— О вас я еще в клинике составила мнение, — ответила, нисколько не смущаясь. Посмотрела с вызовом.

— Мне кажется, мы не с того начали, Алина, — помолчав немного, выговорил Олег. Лицо его стало серьезным.

— Да, — с готовностью подтвердила я. — Мне тоже кажется, что вы не с того начали, предложив мне продать ребенка.

— Ты собиралась сделать аборт, разве нет? — приподнял брови, резанул взглядом. Припечатал. Тут и сказать нечего — он прав.

— Послушай, Алина… — начал было, но я его перебила:

— Вы же женаты, — сказала я. — У вас кольцо на пальце. Тогда зачем вы хотите купить ребенка? Зачем придумали эти странные встречи с девушками из эскорт-услуг… Я не понимаю…

— Это тебя не касается! — ответил он резко. Поджал губы, выдохнул через нос и снова уставился вперёд, сквозь лобовое стекло.

Мы ехали по оживленной дороге, подсвеченной фонарями, по обеим сторонам яркими вывесками зазывали кафе и магазины, украшенные новогодними гирляндами. Центр города был как всегда многолюден. А я вдруг ощутила себя бесконечно одинокой. Какой, в сущности, и была. Мы с мамой любили ходить в кафе неподалеку отсюда. Бродили по магазинчикам, а после пили кофе с пирожными, наблюдая за прохожими через витражное окно. Мама…

К глазам подступили слезы, и я поспешно отвернулась. Не хватало еще, чтобы этот человек увидел их. Нет уж!

— Пожалуйста, отвезите меня домой, — не оборачиваясь, выговорила я.

— После ужина — отвезу.

Я вздохнула. Что мне остается? Покориться его воле? В конце концов, не убьет же он меня. Его номер известен и Инке, и в агентстве. К тому же, я беременна. А ему зачем-то сильно нужен мой малыш.

— Так зачем вам мой ребенок? — снова пошла в наступление вопреки здравому смыслу. Прислонившись затылком к стеклу, глянула на Олега из-под полуопущенных ресниц.

— Это тебя не касается.

Опять двадцать пять!

— Хорошо, тогда ответьте, почему именно я?

— Ты молода, здорова.

— По всей видимости, относительно, раз мне нельзя делать аборт. Или вы мне соврали?

— Нет, — коротко ответил он.

— Если сделаю аборт, больше никогда не смогу иметь детей, верно? — устало улыбнулась.

— Верно.

— Моей маме тоже нельзя было делать аборт. Вот так на свет появилась я, — пожала плечами.

— Это тебе мать рассказала? — удивился Олег.

— Отец. По всей видимости, хотел, чтобы я в полной мере осознала его слова: «я никогда не любил твою мать». — Сказал он это мне чуть ли не на следующий день после похорон…

— А в ресторане ты говорила о другом.

Я ничего не ответила. Смысл пытаться что-то доказать таким, как этот мужчина. Для них жизнь человека ничто. Чтобы хоть как-то отвлечься, расстегнула сумочку, достала гигиеническую помаду и провела ею по губам. Поймала собственное отражение в окне. Вульгарный макияж… Возможно, слишком яркий, но уж точно не вульгарный! В груди снова поднялась волна гнева, я дёрнула коленом, и сумочка упала мне в ноги.

— Чёрт! — выругалась едва слышно и услышала смешок. Разозлилась сильнее.

Подняла сумочку, бросила помаду обратно и, застегнув, вновь крепко прижала к груди. Посмотрела на Олега.

— Я не отдам вам ребенка, Олег, — уверенно выговорила я. — Можете не пытаться. Мне не нужны ваши деньги.

— А что тебе нужно? — спросил, глянув на меня.

— Мне нужна работа, — неожиданно даже для самой себя ответила я.

На этот раз промолчал он.

А спустя несколько минут я поняла, что мы едем прочь из города. И домой он меня вести не намерен.

Алина

— Это ваш дом? — спросила я, едва машина остановилась.

— Может быть, все же перейдем на ты? — положив руки на руль, глянул на меня Олег.

— Зачем? — тут же подобралась я. — Нас с вами ничего не связывает, за исключением этого вечера, который, я так и быть, отработаю.

— Отработаешь? — хитро прищурился.

— Поужинаю с вами! — возмущенно выдохнула. — Поэтому не вижу смысла переходить на ты. Мы с вами больше не увидимся.

— Уверена? — Олег выбрался на улицу и, пригнувшись, посмотрел на меня. — Пойдем, Алина, отрабатывать будешь, — снова усмехнулся, затем захлопнул дверцу, открыл заднюю и достал пакет с ужином.

— Свой сама заберешь? — подхватив, повертел многострадальную бутылку в руках.

Я вышла на улицу и с силой хлопнула дверью. Хотела ответить что-то резкое, но желудок предательски заурчал. Черт! Есть я действительно хотела. В последний раз мы с Инкой чай пили. Днём. Ещё и этот… Сомкнув брови на переносице, я рывком застегнула куртку и бросила взгляд на дом. Двухэтажный, не такой большой, как я себе могла бы представить. Почему-то глядя на Олега я решила, что живет он в роскошном особняке с кучей прислуги, садовником и собственным водителем.

Однако, водил он сам, дом не казался вычурным, скорее просто дорогим, а прислуга… максимум одна-две горничных.

Я обошла внедорожник. Забрав у Олега бутылку, отвинтила крышку и сделала несколько глотков, не сводя с него взгляда. Он тоже с интересом и затаенной в уголках губ усмешкой наблюдал за мной. Будто ему было любопытно, как я поведу себя дальше. Игрушка, возомнившая, что может диктовать правила игры… Как бы не так!..

— Холодно, может быть, пригласите меня в своё жилище? — вернув ему бутылку, улыбнулась я и махнула в сторону дома.

Олег качнул головой и взглядом указал мне идти вперед, по очищенной от снега дорожке, ведущей к крыльцу.

— Просто посмотри, чего ты лишаешь своего ребенка, — неожиданно сказал он.

Я остановилась, резко повернулась.

— В смысле?

— Я могу дать ему намного больше, чем ты, Алина, — в его темных глазах отражался свет фонарей, подсвечивающих участок возле двери.

— Так вот зачем вы меня привезли сюда, — выпалила я. — Решили сразить своим богатством?

— Нет, — едва заметно качнул головой Олег. — Хочу, чтобы ты понимала, жизнь сложная штука, и иногда нужно принимать решения, кажущиеся на первый взгляд неправильными.

— Например, отдать вам ребенка, — хмыкнула я. — Мне вам миллион раз сказать, что я не продаю ни себя, ни его?

— Ладно, — вздохнул, будто бы я его утомила. — Пойдем в дом. Обещаю больше не поднимать эту тему.

Я ему не верила. Поднимет и не раз за сегодняшний вечер. Сменил тактику. На место принуждения пришла попытка уговорить? Ни-ког-да!

— Пойдем, — пройдя несколько метров, он обернулся на меня. Я продолжала стоять, глядя ему в спину. — Алина?