Она переоделась в мягкие выцветшие облегающие джинсы и белую футболку с надписью «Возьми книгу в постель». Откашлявшись и чувствуя, что краснеет, он произнес:

– Я вернулся.

Она оглядела маленькую сумку у его ног:

– Ага. Входите.

Войдя в прохладный холл, он протянул ей пакет с картонными коробочками:

– Это из китайского ресторана. Я надеюсь, вам понравится. Вы сказали, что у вашей экономки выходной.

Схватив пакет, она понюхала еду:

– Как такое может не понравиться? Я люблю жить за городом, но мне не хватает ресторанной еды. Пойдемте на кухню. И, кстати, вы выросли в моих глазах за проявление заботы. Большинство знакомых мне мужчин вообще не подумали бы о еде.

– По долгу службы я обязан подмечать детали. – Как и, например, ее кружевной бюстгальтер, через который проглядывают напряженные соски.

Поставив сумку у подножия лестницы, Ларкин последовал за ней на кухню, как щенок за лакомством. Уинни была босой. Ему понравились ногти на ее ногах, накрашенные лаком малинового цвета.

Пока они ели, Уинни задавала ему вопросы исключительно по работе.

Она помахала палочкой в воздухе:

– Итак, что я получу за свои деньги?

Он улыбнулся, ему нравилось с ней пререкаться.

– Ну, прежде всего, прямо сейчас мой лучший компьютерщик установит на вашем компьютере программу удаленного доступа. Он не влезет в ваши персональные данные, но предотвратит утечку сведений и обезопасит вам выход в Интернет.

– Я не в курсе, что это значит, но продолжайте.

– Завтра утром я и моя команда установим сложную систему по периметру вашей собственности. Это система заборов и электронных датчиков. С камерами и пунктом центрального наблюдения вы отследите любого, кто к вам проникнет.

Уинни одарила его сияющей улыбкой – у Ларкина екнуло сердце и скрутило живот.

– Так быстро… – протянула она. – Я в восторге.

– Следующие два дня я вместе со своей командой буду устранять все возможные ошибки системы безопасности. А потом, если вы согласны, мы поедем в Волфф-Маунтин в четверг утром.

Ее улыбка померкла.

– Вы уверены, что не хотите запихнуть меня под вымышленным именем в анонимную городскую квартиру?

– Не вижу смысла тратить время, деньги и трудовые ресурсы, когда под рукой такое легкое решение. В Волфф-Маунтин вы в полной безопасности. Не нужно бояться мою семью. Они хорошие люди.

– Они Волфф.

– Да. А вы Уинфред Беллами. Возможно, они вас испугаются.

Она рассмеялась:

– В жизни никого не напугала. Я безвредна.

– И это говорит женщина, которая стреляет на поражение.

– Или калечит.

– У меня есть шанс уцелеть?

– Не выводите меня из себя, и вам не придется об этом беспокоиться.

Они флиртовали. Ларкин подумал, что такой неожиданный поворот событий может сильно усложнить ему жизнь.

Обнаружив, что смотрит на ее мягкие розовые губы и слегка вздымающуюся грудь, пока Уинни говорила, он решил, что пора ретироваться.

– Я очень устал, – сказал он, нарочно зевая. – Если вы не против, покажите мне мою комнату. Я лягу в постель и почитаю перед сном.

Она взглянула на часы. Половина восьмого.

– Хотя если у вас есть другие предложения…

Наступило молчание. Уинни посмотрела на него с любопытством:

– Например?

Он сглотнул:

– О, я не знаю. Прогулка. Телевизор.

Тяжелое молчание затянулось. Наконец она ответила:

– Я не против того, чтобы лечь раньше. – Выражение ее лица было нечитаемым. – Я веду тематические исследования по живущим у меня женщинам и их детям. Я должна довести свои записи до ума, если собираюсь уехать на несколько недель.

– Государство компенсирует ваши расходы?

– Конечно нет, – сказала Уинни. – Я занимаюсь этим по доброй воле.

– Приемные родители получают пособие.

– Это не одно и то же. Деньги мне не нужны. Я не взяла бы их, даже если бы мне их предлагали. Я покажу вам вашу комнату.

Ларкин пошел за ней в холл и вверх по лестнице, остановившись только для того, чтобы взять свою сумку. Дом был обставлен с безупречным вкусом, роскошью и изысканностью.

Стоя на пороге своих апартаментов плечом к плечу с хозяйкой, он огляделся и свистнул:

– Очень хорошо. – Ларкин вдохнул исходящий от нее аромат жимолости.

– Располагайтесь. Я очень благодарна вам за то, что вы согласились на меня работать. Сообщите, если что-нибудь понадобится.

– Уверен, все будет в порядке. Мы начнем работать завтра утром.

Уинни стояла в дверях, упершись руками в дверной проем и задумчиво осматривая комнату.

– Шторы лучше закрыть, – сказала она. – Тогда вас не разбудит утреннее солнце. – Она быстро пересекла комнату, встав в опасной близости от огромной и манящей к сексуальным утехам кровати.

Ларкин засунул руки в задние карманы брюк:

– Я рано встаю. – Его горло саднило, словно он проглотил наждачную бумагу.

Уинни помедлила, поправляя какую-то безделушку и разглаживая несуществующую складку на шторе:

– Я прикажу принести вам утром кофе. Вы можете позавтракать здесь или в столовой.

Чем дольше она находилась в комнате, тем труднее становилось Ларкину. Остается надеяться, что она не заметит его напряжения и не составит о нем неверного мнения.

– Я буду в порядке, Уинни. Спокойной ночи.

Ее лицо вытянулось, когда она поняла, что Ларкин хочет поскорее от нее избавиться.

– Хорошо. До завтра.

Ларкин приложил все силы, чтобы не остановить Уинни. Когда она ушла, он опустился на кровать и обхватил голову. Он никогда не брался за безнадежные дела. Терять самообладание нельзя и в этот раз.

Уинни едва сдерживалась. Она вспотела и дрожала всем телом. Ее переполняло желание. Она хотела Ларкина Волффа. Ах как некстати! Она не предполагала таких сложностей, когда нанимала эксперта по системам безопасности.

Она так расстроилась из-за глупой статьи, что прошедшие недели совсем не вспоминала прошлое. И вот теперь она задалась вопросом, что вообще знает о мужчинах. Неудачные отношения вскоре после смерти ее родителей заставили Уинни отказаться от всяких надежд. Она не желала чувствовать себя сексуальной женщиной и быть столь уязвимой.

Хотя Ларкин приехал, чтобы ее защитить, она инстинктивно чувствовала, что он слишком опасен. И как ни парадоксально, эта опасность ее привлекает. И еще ей очень хочется перестать быть хорошей девочкой, какой она была всю жизнь, и забыть о предостережениях.