Он продолжает вгонять свой инструмент все глубже и глубже, и к счастью бедной девушки он наконец-то кончает. Его семенная жидкость бьет ключом, и по ее горлу течет обжигающая жидкость. Она судорожно глотает, но часть спермы все-равно вытекает изо рта и ползет по ее подбородку. Она стекает на его яйца, которые бешено барабанят по шее несчастной.

Вячеслав стонал и дергался, наслаждаясь ее мучениями и отчаянными стонами. Его сперма вытекала из ее носа, выскакивая вместе со слизью, кровью и слюнями. Он продолжал спускать и сладко стонать, а она глотала и отрыгивала, затем снова глотала и отрыгивала, борясь за свою жизнь.

– Глотай, глотай, не халтурь! Накажу! – крикнул ей уставший Вячеслав, но бедняжке не надо было повторять это, она итак вынуждена была постоянно глотать, чтобы не захлебываться в таком обилии жидкости.

Майя смотрела на своего мужчину, ожидая его приказа вылизывать его промежность, но он медлил. Он продолжал держать свой уже потухающий член во рту бедной девушки, держа плотно ее голову и закрыв глаза от удовольствия.

Когда он все-таки вытащил свой агрегат, пленная стала отчаянно выплевывать на кровать все то, что выходило из нее обратно. Вся кровать была в кровавой каше.

Майя хотела подойти к нему, но он отстранился:

– Не надо! Может она заразная… не надо слизывать кровь. Я допустил ошибку, но ты лучше ничего не трогай, я в душ и вернусь, следи, чтобы не орала. На вот, – он дал ей лежащее на тумбочке полотенце, – заткни ей рот вот этим, ато может начать снова кричать в любой момент.

Майя послушно подошла к все еще отхаркивающейся девушке и встала перед ней с полотенцем, давая ей возможность закончить начатое. Она помогла ей снять расширитель и стала утешать.

Девушка горько плакала, жалобно смотря на Майю и надеясь, что она сможет ей хоть как-то помочь.

– Милая, почему ты плачешь? Тебе не понравилось? – Вопрос Майи поставил в тупик несчастную пленную.

– А ты думаешь такое может кому-то понравится? Вы же больные извращенцы! Отпустите меня! Я буду жаловаться, я вас сдам обоих в полицию!

При слове полиция у Майи задрожали колени. Она не хотела снова в заточение, а также не хотела, чтобы в тюрьму попал Вячеслав. Она точно знала, что он не выдержит унижения и наложит на себя руки. Он слишком гордым и самовлюбленный. Слишком утонченная натура.

– Пожалуйста, не рассказывай никому про это, мы же с тобой договорились, мы тебе заплатим за твои услуги, – начала уговаривать ее Майя.

– Какие услуги? Он предложил мне потрахаться, я согласилась! Он не говорил, что будет меня избивать! Мне не нужны ваши деньги, отпустите меня немедленно, иначе я вам устрою такие проблемы, вас по судам затаскают, а в тюрьме твоего любовничка самого опустят! Знаешь, что там делают с насильниками? – девушка почти кричала, срываясь на плач, Майя нервно подошла к ней и грубо схватила за волосы и стала заталкивать в ее рот полотенце.

– Я не позволю тебе причинить вред моему любимому! Слышишь?! Ты просто грязь под его ногами, а он настоящий бог! Тебе выпала такая честь, а ты не ценишь! Радуйся, что он обратил на тебя внимание!

Гостья снова начала мотать головой и внезапно почувствовала сильный удар в грудь. Она снова зарыдала от сильной боли.

– Ты будешь делать все, что скажет тебе мой любимый и только попробуй еще раз закричать! Если ты испортишь ему праздник, я тебя лично прибью! – она снова схватила ее за волосы и как следует потрепала.

– Он так долго ждал этого момента, а ты все портишь, – тихо добавила Майя чуть успокоившись, – подумаешь, в рот немного потрахали, выпороли, если бы ты знала, через что я прошла! Ты бы сейчас так не говорила…

Вячеслав вышел из ванной снова готовый к сексу. Он достал из кармана пачку презервативов и бросил их на кровать.

– На всякий случай, – прокомментировал он поймал взгляд Майи, – мало ли…

Он перевел взгляд на лежащую:

– Ну что, теперь попробуем другие дырочки? – он улыбнулся и стал гладить ее истерзанные и кровоточащие ягодицы.

Майя восхищенно смотрела на мужа, давно у него не было такой эрекции и она готова была расплакаться от счастья.

Мужчина нашел среди кучи игрушек заготовленный кусок кабеля.

– Сейчас я применю совершенно новый метод порки, который готовил для нашей любимой Ангелины, но так и не смог дождаться ее возвращения. Наша девочка сейчас почувствует, что такое настоящая боль!

Он сделал первый удар и по выпученным глазам своей жертвы он понял, что попал точно в цель: это средство могло помочь укротить строптивую.

Он размахнулся и снова ударил ее, затем еще и еще. Кожа быстро лопалась в тех местах, где падал этот дивный инструмент. Из ран обильно текла кровь.

– Давай перевернем ее, я хочу поиграть с ее грудью! – задыхаясь произнес Вячеслав. Он был снова возбужден до предела, его член активно дергался каждую секунду, Майя не выдержала и подошла к нему, потереться об его член щекой.

– Моя девочка, уже устала ждать… Потерпи еще немного и я постараюсь сделать все, чтобы удовлетворить тебя!

Он отвязал полуживую проститутку и они вдвоем перевернули ее, положив на спину. Когда они привязывали ее снова, она уже не сопротивлялась. Ее лицо опухло и под глазами уже красовались приличные, затекающие синевой, фингалы.

Вячеслав со звериным интересом осмотрел ее тело, которое было еще не тронуто порко и смиренно ожидало его творческого порыва. Ее тело было словно чистый холст, ожидающий своего художника и этот художник сейчас стоял перед ней, нависая всем своим могуществом и торчащим от возбуждения членом.

Он помахал в воздухе кабелем, рассекая им воздух и получая огромное удовольствие, наблюдая тот ужас, который отражался в глазах избиваемой.

– Куколка, сейчас тебе будет больно, действительно больно. Но ты запомнишь этот день надолго. Никогда в жизни у тебя не будет такого опыта!

Майя плотно сжимала полотенце, закрывая ее рот. Девушка не могла пошевелить головой и только отчаянно мычала. Ее глаза метались, как сумасшедшие!

Вячеслав потрогал рукой ее грудь и живот, намечая места ударов, затем стал замахиваться и, с интервалом в несколько секунд, наносить их один за другим.

Он старательно покрывал линиями ее тело таким образом, чтобы образовались красивые геометрические линии, но девушка так сильно дергалась, что линии получались кривыми. Вячеслав злился и еще больше лупил несчастную. Вся троица уже сбилась со счета, сколько всего ударов получило истязаемое тело.

Она уже даже не кричала, просто закрыла глаза и ее тело вздрагивало. А глаза еще больше сжимались, на какой-то момент, обозначая наивысшую точку невыносимой боли.

Весь живот и грудь были уже в крови, полосы сливались и превращались в одну сплошную. Вячеслав немного устал и даже не смотрел, куда бьет, просто, механически, бил с остервенелым взглядом.