житель, как я, не имеет права голоса. Но вы в Англонии цените человеческую жизнь абсурдно высоко, вы не воспринимаете честь и чистоту так серьёзно, как мы.

— Но, дорогой друг, нельзя сравнивать убийство человека и недолгое безвредное удовольствие, которое получают особи того или иного пола.

— Безвредное удовольствие! Это только доказывает, как развращены и безнравственны… — с жаром начал Марко, но Гатокли Ноли его прервал:

— Другие страны, другие обычаи. Ну вот, к примеру: почему бы тебе, Марко, не оставить в покое человека, который наставил тебе рога, если Боэрт поклянется в вечном целомудрии?

— Но я женат! — возразил Харлан.

Марко заметил:

— Это не честно. В возрасте доктора Харлана…

— Мне это уже нравится! — воскликнул Харлан. — Что вам известно о моей личной жизни, господин Прокопиу?

— Господа, господа, — сказал Ноли. — Давайте сменим тему, которая становится слишком скользкой. Ты пойдёшь завтра на присуждение степеней, Марко?

— Я не знал, что оно будет, — ответил Марко, — но я с радостью приду.

— Как выпускник, — сказал Ноли, — ты считаешься таким же представителем университета, как и обучающиеся два года суб-бакалавры. Поэтому ты сможешь сесть вместе с выпускниками, надев университетскую мантию.

— Ого! — удивился Марко. — Если бы я знал, то привез бы свою из Скудры, но раз уж…

— Всё хорошо, я дам тебе мантию, — сказал Ноли. — Встретимся здесь завтра в три.

Марко провёл остаток дня, тщетно разыскивая своих жертв. На следующее утро он явился в кабинет Гатокли Ноли в назначенное время.

Гатокли Ноли набросил на него короткую чёрную накидку обладателя простого диплома, а сам облачился в широкую алую рясу профессора. Боэрт Халран явился в пурпурной мантии англонианского доктора философии.

Они торжественно надели друг на друга академические шапочки и пошли через университетский городок к месту вручения дипломов. Там натянули огромный парусиновый тент; хотя в это время и показался Мафрид, было бы наивно ожидать, что небеса Сина удержатся от дождя хотя бы на полчаса.

По дороге Гатокли Ноли рассказывал:

— Сократи Попу произнесёт выпускную речь и получит почетную докторскую степень. Это может вызвать шум.

— Почему? — спросил Боэрт Халран. — Попу непопулярен?

Гатокли Ноли закатил глаза:

— Он глава Движения Распределения.

— Что это? — осведомился Халран. — Мне трудно следить за политическими изменениями в своей стране, не говоря уже о других.

Гатокли Ноли объяснил:

— Как вы знаете, основное богатство Края — это великие ступовые леса полуострова Борсйа.

— Да.

— Кроме того, одного такого дерева вполне достаточно, чтобы построить маленький город. Больше нигде в мире, насколько его изучили, не существует деревьев такого размера.

— Понятно, — сказал Халран.

— Что ж, — продолжил Ноли. — В минувшем поколении частные лесорубы уничтожили немало лесов. Край того времени, Джорджи Второй, был дальновидным человеком. Он понял, что деревья вырубают быстрее, чем они успевают вырасти, и что весь процесс попросту расточительство. Поэтому он национализировал леса и создал программу контроля вырубок и посадок. Это действовало, пока к власти не пришёл нынешний Край. Край Массимо, — Ноли огляделся, — совсем не такой человек, как его отец. Появились жалобы, что лесная служба наводнена политиками-бездельниками, которые только перебирают бумажки. Поэтому группа магнатов начала бороться за то, чтобы правительство продало им леса по дешевке. Для продвижения этой идеи они воспользовались финансовыми неприятностями Кралата, жалобами людей, которым требовалось неограниченное количество ступового дерева для строительства, давлением союза лесорубов и многими другими средствами. Но студенты в основном стоят за сохранение — то есть, против Распределения — поэтому они могут оказаться препятствием…

Они достигли места вручения; расставленные здесь сиденья быстро заполнялись. Гатокли Ноли показал Марко и Харлану их места. Марко оказался в секции обладателей дипломов. Когда он сел, рукоять его топора, до сих пор скрытого накидкой, коснулась ноги соседа. Тот изумленно посмотрел на Прокопиу и сказал:

— Сюда нельзя это приносить!

Марко улыбнулся и неопределённо пожал плечами. Он начал осматривать соседние секции из-под своей широкой академической шапочки.

Профессора собирались на помосте. Студенты теснились в большой центральной секции. Они развлекались, толкались, пересказывали грубые шутки; университетские работники не пытались их останавливать. Затем Марко увидел Чета Монгамри и Петронелу, появившихся в одном из проходов и усевшихся вместе с остальной публикой. Они находились далеко от Марко, поэтому ему приходилось вытягивать шею, чтобы увидеть их. Дыхание Марко участилось, и он отвернулся, чтобы они не узнали его. Холодная ярость переполняла Прокопиу, поэтому он едва слышал, что происходит вокруг. Марко стиснул кулаки и кусал губы. Его сосед осторожно отодвинулся, испуганный ужасным видом гостя.

В конце концов, все собрались. Служители стояли в проходах, держа жезлы, как будто собирали подорожный сбор. Ректор университета, Матаи Влора, начал произносить речь. Университетский оркестр заиграл «Победоносную Византию». Ректор представил епископа Сина. Епископ призвал богов, особенно Дай, бога образования, благословить университет и его студентов.

Речь ректора показалась Марко не очень проникновенной; потом ректор начал представлять получателей почетных степеней. Среди них были Маккимо Вак, убийца, который подарил университету десять тысяч дларов; Айван Ласкари, заявивший, что доказал существование атомов; после нескольких других был вызван и Сократи Попу. Его единственным достоинством, казалось, было то, что как глава сторонников Распределения, он мог стать богатейшем человеком страны, если его план сработает.

Сократи Попу оказался невысоким большеголовым человеком, лысым и мордастым. Он позволил ректору повязать жёлтую накидку почётной степени вокруг шеи. Оба склонили академические шапочки. Сократи Попу подошел к трибуне на краю помоста, положил перед собой пачку бумаг, поднёс лорнет к глазам и начал читать выпускную речь.

— Сокурсники и преподаватели, — произносил он дребезжащим голосом. — Для меня великая честь…

После нескольких абзацев обычных штампов выпускной речи, он перёшел к делу:

— …Византия стоит на распутье. Какое направление нам выбрать? Одно ведёт нас в болото государственной монополии, которая уничтожит гордый народ Еропии и приведёт мирового лидера к ужасному бюрократическому застою. Другое приведёт государственный корабль обратно к вершинам процветания, и предпринимательство будет стоять на страже святыни экономического здравия…

В этот миг в секции студентов встал человек и бросил яйцо терсора в Сократи Попу. Снаряд не попал в цель и разбился о стену Здания гуманитарных наук, на фоне которого совершалась церемония.

Тотчас двое служителей, стоявших ближе к секции студентов, бросились в толпу чёрных плащей и схватили метателя. Они вытащили его, несмотря на попытки других студентов помешать им, и потащили к выходу.

— Этот сегодня не получит степень, — сказал сосед Марко, который заметил топор.

Сократи Попу продолжил речь, но теперь студенты начали ритмично скандировать:

— Я — хочу — денег; я — хочу — денег; я — хочу — денег…

Служители, находившиеся поблизости, ворвались в секцию