litbaza книги онлайнСовременная прозаЛав - из - Таня Малярчук

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 51
Перейти на страницу:

– Вас никто не заставлял. Вы сами захотели.

– Я не хотела.

Белла разворачивается к нему лицом. Он теряется.

– Я думал, вы хотели…

У него черные глаза, замечает Белла. Вероятно, это они заразили своей чернотой воду.

Белла делает над собой усилие и улыбается.

– Я шучу, – говорит она, – конечно, хотела. Это я так шучу. Вы не обижайтесь.

– Начнем, – видно, что он не понял шутку. – Держите спину прямо. И расслабьтесь. Вода вас не съест.

– Но в воде может быть что-то такое, что съедает…

– Помолчите. Вы слишком много говорите. Не говорите и не думайте. Только плывите.

– Я не могу не думать. Я думаю беспрерывно…

– Тихо!

Он берет Беллу за руки и тянет на себя. Белла теряет равновесие.

– Оттолкнитесь от дна и работайте ногами. Я вас держу. Не бойтесь. Двигайте ногами, как ластами.

– Что такое ласты?

– Делайте, как я говорю!

Белла повисает на его руках.

– Ну почему вы совсем не двигаетесь, Белла?! Вода вас удержит, только немного помогите ей! Вы идете на дно, как деревянная колода.

Он впервые назвал меня по имени, думает Белла.

– Я никогда не научусь. Оставьте меня.

– Я вас не оставлю.

– Правда?

Он вдруг останавливается и, глядя черными глазами в черную воду, говорит:

– Чего вы от меня хотите, Белла?

* * *

Медсестра Аллочка вихрем врывается в кабинет и садится напротив Григорьевны.

– Вы слышали?

– Что? – Григорьевна чувствует себя слабой и будто больной. Григорьевну раздражает Аллочка и этот ее непонятно откуда взявшийся ажиотаж.

– Помните ту сумасшедшую кошатницу, что к нам приходила? Вы еще говорили, что она ваша соседка. Какое-то странное имя – французское или итальянское…

– Венгерское.

– Ну да, венгерское.

– И что? Говори, не интригуй.

Аллочка выдерживает паузу.

– Сделать вам чай, Григоривна? – говорит.

– Алла! Что там случилось?! Что ты знаешь?

– Сегодня утром ее забрали.

– Кто забрал? Куда?

– Ну, в психушку. Мне водитель «скорой» рассказал, а я сразу поняла, что это она.

Григорьевна поднимается и нервно ходит вокруг Аллочки.

– Вряд ли это она. Зачем бы ее забирать?

– Григоривна, здесь сомнений быть не может. Сто процентов наша кошатница. Все как вы и сказали: первый этаж, шестая палата!

Аллочка достает из сумки два пряника, один начинает есть сама, другой дает Григорьевне.

– Возьмите, скушайте, подкрепитесь. Небось еще ничего не ели, правда?

– Алла, расскажи все, что ты знаешь.

– Да что тут рассказывать. Разгуливала по улице в чем мать родила!

– Что?

– Да-да. Голая, совсем голая ходила по вашей Петропавловской в сопровождении двух десятков бездомных псов и котов. То еще зрелище! Двоих санитаров псы покусали – защищали свою хозяйку. Такой был страшный шум, что даже сигнализация на машинах сработала.

– Этого не может быть, Алла…

– Ну да, не может… Я вам говорила: баба без секса дуреет.

Григорьевна без сил опускается в кресло и закрывает руками лицо.

– Григоривна, с вами все в порядке? Я хочу сегодня отпроситься пораньше. У меня у тети день рождения.

– Да, конечно.

Григорьевна нервно дышит, хватая ртом затхлый медикаментозный воздух.

– Слушай, Алла, я у тебя кое-что попрошу взамен. Стрельни для меня у кого-нибудь сигарету.

– Вы же два года держались, Григорьевна…

– А толку-то?

* * *

В белой льняной рубашке, с растрепанными волосами, с широко раскрытыми от удивления и страха глазами, Белла выглядит даже привлекательно.

Если б я была мужчиной, думает Григорьевна, то могла бы влюбиться в нее.

Белла, съежившись, сидит на больничной койке. В палате еще шесть коек, но пациенты на них не шевелятся и не дышат. Просто глядят в потолок.

– Белла! Что случилось?! – Григорьевна присаживается на краешек Беллиной кровати. – Как это произошло?!

– Я не знаю, – отвечает Белла.

Два здоровенных мужика в зеленых халатах слоняются по коридору, время от времени заглядывая в палату. Вот в чем разница между нами и ними, думает Григорьевна, мы ходим в белых халатах, а они в зеленых.

– Здесь нельзя делать резких движений, – говорит Белла. – Нельзя бегать, прыгать, кричать, чихать, петь.

– Ну… – Григорьевна мнется, – без всего этого можно обойтись.

– Я и не жалуюсь. Нет-нет. Мне здесь неплохо.

Григорьевна молчит.

Из окна палаты видно церковь.

– У тебя красивый вид из окна, – говорит.

– Мы можем ходить в церковь молиться.

– Отпускают?

– В заборе есть дырка. Больные лазят через дырку в заборе.

– Никто не сбегает?

– Никто. Все возвращаются назад.

Григорьевна подсаживается ближе к Белле.

– Белла, что случилось? Ты же вроде была нормальной?

– Нормальной?

Наверное, нельзя так сразу, думает Григорьевна. Нельзя на нее давить. Сама расскажет.

– Мне так неловко… так неловко из-за всего этого, – глухо бормочет Белла. – Я веду себя как настоящая идиотка. Хорошо, что я сюда попала.

– Ну не наговаривай на себя. Никакая ты не идиотка.

– Но я с ума схожу от этой тишины.

Григорьевне нечего ответить.

– Тишина и вокруг, и внутри, – продолжает Белла. – А я хочу закричать, завизжать во весь голос. Чтобы люди не знали, куда меня деть и как закрыть мне рот.

– Успокойся, Белла.

– Ненавижу покой. Ненавижу все, что находится в покое. Ненавижу себя.

Только теперь Григорьевна замечает, что Беллино лицо приобрело какой-то болезненный, синюшный оттенок.

– Ты себя недооцениваешь, – говорит Григорьевна.

– А нечего оценивать. Меня, если подумать, на самом деле и нет. Только сгусток дрожащего, перетекающего вещества, без цвета, запаха и вкуса.

– Расскажи мне, что случилось, Белла. Это как-то связано с мужчиной, который тебе снится?

– Наверное, я смотрела на него не так как нужно. Это его рассердило. И правда, почему он должен меня терпеть? Он спросил, чего я от него хочу. И я сказала, – Белла запинается, – что всего. Что хочу от него всего.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 51
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?