели выстрелы. Бах-бах! Три выстрела подряд. И Матвей, и сапёр сразу из пролётки выпрыгнули. У сапёра оружия нет, не на войну ехал. А Матвей выхватил из кобуры «наган», новенький ещё. Револьверы эти бельгийского конструктора Нагана, начали производить на Тульском императорском оружейном заводе с 1895 года. По сравнению со «смит-вессоном» шаг вперёд. «Наган» меньше по размерам, что плюс для скрытого ношения, легче, патроны с бездымным порохом, который не заволакивает дымом цель после выстрела. И не шесть патронов в барабане, а семь.

Стрелял мужчина в цивильной одежде лет сорока. Он прятался в углублении двери подъезда. Увидев сапёра в форме, принялся палить по нему, ведь у парадной ещё стоял жандарм в униформе. Врага, если он палит по тебе, надо уничтожать. Матвей ещё в училище стрелял отлично, даже призы брал на соревнованиях. Сейчас руку с револьвером положил на крыло колеса для устойчивости, взвёл курок, прицелился, нажал спуск. Стрелок схватился за грудь, выронил своё оружие и упал. Матвей бросился к нему, следом за ним жандарм. Но мужчина явно жил последние минуты. Пиджак в крови, из угла рта тоже кровь течёт, дыхание тяжёлое, прерывистое. Вздохнул несколько раз и отдал Богу душу. Матвей поднял оружие убитого. «Браунинг» патроном 7,65 мм бельгийского производства. Сунул его в карман. Распорядился жандарму:

– Телефонируй в отделение, пусть вызывают подводу для убитого.

А сапёра сам проводил в квартиру.

– Пожалуйста, потщательней. Нам надо вывезти опасный груз и желательно самим не взорваться.

– Всё сделаю в лучшем виде!

Похоже – сапёр был в шоке от перестрелки во дворе. Не война, а жертва есть. И взрывчатка в квартире имеется, он уже учуял носом характерный запах. И чего людям неймётся спокойно жить? Хочется пострелять-повзрывать, езжайте добровольцами на войну с Японией. Впечатлений получите массу и петушиный задор уйдёт.

Пока сапёр осматривал химикаты и готовые бомбы, снаряжённые в обрезки труб, Матвей написал на столе в кухне сопроводительные документы на труп для судебной экспертизы, а следом рапорт для начальства о применении оружия. Не нравилась начальству стрельба в городе, для горожан беспокойство.

После бумаг вышел к убитому, обыскал. Кроме бумажника с деньгами, ничего. Главное – документы. Кто таков, где живёт? А в карманах даже визитной карточки нет. В сопроводительной бумаге так и написал – «неизвестный».

Сапёр взрывоопасные предметы осмотрел, составил опись. Жандармы погрузили всё на пролётку, и сапёр увёз на полковой полигон для уничтожения. И труп увезли.

Пока докладывал начальству о происшествии, вечер настал. А утром неприятное известие – из следственной тюрьмы выпустили Конопляникову. Видимо, ещё на квартире женщины сговорились. Всю вину на себя взяла Беневская. А Конопляникова утверждала, что была нанята сиделкой для раненой, Беневской, и ничего о производстве взрывчатых веществ не знала. Следователь знал, что лжёт эсерка, и она знала, что он понимает. А улик для суда нет. Отпустили под негласный пригляд полиции. Задержание впрок не пошло. Зинаида Васильевна ухитрилась участвовать в теракте – убийстве генерала Георгия Мина, была схвачена и повешена по приговору суда 29 августа 1906 года в Шлиссельбургской крепости.

Беневская после выздоровления пошла под суд, была приговорена осенью 1906 года к шестнадцати годам каторжных работ. Всю молодость провела на каторге и вышла, по годам ещё женщиной не старой, но внешне постаревшей на четверть века. Родные её признали с трудом.

По боевой организации эсеров ликвидация динамитной мастерской нанесла удар, однако – не катастрофический. Снять квартиру в другом районе не долго, а новый техник-химик из Москвы прибыл уже через месяц.

Зато Матвей за первое самостоятельное, успешно раскрытое дело получил премию в сто рублей и заработал авторитет у сослуживцев. Отец порадовался успеху сына. Трудную и опасную службу выбрал Матвей. Но Павел был доволен. Мужчина, где бы он ни служил – в армии, в гвардии, в полиции, в жандармерии, должен защищать свою страну и режим, ведь он приносил присягу на верность. Как говорилось: «Сердце женщине, жизнь царю, а честь – никому!».

Боевика можно арестовать только с поличным, на горячем. Скажем – бросил бомбу или стрелял в политическую жертву, ударил её ножом или кастетом. Без действия в присутствии свидетелей он обычный гражданин и суд его оправдает. Поэтому к сбору доказательств в жандармерии подходили тщательно, скрупулёзно.

А ещё отец Матвея поучал.

– Ищи слабые места. Они есть и у человека, скажем – выпить любит без меры или падок на деньги или женщин. Такого подловить можно на уязвимости, на слабом месте. У любой организации подпольной такие слабые места есть. Их ищи, по ним бей! Вот взять динамитную лабораторию, которую ты раскрыл. Прихлопнул и замечательно! Но снять квартиру в другом районе, найти химика для изготовления бомбы недолго. И через месяц-два-три такая мастерская снова заработает.