это были лишь крохи, я бы сказал, искры первичной магии. Слабый отклик в стигмах, но и только.

Как только мне удалось увидеть свое отражение в воде на втором ярусе лабиринта, я принял к сведению, что кости по неизвестной причине сохранили стигмы. Обычно в желудках тварей они отделяются от тела, а не вплавляются в скелет.

В чем-то отсутствие прежних эмоций экономило время. Но и только.

С этого момента вся нежить третьего лабиринта стала моей драгоценной ресурсной базой. Если крохи магической энергии – способ к регенерации, то обладание стигмами и высокой магической мощью, которую обеспечивали стигмы, – шанс вернуть все, как было раньше.

Ни сожаления о прошлом, ни единой эмоции. Единственное, что побуждало к действию, – это четко обрисованная цель и возможные пути ее достижения.

Закончив собирать трофеи, я замер. На меня с любопытством, прислонившись к стене пещеры, смотрел высокий авантюрист в комбинированном снаряжении из кожи и стали. Из-за спины выглядывали древко полутораметрового лука и колчан со стрелами, охваченными широкой зеленой лентой, чтобы не рассыпаться или не вылететь из колчана при любых маневрах мужчины.

– Не нападает… Как есть марионетка!

Выйдя из тени, он подошел на расстояние двух вытянутых рук и спросил:

– Где призыватель? Есть пара предложений.

Машинально ткнул рукой в сторону полутемного провала тоннеля, ведущего на второй ярус. Кивнув, он молча пошел в сторону тоннеля, но, прежде чем скрыться, обернулся назад, несколько мгновений наблюдая за тем, как я собирал оставшиеся трофеи.

Подхватив только что добытый хлам, я припустил в противоположном направлении. Когда тот догадается, что его надули, может весьма сильно рассердиться, и собирай все добро с нуля!

Вот так выяснилась моя вторая проблема: мне некуда было деть лишнее снаряжение. В итоге пришлось отобрать для себя часть доспехов, которые и доспехами назвать-то с натяжкой можно, после чего припрятал остальное.

Тут из-за поворота показываются два авантюриста с фехтовальными щитами и девушка-маг за их спинами. Секундное переглядывание, после чего мне на ноги легло заклинание «Оковы», а затем ударило «Прахом». Из фехтовального щита выдвинулись клинки, и я мог только наблюдать, как голова в костяном шлеме отделяется от туловища.

Через некоторое время

Снова пещера без намека на свет и толпа нежити, с хрустом и постукиванием костей оборачивающаяся в мою сторону.

Доспехов нет, оружия нет. Все, как и в прошлый раз, вот только сопротивление пропало куда быстрее, чем раньше. На то, чтобы отобрать оружие у неповоротливых бродяг и разобраться с ожившими мертвецами, ушло куда меньше времени. Единственный плюс – кристаллы души монстра. Крохотные горошины с искрами первичной магии придавали сил и заставляли кости восстанавливаться и приобретать крепость, которой у меня никогда прежде не было.

Из-за поворота выбежал низкий бородач, гремя доспехами, словно обвешанный кастрюлями и котелками напуганный ослик, и размахивая двуручным молотом на слегка длинноватой для его роста рукоятке.

Перехватив молот в замахе, я сместил центр тяжести, после чего просто поставил и без того коротконогому гному подножку. Молот остался у меня в руках, гном покатился, кубарем влетев в груду костей, словно скатившийся с горы снежный ком. Кости от поверженных бродяг так и прыснули во все стороны.

– Тва-а-а-арь! Верни-и-и молот!

Перехватив оружие поудобнее, я круговым замахом впечатал молот в остроносый шишак на голове гнома, буквально похоронив его в куче костей.

Из груды он выбрался уже по-собачьи, на четвереньках, и, сплюнув кровь на каменный пол, поправил слегка приплюснутый шлем. Крепость шлема и головы гнома требовали отдельного уважения. Вот только… Небольшой замах, удар в область затылка, и гном потерял сознание.

Судя по отсутствию живых в районе полукилометра, гном явно путешествовал один и налегке. В его котомке кроме огарка свечи, небольшого количества снеди и двух бутыльков с лекарственными настойками больше ничего не было. Доспехи из дрянного железа, правда нагрудник и шлем с наручами были весьма хорошей работы. Возможно, сам ковал.

Забравшись по трещинам в стене, я закрепил в щели в потолке небольшой штырь из обломка бедренной кости, после чего повесил на нее молот, а гнома положил таким манером, чтобы, когда он откроет глаза, смог найти свой молот. Пускай попрыгает энтузиаст. Высыпав его скарб рядом с ним на пол, я забрал сумку и снял с его пояса хороший охотничий нож.

Почему не оставил себе молот? Слишком тяжел и неудобен в бою. Мне ближе простое колющее оружие ближнего боя… На первое время хватит, но магов надо избегать. Вообще надо избегать авантюристов, ибо сейчас я как бельмо на глазу.

Двумя днями позже. Таверна «У погибшего авантюриста». Авантюристы, ремесленники и торговцы взахлеб пересказывали друг другу странную историю о гноме, поносящем на трех орочьих и двух гномьих языках вероломного скелета-бродягу, подшутившего над ним. Отобрав у гнома любимое оружие, скелет-бродяга подвесил его у него над головой.

Все, кто проходил мимо, долго приходили в себя от шока, а узнав причину событий, падали на каменный пол со смеху. Нонсенсом была не шутка над гномом, а то, что простой скелет-бродяга смог отобрать у авантюриста второго ранга его оружие.

Вскоре шутка облетела весь город грани и обросла слухами, после чего ее стали считать застольной байкой. Единственный, кто был не согласен и был готов придушить любого – Тиккин Отобранный Молот.

Вскоре на стенде во всех питейных заведениях грани с объявленными наградами появилась первая листовка о поимке странного скелета-бродяги в третьем лабиринте, желательно целым и за символическую плату. Кто был заказчиком? Внизу стоял отпечаток гильдии алхимиков.

Первый и второй лабиринты не задержали и не остановили буквально рвущуюся в бой молодую авантюристку. Ее спутники, вооруженные луком и парными мечами, едва поспевали за сеявшей смерть и разрушения на своем пути госпожой. Туманные волки, словно ощущавшие свою смерть, обходили несущуюся на них фигуру, закованную в сталь.

Добравшись до седьмого лабиринта, авантюристы тратили половину дня на сбор редких минералов, после чего возвращались. Так происходило каждый день в течение шести дней. На утро седьмого дня, когда истекало время действия долговой расписки, в обменный пункт пирамиды ввалилась странная компания в грязных и иссеченных легких доспехах. Волокущие не менее грязные мешки с добычей.

Девушки, сидевшие за стойкой, только неодобрительно поморщились.

– Вы что-то хотели?

– Фух… Мне необходимо обменять минералы на твердую валюту и именной вексель.

– Какие именно минералы у вас к обмену? – Девушка, сидевшая за стойкой со значком гильдии алхимиков седьмого ранга серебра на груди, очень пожалела, что обратились именно к ней.

Однако, как только на поднос из мешка стали появляться